Поделиться
12 октября в Московском доме композиторов прошел вечер песен Оскара Фельцмана. В феврале 2011-го замечательному композитору исполнится 90. Накануне концерта в МДК с будущим юбиляром встретился обозреватель "РГ".
"Российская газета": Оскар Борисович, вы были официально признанным композитором советской эпохи. Но при этом и ваши песни подверглась самым настоящим репрессиям...
Фельцман: Если вы про "Ландыши", то она просто стала слишком популярной, а у нас не любят, когда кто-то высовывается. Тогда, в 55-м, наверное, для очередного доклада, срочно понадобились примеры пошлости в искусстве, и эта песня, самый обычный шлягер, тут же стала примером безвкусия, чуть ли не рушащего наши устои. И ее перестали исполнять по радио как песню, оставив только мелодию. Володя Войнович, с которым мы тогда дружили, пошутил тогда: "Ты стал знаменитым, как Мендельсон, у тебя появилась своя "Песня без слов".
РГ: Но ведь начальство вынуждено было все-таки учитывать всенародную любовь к "Ландышам".
Фельцман: Это я понял по время музыкального автопробега Москва-Ленинград, в конце 50-х. Мы с Тихоном Хренниковым, Александром Островским, Серафимом Туликовым, Дмитрием Шостаковичем давали концерты во всех крупных городах на пути между Москвой и Ленинградом. И в самом начале нашей поездки мне сказали, что секретари райкомов тех районов, через которые мы ехали, попросили, чтобы я заканчивал наши выступления "Ландышами", то есть запрещенной песней!
РГ: После этого критика поутихла?
Фельцман: Да что вы! Мы вернулись в Москву и я снова начал читать в газетах, какая же пошлость эти "Ландыши"...
РГ: А спасла вас от крупных неприятностей песня на стихи того же Войновича
Фельцман: Да, "Комсомольцы 20 года", которую я исполнил на концерте для делегатов московской городской партконференции. Помню, музыку на эти стихи почти год не мог написать, хотя обычно работаю быстро. Не легкомысленно, но быстро. Те же "Ландыши" написались за час-полтора.
РГ: Ольга Фадеева, автор "Ландышей", все-таки была "чистым" песенником. А как вы сошлись с серьезными поэтами, на стихи которых написано большинство ваших песен?
Фельцман: С Михаилом Матусовским я, например, подружился, поселившись в Доме композиторов на Беговой, мы оказались соседями. Когда мне предложили написать музыку к фильму "Матрос с "Кометы" я сразу пришел к нему, и так родилось несколько, на мой взгляд, хороших песен. Например, "Черное море мое".
РГ: Замечательная песня!
Фельцман: А вот в Министерстве культуры мне говорили, что она совершенно не запоминается, и вообще вся музыка в фильме - чуждая советскому человеку. И тут, помню, присутствовавший на коллегии Рубен Симонов вдруг попросил всех прислушаться к тому, что поют девушки на лесах за окнами - в это время шел ремонт фасада здания министерства. А они там пели: "Самое синее в мире Черное море мое"!
Фельцман: И если уж говорить о поэтах, на чьи стихи я писал музыку, то и Расул Гамзатов и Роберт Рождественский и Евгений Долматовский были, прежде всего, крупными личностями. Они не разменивались на мелкие темы, в их стихах не было декларативности, но были настоящие чувства. Тем более, что темы для своих стихотворений они, случалось, брали из жизни.
РГ: Вы имеете в виду историю с "Огромным небом"?
Фельцман: Да, сюжет этой всем известной песни вырос из газетной заметки, о которой мне рассказал Роберт: в ней говорилось, про то, как у наших летчиков в небе над Берлином - уже в мирное время - отказал двигатель самолета, они начали падать, с трудом дотянули до леса.
Там самолет упал и разбился, летчики погибли, а в городе никто даже никто ничего не узнал.
Роберт написал стихи, в песне было три куплета, и мне показалось, что потрясающая история рассказывается слишком уж сжато. И за несколько часов, при мне, Роберт создал окончательный вариант стихотворения, и эта баллада всенародно известной...
РГ: А вы всегда создавали музыку на уже существующие стихи?
Фельцман: Практически всегда. Могу вспомнить единственный случай, когда стихи были написаны к уже сочиненной мной мелодии. И получилась замечательная песня! У меня в гостях был Роберт, я сыграл ему один мотив, а он говорит: "Я завтра же принесу тебе стихи к этой музыке!" И на другой день пришел со стихами - "Три слова, будто три огня, придут к тебе средь бела дня..."
РГ: "Какие старые слова"! А ведь с Рождественским вы долгие годы дружили...
Фельцман: Для того, чтобы работать с большими поэтами, с ними нужно дружить в самом высоком смысле этого слова. Не просто встречаться, а дружить, помногу часов друг другу рассказывать о своей жизни, что-то утверждать, что-то ставить под вопрос, спорить... Как спорили мы с Робертом.
РГ: Оскар Борисович, вы и сегодня продолжаете работать, писать песни. А есть ли кому их исполнять?
Фельцман: Да, многих наших замечательных певцов уже нет, но еще остались люди, что прошли со мной огромный путь и продолжают петь. Иосиф Кобзон пришел ко мне сразу после армии, еще студентом Гнесинского училища, и мы продолжаем встречаться, а недавно я передал ему ноты одной из своих новых песен, "Скрипач", на стихи Бориса Дубровина. Эдуард Хиль и вовсе оказался неувядаемым исполнителем. Лет 40 назад я написал для него "Ходит песенка по кругу", так ее мелодия "прошла по кругу" и сегодня продолжает звучать в полную силу. Эдуард сейчас поет эту песню в новой, современной аранжировке, хорошо инструментованной.
РГ: И вам она такой нравится?
Фельцман: Да, нравится. Мне, кстати, часто задают вопрос о современной эстраде, видимо, ожидая слов, как это ужасно - но не дожидаются. Сегодня в нашем жанре есть одаренные люди, есть песенные образцы высокого уровня, но, конечно, и такого количества серых, невыразительных песен, как сейчас, раньше не появлялось в эфире! А ведь над автором, казалось бы, никто не стоит, никто не мешает ему писать, как он хочет.
РГ: А над вами стояли?
Фельцман: У нас в свое время сурово осуждались западные ритмы, все искали "низкопоклонство" и нам приходилось быть внимательными и придирчивыми к себе. Что, думаю, хорошо сказалась на том, что мы писали. Я недавно был в США, выступал на большом приеме, пел фантазию на тему своих песен. Там были и "Венок Дуная", и "Черное море мое", "Баллада о красках", "Я верю, друзья" - и присутствующие в зале, среди которых было много давних, уже немолодых, эмигрантов, мне подпевали. Кто-то из американцев, удивившись дружному хору, спросил меня: "Оскар Борисович, когда же это вы успели с ними все это выучить?"
РГ: Много лет живущий в США ваш сын, пианист и дирижер Владимир Фельцман признавался, что его любимый композитор - Бах. А ведь и вы когда-то писали симфоническую музыку…
Фельцман: Володя увлекся Бахом еще в студенчестве, и сейчас утверждает свое прочтение его произведений, записав на диски почти всего Баха. Но вы знаете, лишь когда я был еще совсем "зеленым" в смысле песенного творчества, я думал, что песня - это что-то несерьезное, легкомысленное. Не то что симфония…Но потом понял:это все абсолютно равноценные искусства! Песня, что длится 3-4 минуты, может нести такой эмоциональный заряд, до которого не всякая симфоническая вещь дотянет. И можно войти в историю автором одной песни, что прославляет наш народ много десятилетий, и, простите за нескромность - у меня есть песни, что я написал 50 лет назад, и мы их сегодня слушаем и поем, как новые.
Родился 18 февраля 1921 г в Одессе. В 1939 г. окончил школу имени Столярского, поступил на композиторский факультет Московской консерватории в класс В. Я. Шебалина. Во время войны был эвакуирован в Новосибирск, сочинял музыку для филармонии, Александринского театра, Еврейского театра Белоруссии. После войны писал оперетты ("Воздушный замок", "Суворочка", "Шумит Средиземное море"), музыку к цирковым номерам, эстрадным представлениям, постановкам для детей, симфонические произведения. С середины 50-х в сотрудничестве с поэтами А. Вознесенским, Р.Гамзатовым, Е.Долматовским, М.Матусовский, М.Лисянским, Р.Рождественским, М.Таничем, Ю.Гариным и др. пишет песни. Самые популярные: "14 минут до старта", "Ландыши", "Черное море мое", "Белый свет", "Огромное небо", "Баллада о красках", "Разве тот мужчина?", "Старые слова". Автор музыки к спектаклям "Тётка Чарлея", "Старые дома", "Пусть гитара играет", вокальных циклов "Песни былого. Из еврейской народной поэзии", романсов на стихи И.Лиснянской, М.Цветаевой, Х. Бялика, балета "Венера Илльская".