Поделиться
Адрес вроде совпадал: Новинский бульвар, 25. Но что здесь обитают люди (а именно жильцы прислали в редакцию возмущенное письмо), в это не верилось.
Я дважды обошла шестиэтажное облупленное строение. Стены сыплются, из трещин тянутся чахлые деревца и трава. Это и есть знаменитый "Дом Наркомфина", памятник регионального значения. Вот только табличку прибить не к чему - труха. Между тем центр Москвы. Из окон открывается вид на Белый дом, рядом американское посольство. 80 лет назад этот дом построили для сотрудников Наркомфина, апартаменты на крыше предназначались для министра Милютина. Архитектор Моисей Гинзбург воплотил в своем проекте мечту о доме-коммуне нового быта. Не квартиры - жилячейки в двух уровнях, по тем временам роскошные. Из гостиной с пятиметровыми потолками (одна стена почти вся из стекла) идет винтом лестница на второй этаж, где низенькие спальни. Поскольку строители социализма не должны заморачиваться бытом, то вместо кухонь - "кухонный элемент", вместо ванн - "душевой элемент". Коммунальный корпус (со столовой, прачечной, спортзалом, детсадом) располагался отдельно. Теперь здесь можно снимать фильмы ужасов. За 80 лет тут ни разу не проводился серьезный ремонт. Течи по стенам и потолкам, грибок от сырости. Если сосед сверху спускает воду в унитазе, то по дырявой трубе она течет к нижнему жильцу в спальню. Дом признали аварийным еще в 70-е годы прошлого века, "пропащие" квартиры начали списывать из жилищного фонда, а жителей расселять. Сейчас обитаемы 12 квартир из 48.
- Квартиру давали моему деду, работнику Наркомфина, - рассказывает Марина Лошкарева из квартиры 5. - Дом с самого начала превратился в "коммуналку". И первого этажа в доме до войны не было, дом стоял на столбах-сваях. Затем пустоты между столбами закрыли стеной из шлакоблока и соорудили квартиры.
К 1980 году из строя вышли все системы жизнеобеспечения. Дом остался без тепла и воды. Тогда Пресненский ДЕЗ за гроши нанял гастарбайтеров, которые отрезали негодные "ячейки" от всех коммуникаций и мимо них пустили куски труб без радиаторов. Эта "времянка" существует по сей день. Планы городских и районных властей относительно дома Наркомфина менялись десятки раз. Есть решение райисполкома от 1978 года: дом подлежит отселению по ветхости. В 2002 году он внесен в адресный перечень домов под снос. Город бы и снес, но судьбой дома-коммуны озаботился Всемирный фонд памятников: шедевр советского конструктивизма под угрозой. В 2006 году межведомственная комиссия заключает: аварийными являются внешние стены, а несущие конструкции сохранились. Но год спустя дом опять признали аварийным. Сначала жильцам категорически отказали в приватизации их квартир на основании того, что дом аварийный. А в 2005 году выяснилось, что город продал 28 пустующих аварийных квартир группе компаний. Потом списанные квартиры переоформили на компанию МИАН (ООО "Оптима"), у которой были амбициозные планы на этот дом.
Жильцы тоже получили "зеленый свет" на приватизацию. Сейчас 6 квартир из 12 в собственности. О чем хозяева сожалеют. "Мы загнали себя в капкан, - говорит Лошкарева. - Супруги из 28-й квартиры приватизировали свои 36 метров, а у них родилась двойня. Если бы остались "муниципалами", то в случае расселения получили бы от города нормальную жилплощадь". Но тут еще одна напасть: Москомнаследие требует от шести собственников оформить охранные обязательства, поскольку они владеют частью памятника. Более того, Москомнаследие проверил состояние памятника и указывает им, что "фасады здания, фундаменты, а также состояние внутренних помещений находятся в недопустимом состоянии". А жильцы только тем и занимаются, что спасают несчастные квартиры от разрухи. А вот Москомнаследие за три десятка лет не позаботился о его реставрации. Есть собственники круче: та же компания, у которой 31 квартира, или город, которому принадлежат 6 квартир плюс коммунальный корпус. У них возможностей больше, чем у пенсионерок из дома-коммуны.
В 2008 году в Москве шумно проходила пиар-акция: компания готова вложить 60 миллионов долларов в реставрацию. Представители рассказывали: здесь будет бутик-отель на 40 апартаментов класса "люкс". В коммунальном корпусе разместятся переговорная, бизнес-центр, ресторан. Жильцы радовались: вот-вот переезд. Не вышло. Представители компании так объясняли: Москва не хочет отдавать свою долю собственности, а владеть на паях инвестору не интересно. Жильцам из префектуры ЦАО пришел ответ: "городскими структурами подготовлен проект распорядительного документа по воссозданию и реставрации ансамбля "Жилой дом Наркомфина", предусматривающий отселение жителей и его приспособление под современное использование. Однако сложная структура собственности на объект создает комплекс проблем для принятия окончательного решения". Между прочим, город сам и породил эту проблему, распродавая списанные квартиры. А заложниками, увы, стали жильцы.
А недавно в доме-коммуне появился комендант по фамилии Попов и заявил: все пустующие квартиры (аварийные) компания будет сдавать в наем. Видно, совсем худо идут дела у несостоявшегося инвестора, если он сдает в аренду списанные квартиры без унитазов. Кстати, они еще и под арестом. Выяснилось это случайно, когда жильцы в Москомнаследии сняли копию выписки из Единого реестра. Там черным по белому сказано: "квартиры, правообладателем которых является "Оптима", под арестом (запрещено заключение сделок с имуществом)". Так что вместо отеля-бутика с реставрацией будет пока банальное общежитие. Если, конечно, городские власти не подключатся...