Андрей Шитов: Для американцев вера в существующий строй - главная "национальная идея"

Пару лет назад меня пригласили в вашингтонский Музей новостей на встречу с группой старшеклассников из бывшего СССР. Ребят усадили перед электронной картой мира и принялись убеждать, что их страны, раскрашенные для наглядности в зловещие тона, - несвободные или в лучшем случае полусвободные. Большинство детей подавленно молчали, некоторые пытались горячо, но неумело возражать.

Я объяснил им, что это был урок пропаганды. Что ради нее, собственно, и возведен в самом центре Вашингтона у подножия Капитолийского холма музейный комплекс стоимостью под полмиллиарда долларов. Что люди, бессовестно пытавшиеся уговорить их не любить родину, служат в организации, именующей себя "Форумом свободы", и подобными лекциями отрабатывают свою зарплату. Что о чужой свободе они пекутся в основном тогда, когда это зачем-нибудь нужно самой Америке, хотя об этом - и, кстати, не только об этом - здесь не принято говорить вслух.

Что, наконец, сам я окончательно разуверился в правозащитных рейтингах в США после того, как местный Комитет защиты журналистов, ведущий учет профессиональных потерь по всему миру, отказался вносить в свой мартиролог 16 сотрудников государственного телевидения Сербии, погибших в 1999 г. при натовской бомбежке Белграда. Помню, люди из КЗЖ, пряча глаза, объясняли тогда, что убитых решено было "не считать журналистами", поскольку они, дескать, "участвовали в пропаганде насилия"...

При случае я еще спрошу у юристов, не запрещена ли американскими законами - очень строгими по части того, что можно и нельзя делать с детьми - идеологическая "промывка мозгов" несовершеннолетним зарубежным экскурсантам. Меня, правда, с тех пор на подобные посиделки не звали, но программы обменов по линии "гражданского общества" продолжаются. В 2009 г. в США побывали по обмену свыше 27 тыс. одних только россиян.

Само слово "пропаганда" американцы не любят и даже считают для себя оскорбительным. Наверное, потому что оно ассоциируется у них с неправдой, а сами они искренне верят в свою пропаганду - пусть и под другими названиями. Дома она почти неотличима в глазах большинства от патриотизма, вовне, в том числе и в общении с иностранными гостями, включая тех же детей, ее обычно именуют "публичной дипломатией".

Американцы откровенно гордятся тем, что они американцы. Тем, кого это раздражает, можно напомнить слова Федора Достоевского о том, что "не стыдиться своего лица, даже где бы то ни было, есть именно самый главный и существенный пункт собственного достоинства". Сказаны эти слова были в назидание соотечественникам, которым бывает свойственен "дрянной стыдишка за себя", за свое "данное Богом русскому человеку лицо".

Главная задача любой гос-пропаганды - доказать, что своя система работает. В идеале - что она наилучшая, если вообще не единственно возможная для нормального человеческого существования. В этом убеждают прежде всего свой собственный, но по возможности - и чужие народы.

Американский агитпроп со своей задачей справляется хорошо. Для населения США вера в существующий строй, в свой образ жизни по сути и есть главная "национальная идея". Фактически здесь достигнуто то, к чему стремилось советское Политбюро: народ не только знает идеологические установки правящей элиты, но и искренне верит в них.

Другое дело, что в последние годы на глазах сбываются и другие мечты советского Политбюро. Цены на нефть взлетели до небес, престиж и влияние США в мире - не только политическое, но даже и финансово-экономическое - заметно пошатнулись. И все это американцы за считаные годы сделали при Джордже Буше-младшем, можно сказать, своими руками, без всякой посторонней помощи. Теперь вот расхлебывают...

Вообще, по-моему, в пропагандистском соперничестве времен "холодной войны" обе стороны часто наступали на одни и те же "грабли". И советское "поражение" было в известном смысле лучше американской "победы" - хотя бы тем, что заставляло задуматься над происшедшим, провести "работу над ошибками". А у американцев лишь укреплялась уверенность в своей исходной "исторической правоте" и порожденные ею иллюзии и идеологические стереотипы. Собственно, тот же Буш со своей политикой и был их наиболее наглядным и вполне закономерным воплощением.

Разница в уроках, извлеченных из общего исторического прошлого, сохраняется и по сей день. На мой взгляд, она нередко мешает Москве и Вашингтону понимать друг друга.

Американцы не только сами верят в свою пропаганду, но и считают, что другие действуют так же. Известно, что Рональд Рейган, познакомившись с советским послом в Вашингтоне Анатолием Добрыниным, искренне недоумевал, как такой умный и обаятельный человек может быть убежденным коммунистом. Многих до сих пор поражает исторически противоречивая роль Михаила Горбачева. В наши дни в Белом доме радостно удивляются, что бывающие там с визитами российские "силовики" не заводят риторических споров по поводу угроз со стороны НАТО.

С другой стороны, люди, имеющие за плечами советский опыт, не склонны доверять ничьей пропаганде - ни своей, ни тем более чужой. Вера американцев в идеологические клише их только раздражает, кажется им притворной, т.е. лживой. Помню, дипломат одной из стран СНГ в сердцах сказал об американцах: "Ладно бы они только с трибун вещали, как на партсобрании. Так ведь они и между собой так же разговаривают".

Получается парадокс. В принципе все - за честность. Но при этом одни верят в свою и чужую искренность, а другие - нет. И откуда же при этом взяться взаимопониманию и доверию? Американцы, правда, возразят: если у вас "одни слова для кухонь, другие - для улиц", то это ваша проблема. И будут совершенно правы. На самом деле вера в свой строй жизненно необходима любому народу.

В одном из классических конфуцианских текстов Учитель говорит, что в стране должно быть достаточно еды и оружия и народ должен доверять власти. На вопрос о том, чем можно в крайнем случае пожертвовать, он называет сначала оружие, а потом и еду и добавляет: "Но без доверия народа государство не сможет устоять".

По словам историков, прежде всего поэтому - а не из-за каких-то материальных причин - рухнули и Российская империя, и Советский Союз. Что до американцев, то они, конечно, заблуждаются, воображая, будто весь мир только и мечтает быть такими же, как они. Но кто осмелится бросить в них за это камень?

Помню, я как-то спросил одну немецкую журналистку, что ее больше всего удивляет в американцах. Она ответила: то, как сильно они ошибаются, думая, будто живут лучше всех. Я подумал и сказал: "Да, но вы же в Европе думаете точно так же". Она подумала и сказала: "Да, но мы-то правы".

 

ЖУРНАЛИСТ