1 сентября на острове Лидо откроется 67-я Мостра - так жители Венеции называют свой старейший в мире международный кинофестиваль.
В этом году Венеции повезло: большинство потенциальных хитов не поспели ни к Берлинскому, ни к Каннскому кинофестивалям - ее главным конкурентам. Выбор у Мостры оказался более богатым, чем всегда - она может снимать сливки киногода. Тем более приятно, что в число таких элитных картин попал фильм из России "Овсянки", снятый екатеринбургским режиссером Алексеем Федорченко. "Овсянки" будут сражаться за Золотого льва в главном конкурсе.
Всего в эти дни Венеция покажет 85 игровых фильмов, из них 81 - мировые премьеры. Чтобы отобрать сильнейших кандидатов в лауреаты, фестивальные комиссии просмотрели 4251 ленту из 102 стран мира. Таким образом, само попадание в конкурс Мостры можно считать серьезной победой.
На церемонии открытия пройдет внеконкурсный фильм венецианского лауреата Даррена Арановски "Черный лебедь" с Натали Портман. Это психологический триллер, действие которого происходит за кулисами New York City ballet в момент, когда театр репетирует "Лебединое озеро".
В конкурсной программе 24 фильма, в их числе новые работы Тома Тыквера, Софии Копполы, Франсуа Озона, Винсента Галло, Джулиана Шнабеля, Такаши Миике. Роман Харуки Мураками "Норвежский лес" экранизировал японский режиссер вьетнамского происхождения Ань Хунг Тран, но в целом азиатское кино в этом году представлено в Венеции беднее, чем обычно. Зато хозяева поля выставили сразу четыре конкурсные ленты, среди них "Одиночество простых чисел" Саверио Констанцо, "Паршивая овца" Асканио Челестини, "Мы веруем" Марио Мартоне и "Страсть" Карло Маццакурати. Обильнее всех в конкурсе представлены кинематографисты США - 6 лент. Впрочем, большинство конкурсных фильмов являются плодами совместного производства многих стран, так что соревнование национальных кинематографий в последние годы сменяется состязанием творческих личностей. Франция, к примеру, представлена не только французом Франсуа Озоном, но и мастером тунисского происхождения Абделатифом Кешишем, три года назад уже растопившим сердца венецианского жюри фильмом "Кус-кус и Барабулька".
Вторая по значению секция Мостры "Горизонты" в этом году обещает значительное расширение своей эстетической платформы, что позволит ей еще внимательнее отслеживать новейшие тенденции современного кино. Как заявил президент венецианской Биеннале Паоло Баратта, "Горизонты" надеются стать "лабораторией по созданию новых художественных языков". Ему вторит директор Мостры Марко Мюллер, убежденный, что "кино не может быть простым слепком реального мира": фестиваль должен поддерживать "режиссеров, экспериментирующих со всем, что может предложить язык современной визуальной культуры". В разнокалиберной программе "Горизонтов" покажут, в частности, три российских фильма: 12-минутную экспериментальную ленту Виктора Алимпиева "Слабый Рот Фронт", 45-минутный эксперимент Галины Мызниковой и Сергея Прохорова "Воодушевление" и 26-минутный фильм Рустама Хамдамова "Бриллианты" с Дианой Вишневой и Ренатой Литвиновой, стилизованный под времена и нравы нэпа.
Новый обладатель главной награды Венеции - Золотого льва - будет назван на торжественной церемонии 11 сентября. Но первый лауреат этого престижнейшего приза известен уже теперь - это режиссер и продюсер, известный гонконгский мастер боевых и гангстерских жанров Джон Ву, которому будет вручен Золотой лев за вклад в киноискусство.
Самую большую интригу предстоящей Мостры многие наблюдатели видят в выборе ключевой фигуры любого фестиваля - председателя жюри. Квентин Тарантино, чей талант взращен в видеолавке с ее ворохом B-movie - второсортного бульварного смотрива, мастер безусловного "мейнстрима", будет решать судьбу картин, которые Венеция с ее специфическими вкусами считает сугубым артхаусом. Конечно, артхаус и мейнстрим - сообщающиеся сосуды, и Мостра постоянно ухитряется взбалтывать в одном флаконе картины, полярные по стилю и направлению. Она любит, к примеру, поставить рядом с интеллектуальным европейским опусом какое-нибудь чисто физическое упражнение в восточном духе, садомазохистский тест на выносливость черепов и нервов. Но в основном Венеция лелеет фирменно медленные, медитативные, меланхолические образцы "авторского кино" с его прихотливо усложненными конструкциями или, наоборот, обескураживающей простотой. В столкновении с типичным холериком, жизнелюбом и хулиганом Тарантино они могут высечь совершенно непредсказуемые искры. Напомню, что, оказавшись во главе жюри менее пуристского Каннского фестиваля в 2004 году, он вошел в его историю тем, что из всех игровых фильмов лучшим признал документальный - пропагандистский кунштюк Майкла Мура "Фаренгейт 9/11". Правда, на этот раз в конкурсе есть фильм, перед автором которого Тарантино всегда благоговел, - "13 убийц" японца Такаши Миике. Значит ли это, что судьба Золотого льва во многом предначертана еще до начала фестиваля? В любом случае сюжет нынешней Мостры скорее всего будет развиваться драматично и разрешится каким-нибудь новым труднообъяснимым сюрпризом.
Русское кино всегда встречалось на этом фестивале приветливо. Призов Венеции в разное время были удостоены "Непокоренные" Марка Донского и "Клятва" Михаила Чиаурели (1946), "Весна" Григория Александрова и "Адмирал Нахимов" Всеволода Пудовкина (1947), "Садко" Александра Птушко (1953), "Попрыгунья" Самсона Самсонова (1955), "Мир входящему" Александра Алова и Владимира Наумова (1961), "Иваново детство" Андрея Тарковского (1962), "Вступление" Игоря Таланкина" (1963), "Гамлет" Григория Козинцева (1964), "Мне 20 лет" Марлена Хуциева и "Верность" Петра Тодоровского (1965), "Первый учитель" Андрея Кончаловского (1966), Михаил Ульянов (за художественный вклад - 1982), "Чужая Белая и Рябой" Сергея Соловьева (1986), "Урга" Никиты Михалкова (1991), "Возвращение" Андрея Звягинцева (2004), "Первые на Луне" Алексея Федорченко (2005).
Теперь Алексей Федорченко снова в Венеции - уже в главном конкурсе. Беседу с ним о его конкурсном фильме "Овсянки" читайте в завтрашнем номере "РГ".
Фестиваль на острове Лидо закроется 11 сентября внеконкурсной лентой Джули Тэймор "Буря" по мотивам комедии Шекспира.