Прах великого русского драматурга Александра Островского и его родственников все минувшее лето пролежал на поверхности земли. И не захоронен до сих пор.
Останки находятся в специально сколоченном деревянном саркофаге, как это сооружение называют в музее-заповеднике А. Н. Островского "Щелыково", а проще говоря, в невысокой дощатой времянке с двускатной крышей, без пола, окон, дверей и замков, укрывшей гробы от капризов погоды и любопытных взглядов.
Здесь спрятаны четыре домовины: три металлические - самого Островского, его супруги и дочери, и деревянная - отца драматурга. Деревянная более чем за полтора столетия в земле сгнила, поэтому местный плотник изготовил новую, в которую и переложили останки Островского-старшего. Остальные гробы, относительно неплохо сохранившиеся, не вскрывали. В этом, во всяком случае, уверяют щелыковские музейщики.
Все эти не очень деликатные процедуры были проделаны в "Щелыкове" в конце мая, когда по согласованию с вышестоящими инстанциями в государственном мемориальном и природном музее-заповеднике началась долгожданная реконструкция родового склепа Островских. Правда, в тот момент, когда она началась, никто даже не предполагал, куда она заведет и чем для именитых покойников обернется.
Для всех любителей театра костромское "сельцо Щелыково" - место святое. Купленное отцом Александра Островского, отошедшее после смерти хозяина его второй жене и впоследствии выкупленное братьями - Александром и Михаилом - у мачехи, имение стало для драматурга излюбленным местом отдыха и творчества. Здесь ему "дышалось легко и грезилось спокойно", здесь он написал как минимум треть своих произведений. Здесь же он умер летом 1886 года и был похоронен рядом с отцом на погосте в Николо-Бережках - примерно в двух километрах от своего щелыковского дома. Через двадцать лет в фамильном склепе была погребена супруга драматурга - Мария Васильевна, а еще через семь лет - его старшая дочь Мария Александровна Шателен.
С тех пор лет и зим прошло немало, могилы начали разрушаться. По словам директора музея "Щелыково" Галины Орловой, несколько лет назад стало очевидно, что захоронение необходимо реставрировать: под надгробиями ощутимо просела земля, обрушилась одна из камер склепа, угроза обрушения нависла над всем захоронением.
Два года ушло на всевозможные согласования, и нынешней весной работам по спасению памятника наконец дали зеленый свет.
Но проекта реконструкции некрополя на тот момент еще не существовало, поскольку, рассказывает Галина Орлова, было совершенно непонятно, как склеп устроен и что там, собственно, реконструировать. Никаких его планов не сохранилось, разрушения же явно оказались следствием глубинных процессов, правда, неясно, каких именно, поэтому решили могилы вскрыть. "Добро", по словам музейщиков, они получили и из министерства культуры, и из департамента культурного наследия области, и даже из Костромской епархии.
Объект этот - федерального значения, поэтому вскрытием гробниц занялись археологи. Когда они слой за слоем сняли землю, стало очевидно, что фамильный склеп Островских выложен из красного кирпича и состоит из шести ячеек (или камер), две из которых - по бокам - были пусты и зашиты досками. Над теми ячейками, где находился прах, были сделаны кирпичные своды, которые и начали разрушаться. Перегородки между ячейками тоже деформировались. "Еще один-два сезона - и надгробия провалились бы в могилы, на гробы", - уверена Галина Орлова.
И вот, несмотря на то что проект только еще разрабатывался, прах из захоронения поторопились достать, хотя надобности в этом, рискну предположить, в тот момент особой не было. Как и что реконструировать, стало, в общем, понятно, когда археологи докопались до склепа. То есть было бы на порядок больше проявлено деликатности по отношению к праху великого драматурга, если бы его в тот момент оставили в земле. Пусть во вскрытой могиле, но все же там, где он должен быть. Или хотя бы вернули туда после археологических раскопок и тоже сверху закрыли саркофагом. Чем не вариант?
Но останки достали и поначалу отнесли в местный храм, где они пробыли всего несколько дней: сославшись на церковные каноны, батюшка их вскоре оттуда "попросил". Тогда и был построен неподалеку от церкви дощатый сарайчик.
Тем временем столичные специалисты разрабатывали проект реконструкции, потом готовилась смета ремонтно-реставрационных работ и проводился конкурс среди подрядчиков, как того требует 94-й федеральный закон... Это заняло три (!) месяца. Все лето "распотрошенный" и тут же законсервированный памятник истории и культуры дожидался начала реставрации, а "изъятые" из него покойники лежали поодаль. Как сказалась на состоянии останков двухмесячная сорокаградусная жара, можно только гадать…
Забила тревогу ежегодно отдыхающая в Щелыковском доме отдыха Союза театральных деятелей, театровед, главный редактор "Петербургского театрального журнала" Марина Дмитревская. От нее общественность узнала, что же творится со славными отеческими гробами.
- Островский не заслужил такого отношения к себе! Зачем надо было доставать останки? Достаточно было отреставрировать цокольную часть надгробий, не тревожа прах усопших, - считает она. - Есть же современные технологии, можно склеп, например, забетонировать…
Но у специалистов мнение иное.
- Подобный вариант идет вразрез со всеми понятиями о реставрации, - говорит директор департамента культурного наследия Костромской области Светлана Шаповалова. - Существует научная реставрация. Забетонировав склеп, мы бы нарушили историческую достоверность. Если родственники Островских не сочли возможным засыпать гробы даже землей, о каком бетоне может идти речь? Мы должны восстановить все в точности, как здесь было. При этом мы не могли допустить, чтобы строители ходили по гробам, это еще большее святотатство, поэтому и пришлось их поднять наверх.
Строителей на погосте в Николо-Бережках не было все лето, поэтому ходить по гробам было просто некому, однако, несмотря на это, великие останки продолжали лежать на поверхности земли. В это с трудом верится, но над прахом автора "Грозы", "Снегурочки", "Бесприданницы" и еще более сорока пьес нависала еще одна угроза - археологи очень хотели изучить останки, то есть вскрыть гробы и исследовать кости. Но, слава богу, разум в этом случае возобладал.
- Мы категорически отказали, - сказала Светлана Шаповалова. - У нас нет никаких сомнений в том, кто похоронен в этих могилах.
P.S.
В августе состоялся конкурс среди подрядчиков, который выиграла ярославская строительная фирма. 1 сентября, по словам Галины Орловой, с ней был заключен госконтракт. То есть работы на захоронении наконец-то начались.
Вернуть останки драматурга и членов его семьи на место музейщики планируют в конце сентября. Срок окончания всех работ на склепе - середина октября.