Поделиться
Владимир Хотиненко не собирался экранизировать Достоевского. Его не привлекала идея создать фильм-биографию или, наоборот, вольную фантазию на тему "Достоевский". Из множества путей он выбрал тот, где смог сосватать жизнь и творчество сложного человека и великого писателя, открыть, как много известно о Достоевском, и удивиться тому, как мало мы знаем о нем.
Российская газета: Вы сами выбрали для показа "без бронзы" Федора Михайловича Достоевского?
Владимир Хотиненко: Это мне канал "Россия" предложил. Я сначала был занят на съемках, потом, когда второй раз предложили, - согласился. Со страхом. Правда, боялся, не знал, как подступиться. Сценарий назывался "Тринадцатый апостол", а наш фильм называется "Достоевский", мы с автором сценария Эдуардом Володарским до сих пор в раздоре по этому поводу. Но для меня всегда было понятно, что он именно так должен называться. Ключевая фраза, на которую я наткнулся, это, что "жизнь Достоевского так же интересна, как его романы". Ну красивая, расхожая фраза. Однако правдивая. И первое, что мне стало ясно: это то, что я ничего не знаю о Достоевском. Я отличником был в школе, считаю себя образованным человеком - но я ничего не знаю о Достоевском. Считал, что он угрюмый какой-то... ну, может, гений. Предложи мне кто-то экранизировать Достоевского - и я бы на 90% отказался. Нечего мне добавить к его трактовке. А вот рассказать о его жизни, посмотреть, как что-то из жизни перекочевывает в его произведения, - мне это показалось захватывающим. Рассказать жизнь, простую, сложную, человеческую жизнь гения. И тут мне компанию составил в первую очередь Женя Миронов. Чулпан Хаматова - у них с Мироновым уже тандем. Видели, что они вытворяют в "Рассказах Шукшина"? Это нечто невероятное, потрясающее! Алла Юганова играла Сниткину. Этот персонаж меня очень заинтриговал. Его постоянно пропускают, говорят: а что Сниткина, она ведь не вошла ни в один его роман! Но я и ее здесь попутно открыл! Это невероятная женщина!
РГ: А в чем открытие?
Хотиненко: В деталях. Вот остановили бы меня на улице и спросили: а что вы знаете о Достоевском? Ну что я знаю: так, на каторге был. Роман с Аполлинарией Сусловой. В рулетку играл. Эпилепсия у него была. Перечислил бы все его произведения... и то я "Двойника" не читал. Теперь вот все перечитал с большим наслаждением. Надеюсь, что и наш фильм кого-то спровоцирует перечитать. В данном случае это важно, одно перетекает в другое.
РГ: То есть вы показываете, как жизнь влияет на искусство?
Хотиненко: Да, безусловно, это есть. Это Женя - он боролся за каждый эпизод, чтобы мы снимали не просто дядьку Достоевского, а чтобы присутствовал творческий процесс. Какой обычно у писателя творческий процесс? Ну пишет, комкает бумагу. Про Достоевского мы нашли, что он, когда диктовал, постукивал по печке. Но вот что нам помогло показать - а точнее, прикоснуться... он любил публичные чтения. Собирал большой зал. Голос у него был глухой - и Женя его нашел, этот тембр, очень важный. Говорят, этот голос был слышен во всех уголках зала. Он вообще любил читать, чужие вещи, но и свои. Это нам помогло. Он тщательно выбирал что читать, выбирал отрывки, интересные публике. Сентиментальные, может быть. Никогда не перегружал. Он думал о публике. Это сейчас считается: арт-хаус, чем непонятнее публике, тем лучше. А Федор Михайлович думал о публике, ему было важно, как она поймет то, что он читает.
Я не знал еще, что он подвергался при жизни чудовищной критике. Про него почти не было положительных отзывов, волосы дыбом встают, когда читаешь, что о нем писали. Что, если бы нам в школе об этом рассказывали? Ведь детям было бы интересно узнать, почему его так критиковали.
Многого мы не знаем. Вот Сонечка Круковская, в замужестве Ковалевская, знаменитый математик. Она была в него влюблена. Он женихался с ее сестрой Анной, они даже чуть не поженились. А Софья была в него влюблена и оставила воспоминания, очень чистые, с невероятными жизненными подробностями. Она ведь занималась математикой - а для Федора Михайловича выучилась играть Бетховена. И вот она играет, очень старательно, вся в нотах, играет, играет, увлеклась... вдруг смотрит: а их нет. Она пошла их искать, и вдруг из какого-то будуарчика услышала знакомый голос, объяснение в любви ее сестре...
РГ: Вы это тоже сняли?
Хотиненко: Да, да, конечно, мы не могли это упустить! Ведь Достоевский - он был сложный. Он вредный был. Ну так, упрощенно. Трудный в общении. Или взять Анну Сниткину. Когда она за него вышла замуж - она ведь еще молоденькая была. И вот они уехали за границу, спасаясь от кредиторов, а он еще играл и проигрывал... А она видела, что он не пишет, и давала ему свои деньги, отправляла его играть... а точнее, проигрывать. Иногда он, правда, выигрывал: когда ехал к Аполлинарии Сусловой в Париж, то много выиграл в Висбадене, а потом половину спустил, но удержался, очень хотел появиться перед Аполлинарией с деньгами.
РГ: Когда выйдет ваш фильм?
Хотиненко: Это канал решает. В этом году два юбилея - один уже прошел в феврале, годовщина смерти. Но, думаю, фильм вызовет интерес. И не только у нас.
РГ: А в России и за ее пределами Достоевского воспринимают как-то по-разному?
Хотиненко: Я тут столкнулся с такой чудовищной точкой зрения: мне позвонила одна женщина и спросила: "Как вы могли? Ведь Достоевский был такой мерзавец, его и на Западе любят за то, что он показывает мерзавцев, убийц!" Ну я думаю, как раз в этом ничего особенно нового нет. А вот так постигнуть глубину человеческой души... это как раз и действует. У нас накладывается еще знание нас. Но в целом - и в России, и за границей считывается психологизм, прикосновение к тайне. Достоевского вообще-то в отличие от Пушкина можно перевести.
РГ: А вымысел есть в вашем фильме?
Хотиненко: Женя Миронов роскошно сыграл, как Федор Михайлович приревновал Сниткину из-за медальона, эта сцена ревности есть в ее дневниках, мы ее сняли почти буквально. А придумали мы сцену, как он в Висбадене сел на скамейку, у него выпала золотая монетка, он ее поднял и спрятал в щелку - на счастье. А потом, когда все проиграл, вспомнил про монетку - и ее проиграл тоже. И тогда уже бросил играть. Эту сцену мы придумали, но она понравилась даже исследователям Достоевского. Думаю, у нас получилось главное: показать человека. У нас не было цели сделать ЖЗЛ. У нас начинается с казни на Семеновском плацу и заканчивается вымышленным эпизодом: одним счастливым днем Федора Михайловича. Там есть вымышленный персонаж, фотограф: так вот, я его выдумал, а потом оказалось, что он даже не совсем выдуманный, что у него есть прототип. И за несколько дней до смерти их сына Алеши Анна Григорьевна приводит этого фотографа, у старшего сына день ангела, праздник, она заводит музыкальный ящик, и они с Федором Михайловичем начинают танцевать. Ведь он любил танцевать. Любил одеваться. И мы показываем его во фраке, в театре на спектакле "Фофочка" с Александрой Шуберт, в которую он был влюблен. Есть эпизод, когда Перов рисует портрет Достоевского. Я тогда увидел, что Перов похож на моего товарища, аниматора Сашу Петрова, фантастически похож Саша на этого художника. Я позвонил, пригласил Сашу, и он у нас в фильме пишет копию этого портрета с Жени Миронова.
Потом есть эпизод, остался в нескольких воспоминаниях, когда в Старой Руссе Федор Михайлович искал бурую корову. И случайный журналист видит великого Достоевского, который ищет бурую корову, заинтересовывается, что бы это значило, может, примета какая... А это ничего не значит, просто он ищет корову, которую они взяли на лето, чтобы детей молоком поить. Вот такие детали. Дочка идет по мостику, поет песенку: "Кто под мостом? Рыба с хвостом, некому ловить..." Достоевский ведет корову, которую долго искал. Туман... Формально этот эпизод ничего не значит. Но мне важно было бронзу убрать. Показать жизнь.