Поделиться
Масштабный капремонт ждет московские социальные учреждения, школы, больницы, поликлиники, театры. Причем не в перспективе, а прямо с нынешнего года. На эти цели и в городском бюджете уже заложены немалые средства. Об этом рассказала на "деловом завтраке" в редакции "Российской газеты" вице-мэр Москвы Людмила Швецова.
"Российская газета": Людмила Ивановна, мэр Сергей Собянин сказал, что две трети социальных учреждений столицы, где постоянно проживают люди, требуют ремонта. И поставил задачу: за три ближайших года привести в порядок всю социальную сеть. Это возможно?
Людмила Швецова: Мы посчитали: чтобы отремонтировать всю базу в системе социальной защиты, нужно около 3 миллиардов рублей. Мэр с этой суммой согласился. Думаю, что за три года наведем идеальный порядок в социальных учреждениях. Сейчас у нас много зданий, которые построены сразу после войны и долго не ремонтировались. Конечно, персонал старается поддерживать их состояние: где подкрасит, где подмажет...Но о серьезном ремонте только мечтали. В лучшем случае на него выделялось по 300 миллионов рублей в год.
РГ: Хватает ли мест в существующих пансионатах для ветеранов войны и труда? Или нужно строить новые казенные дома?
Швецова: Чтобы вообще не было очереди в пансионаты, достаточно построить еще два соцучреждения. Сегодня у нас 3830 мест в пансионатах для ветеранов войны и труда, еще около 400 человек ждут своей очереди на вселение. Важно, чтобы эти пансионаты оказывали услуги и в стационарном режиме, и в режиме дневного пребывания. На базе этих учреждений должны работать патронажные службы, выезжающие на дом. Многие ветераны и их семьи хотят, чтобы старшие члены семьи жили дома, и наша задача - поддержать это общее стремление. И нам надо создать условия, чтобы не было нужды отдавать стариков на гособеспечение. В жизни бывают разные ситуации. Например, бабушка сломала шейку бедра. За ней минимум полгода надо активно ухаживать. А дети работают, внуки учатся. Если нет возможности нанять сиделку, остается один выход - оформить бабушку на казенный кошт. Не проще ли предоставить ей патронажную медсестру, которая будет ухаживать за ней, пока семья на работе? Либо привозить, как в детский сад, пожилого человека на день, на дневное пребывание, а вечером его забирать. Это для семьи более комфортная ситуация, и для бюджета дешевле.
РГ: Вы говорите о платных услугах?
Швецова: Они могут быть и за бюджетный счет, и по льготным ценам, и платными - в зависимости от статуса семьи. Для тех, кто имеет право на получение услуг на бесплатной основе, они такими и останутся в соответствии с гарантированным перечнем социальных услуг. Дополнительные - за плату. С этого года можно нанять за деньги соцработника и тем, кто раньше этим не пользовался. Важно, что в дом придет профессиональный соцработник, а не какой-то проходимец.
Кроме того, уже в первом квартале начнут работать пять платных отделений дневного пребывания: при пансионате ветеранов войны и труда N 31, а также при центрах социального обслуживания "Можайский", "Царицыно", "Зюзино" и экспериментальном на юго-западе. Здесь пожилым людям не придется скучать в одиночестве, кроме того, они будут получать питание и необходимые услуги соцработников и медиков.
Наша социальная служба, которая сформирована с советских времен, имеет хорошие традиции, но она очень жесткая. Либо вы пришли на государственное обеспечение, и это ваш пожизненный выбор; либо живете в семье, и мы к вам формально не имеем никакого отношения. А надо искать пути, как поддержать разные семьи. Не людей выстраивать под систему, а систему адаптировать и развивать под их реальные потребности.
РГ: Совсем недавно принята городская программа подготовки к 70-летию переломной битвы под Москвой. Как для ветеранов сложится этот юбилейный год?
Швецова: Почему только для ветеранов? Это наш общий праздник, исходя из этого, и подготовлена программа. Практически по каждой ее строчке - финансирование только увеличивается. Конечно, будут и выплаты, и подарки, и ремонт квартир... Но что самое важное - мэром принято решение о существенном расширении патронажной службы. На это выделены дополнительные средства. Все понимают: участникам войны далеко за 80 лет, им нужны не столько салюты и концерты, сколько повседневная забота и внимание, уход врачей и соцработников. Многие ветераны уже не в состоянии поехать в санатории, поэтому сегодня так востребованы санатории на дому - в прошлом году в условиях "домашнего санатория" пребывали почти 3 тысячи ветеранов. В этом году открываются 11 новых патронажных отделений по уходу за одинокими лежачими ветеранами войны, а таких в Москве - больше 1,5 тысячи. Отделения создаются на базе пансионатов для ветеранов войны и труда и психоневрологических интернатов, где работают наиболее подготовленные врачи и медсестры. Они будут ежедневно оказывать необходимые услуги на дому, и, конечно, для участников войны - бесплатно. Служба социальных сиделок (почти 70 человек) появилась и на базе Московского дома ветеранов войн и Вооруженных сил.
РГ: Сколько квартир ветеранов будет отремонтировано в этом году?
Швецова: Посмотрим, какова будет потребность. По поручению мэра до конца февраля будет проведена очередная инвентаризация квартир, точнее, актуализация имеющейся базы данных, где живут ветераны войны. В прошлом году на эти цели было израсходовано около 9 миллионов рублей.
РГ: Несколько лет назад в Москве насчитывалось всего четыре приемных семьи - теперь их сотни. Как удалось преломить ситуацию с сиротством?
Швецова: За два года региональный банк данных детей-сирот сократился на тысячу: в нем было 5,5 тысячи обездоленных ребятишек, теперь - 4,1 тысяча. Благодаря чему?
Во-первых, сократилось число родителей-москвичей, лишенных родительских прав. К такой крайней мере стали относиться осторожнее, с неблагополучными семьями работают. Во-вторых, москвичи все активнее берут сирот в свои семьи. Я лично знаю людей, которые собирались взять одного ребенка, а взяли двоих. В-третьих, сколько споров было по поводу патроната: нужен - не нужен. Но он стал палочкой-выручалочкой для семейного устройства определенной категории ребят, которых не очень хотели брать. Кроме того, в Москве открылось много школ для родителей - приемных, патронатных. Прежде чем привести в дом чужого ребенка, их учат психологи, педагоги. Благодаря этому, риск "повторного сиротства" сведен к минимуму.
РГ: Наверное, и материальные стимулы сыграли свои роль?
Швецова: Город дал возможность усыновителям в придачу к их доброте получать ежемесячно по 12 тысяч рублей на ребенка. При этом даже можно сохранить "тайну усыновления". Ведь некоторые люди не хотят, чтобы ребенок знал, что он неродной. Иногородние или иностранцы, которые усыновили московскую сироту, тоже могут рассчитывать на эти выплаты. В столичных роддомах немало детей-отказников, оставленных мигрантами. Мы работаем с диаспорами и с другими российскими регионами...
РГ: До окончательной победы над сиротством Москве еще далеко?
Швецова: Стремиться к этому нужно, но не любой ценой. Вот в одном из регионов закрыли детдома, а сирот раздали по семьям. Потом начался возврат детей, а расселять негде... В таком серьезном деле не должно быть кампанейщины. Хотя мы тоже постепенно освободили 9 помещений, где прежде находились детдома, и передали их под детские сады и другие социальные проекты. Сейчас в Москве остается 33 детдома и школ-интернатов и 17 домов ребенка.
РГ: Будут ли дальше строиться коттеджи для многодетных семей?
Швецова: Жилищные проблемы многодетных решать будем, но другими возможностями. В Москве уже не осталось подходящих участков земли, да и сам проект, как показывает время, получился неоправданно дорогим, неудачным. В чем я убедилась, проехав недавно по коттеджным поселкам. В мансардах прохладно, мало света. Идея сама по себе хорошая, но, похоже, реализовать ее возможно разве что в Подмосковье. Многодетным семьям, как и полагается, город будет давать квартиры в наших домах. Напомню, в очереди на улучшение жилищных условий в настоящее время находятся еще 189 семей. В целом с 2008 года (с Года ребенка) по 2010 год отдельные квартиры получили 2102 многодетные московские семьи.
РГ: Людмила Ивановна, обычно мы с вами обычно говорим только о "социалке", но ведь вы курируете и учреждения культуры. Что там происходит? Действительно ли, как сообщают некоторые СМИ, в Москве закрывается ряд театров? В частности, театр-студия "Человек", который сейчас занимает аварийное здание.
Швецова: Никто не посягает на театры. Сейчас их в Москве насчитывается 129, из них 68 - городских, 14 федеральных. 4 областных, 3 ведомственных и 20 частных. Считаем, что в Москве будет столько театров, сколько потребуется для обеспечения статуса культурной столицы, чтобы это отвечало запросам жителей города и его гостей, позволяло реализовывать большой творческий потенциал столичных деятелей театра.
О поддержке московских театров можно судить по бюджетному финансированию. В 2011 году оно увеличено на 11 процентов. Но главное - выделяются немалые дополнительные средства на капремонт зданий. Департамент культуры заявлял в бюджете 2011 года порядка 700 миллионов рублей на ремонт. Мэр Сергей Собянин распорядился добавить еще 800 миллионов. Столько театры не получали за пять предыдущих лет.
РГ: Так плоха театральная база?
Швецова: По учреждениям культуры ситуация такова: 19 процентов зданий - еще дореволюционной постройки, 8,5 процента - довоенной, больше половины - до 1984 года и только 20 процентов возведено позже. Поэтому акцент в поддержке театров сделан на капремонте. И это правильно.
Когда-то известная Наталья Сац, у которой я многому училась с точки зрения отношения к театральным проблемам, спросила меня: "Какой, по-твоему, самый главный отдел в министерстве культуры?" Я растерялась. "Дровяной!" - говорит. В холодные и голодные 1930-е годы он выдавал театрам дрова, чтобы зрителям и артистам было тепло. "А все остальное, - говорила Наталья Ильинична, - мы делаем сами". Это к разговору о том, что власть должна делать для театров. Не мне и не руководителю департамента культуры решать, какому театру быть, а какой - закрыть. Наша задача - создать такие условия, при которых возможно развитие творчества. С "дровами" - материально-технической базой - город готов помогать.
РГ: Не секрет, что в некоторых театрах сегодня пустуют зрительные залы. Стоит ли их финансировать на тех же основаниях, что и более успешных?
Швецова: В Москве есть разные театры. В одних - аншлаги, несмотря на дорогие билеты. А в других, даже солидных, места заполняются на треть или половину. Почему это происходит - нужно анализировать. Но, мне кажется, только экономическое давление в данном случае было бы неправильным. Оценка зрителями творческого продукта должна учитываться, в первую очередь, теми, кто ставит спектакли, и кто в них играет. Если люди не ходят к вам, это должно задевать честь театра. И не надо уповать лишь на "испорченные" вкусы зрителей, все гораздо глубже.
РГ: Обидно, что в то время, как у одних театров залы простаивают, другие ютятся по задворкам или вовсе бездомные... Возьмите непростую судьбу уникального театра Елены Камбуровой. В него не попасть - билеты в кассах расхватывают слету, в один день. Но им тесно: коллектив занимает лишь половину бывшего кинотеатра "Спорт", остальное принадлежит ГУП "Московское кино", которое находится в системе департамента культуры.
Швецова: Мне жаль, что "Спорт" не достался сразу целиком театру Елены Камбуровой. К сожалению, вторая половина сдана в долгосрочную аренду, и нет юридических оснований для расторжения договора. Можно лишь договариваться - и это один путь. Есть и другой. Я поручила департаменту культуры подобрать для Елены Антоновны площадку, которая стала бы полноценной второй сценой. Например, рассмотреть театральный зал в Московском Доме музыки. Там театр мог бы постоянно выступать, например, по 100-130 дней в году, а в остальное время - на своей прежней сцене.
Думаю, что базовые театры, где помещения интенсивно используются только полгода, на остальные шесть месяцев могли бы поделиться своей площадкой с "бездомными" театрами.
РГ: Прославленный режиссер "Московского театра на Таганке" Юрий Любимов тоже имеет обиды на городскую власть, он, вроде бы, собрался уходить...
Швецова: Я была первой, к кому Юрий Петрович пришел в начале лета. Принес заявление, и я искренне убеждала его не уходить. Он, бесспорно, великий мастер. Но у него накопились неразрешимые, по его мнению, проблемы и даже обиды. В частности, Юрий Петрович поставил вопрос о том, чтобы театр на Таганке из городского учреждения стал автономным. Желание понятное и вполне современное. Но пока на уровне города не приняты все необходимые нормативные документы. Кроме того, по правилам, нужно провести инвентаризацию всего, что есть в театре - от вешалки до купленной, к примеру, для спектакля вазы, оформить необходимые бумаги, после всех процедур можно получить заветный статус. Конечно, это не дело творческого лидера - заниматься рутинной работой, но у него должны быть в штате сильные помощники, администраторы, менеджеры. (Кстати, на одного артиста в театре приходится почти 3 человека из обслуживающего персонала). Сейчас документ об автономии для театра на Таганке подготовлен и будет принят. А то, что бумагопоток увеличивается, к сожалению, это так. В том числе благодаря Федеральному закону N 94.
РГ: Можно реплику? В любимом "Ленкоме" настолько тесно стоят кресла в зрительном зале, все ряды упираются в стены и один-единственный проход посередине. Понятно, что театру хочется побольше билетов продать, побольше людей запустить... Но ведь это просто опасно! Как не вспомнить трагедию в пермском клубе "Хромая лошадь"? Неужели этого никто не видит?
Шевцова: Замечание справедливое - я обязательно разберусь. Это лишний раз подтверждает необходимость капитальных ремонтов и приведения конструкции залов в соответствие с новыми нормативами, чтобы решить все вопросы, в том числе расстановки кресел, установки нового оборудования, обеспечения безопасности. Как "дрова" в 1930-е годы, так и рамки-металлоискатели сейчас являются заботой власти.
РГ: Почему до сих пор в городе не нашлось места памятнику Иосифу Бродскому, нобелевскому лауреату, знавшему и любившему Москву?
Швецова: В ближайшее время он появится на Новинском бульваре. Его создали скульптор Франгулян и архитектор Скуратов. В кризис установка всех памятников была заморожена - не хватало средств. Кроме того, эти вопросы исключительно в ведении городской общественной комиссии, а там существуют очередность и свое мнение по каждому предложению.
Всего в Москве примерно 700 памятников - и старых, и новых.
РГ: А в Риме, между прочим, 4 тысячи. По-вашему, кому еще следовало бы поставить памятник в Москве?
Швецова: Во-первых, защитникам Москвы. И, хорошо бы, к 70-летию великой Битвы за столицу, которая празднуется в этом году. Мы не можем пожаловаться на отсутствие памятников, отражающих победу нашего народа в Великой Отечественной войне, но именно такого - защитникам Москвы - в городе нет. Есть и второе предложение - увековечить удивительную женщину Евдокию Московскую, о которой горожане мало знают. Она была женой Дмитрия Донского, а после его смерти - фактически соправительницей Москвы. Опекала вдов, сирот, больных - по сути, создала московскую традицию социальной заботы о людях, которой мы следуем сегодня.
При этом Евдокия была мудрым политическим деятелем. Именно ей принадлежит заслуга возвращения митрополита Киприана на первосвятительскую кафедру и победы Москвы в борьбе за звание столицы. Во время нашествия Тамерлана она перевезла в Москву икону Вдадимирской Божией Матери. Благодаря ее усилиям город превращается в культурную столицу.
РГ: Вы не раз заявляли, что в вопросах культуры советуетесь с профессионалами. С кем, например?
Швецова: Например, с Алексеем Владимировичем Баталовым, Ларисой Николаевной Васильевой, Егором Александровичем Исаевым, Валерием Владимировичем Фокиным, Михаилом Ефимовичем Швыдким, Зурабом Константиновичем Церетели, который, кстати, уже в течение 10 лет является моим советником на общественных началах. Мне интересно мнение молодых: да, оно зачастую бывает резким, но ведь у них и глаз более резкий. И мы друг друга понимаем. Люблю советоваться с Александром Алексеевичем Авдеевым, которого давно отношу к числу самых образованных и интеллигентнейших людей. Его мнение мне всегда важно.
Справка "РГ"
Об этой удивительной женщине - Евдокии Московской - мало кто знает. Княгиня была женой Дмитрия Донского, а после его смерти - фактически соправительницей Москвы. Опекала вдов, сирот, больных - по сути, создала московскую традицию социальной заботы о людях.
Народ называл ее "матерью" за доброту и заботу. При этом Евдокия была мудрым политическим деятелем. Именно ей принадлежит заслуга возвращения митрополита Киприана на первосвятительскую кафедру и победа Москвы в борьбе за звание столицы. Во время нашествия Тамерлана она перевезла в Москву Владимирскую икону Божьей Матери. Благодаря ее усилиям город превращается в культурную столицу. При ней строится в Московском Кремле Вознесенский монастырь и создается первый иконописный кружок, куда приглашают Феофана Грека и Даниила Черного. Наконец, она была первой на Руси женщиной-поэтом.