Мой доверитель г-н Б. встретил меня поначалу абсолютно без восторга и какого бы то ни было "доверия". Поручение я приняла от его партнера по бизнесу г-на А. Требовалось обжалование приговора в отношении Б., а приговор был весьма суровым: суд назначил Б. наказание в виде 7,5 лет лишения свободы в колонии строго режима. Понятно, что Б., которого под стражу взяли в зале суда, общался со мной, мягко говоря, неласково… Еще один адвокат к уже имеющимся у него имеющимся двум … Толку-то от них!!!
Ситуация после изучения дела и беседы прояснилась. Оказалось, что его действия были неправильно квалифицированы судом, позднее это подтвердил и Верховный Суд Российской Федерации. В результате по одному из вменяемых ему преступлений Б. был оправдан, а по другому ему назначили штраф в размере 700 МРОТ (минимальных размеров оплаты труда). Правда, к этому времени он уже провел в заключении почти полтора года.
Но это - другая тема, речь сейчас не о ней. А о том, как порой причудливо складываются взаимоотношения адвоката и его доверителя.
Постепенно "доверие" я заслужила: по моей кассационной жалобе был отменен приговор. Однако после того как прокуратура оспорила судебный акт кассационной инстанции, приговор все-таки вступил в законную силу. Все мы - Б., его жена и я - понимали, что пока я буду подавать жалобы в вышестоящие инстанции, он "уйдет на этап".
Надо отметить, что все первые полгода, пока рассматривались жалоба и протест прокуратуры, Б. держался стойко. Хотя менял не только камеры, но и изоляторы: из зала суда его направили в один, "пересыльный" изолятор, после отмены - во второй, следственный ("Матросскую тишину"), а потом - опять в "пересыльный". Рассказывал, что ему очень помогли советы диссидентов о том, как себя вести в камере, которые он в свое время читал из чистого любопытства. При встречах со мной он шутил и расспрашивал, без конца расспрашивал о жене и детях. Самым страшным для него было осознать, что его сыновья - школьники будут расти без него целых семь лет!
И вот наступило время нашего последнего "свидания". Я не шучу. Согласно нашим нормативным актам я ходила к нему именно на свидания! Было очевидно, что ему стало тяжелее, что надежда, которая поддерживала его в период обжалований, иссякла, что он держится на пределе сил. Отправляясь на это "последнее свидание", я взяла грех на душу (с точки зрения нашего закона) - принесла записку от жены. Перед этим я ей описала его состояние, и попросила, поняв меня правильно, в записке ему написать, чтобы взял меня за руку. Это чистой воды психология: человеку банально требуется "на прощание", как говорят психологи, тактильный контакт. Что-то "человеческое" перед отправкой в неведомое и явно враждебное окружение.
И вот сидим мы с Б. за столом друг напротив друга. Он читает записку: "Тут написано, чтобы я взял Вас за руку". Хмуро протягивает руку мне. Так мы с ним и просидели до конца "свидания".
Все, конец рабочего дня изолятора. Надо прощаться… Кто там бывал - знают, что в "Матросской тишине", если ты "получаешь" кабинет на верхних двух этажах, то в конце рабочего дня сама "спускаешь" заключенного на второй, то есть конвоир за ним не приходит. И… пошли мы с Б. эти три лестничных пролета… в обнимку! Конечно, я это и предложила, все той же психологией руководствуясь. Б. слегка оторопел и , единственное, чем поинтересовался - а не влетит ли мне? На что я ответила: "А вдруг Вы мой брат?"
И вот вскоре после прибытия Б. в колонию сорвалось его первое длительное свидание с женой. Что-то она не соблюла в Правилах, что-то не то с собой взяла. А в колонии пошли "на принцип": нет чтобы забрать неположенное - и все. Ее (ну, и Б., конечно) просто лишили долгожданного свидания. Приезжает она ко мне и просит съездить к мужу, в близлежащую область, объяснить ему, что произошло. Тогда получилось, что его-то уже привели из отряда в место для свиданий с родственниками, а потом - без объяснений - обратно … "Надо ему все рассказать, чтобы он не волновался".
Едем обе. Я прохожу в колонию, а она ждет за забором.
Прихожу, а нам отдельный кабинет, который положен, не дают. Да, конечно, законом предусмотрено свидание адвоката с подзащитными наедине. Но кабинетов там просто нет. Комната же для свиданий представляет собой большое помещение, посередине которого коридор шириной в один метр, составленный из столов, за которыми по разные стороны "коридора" сидят заключенные и те, кто к ним приехал на кратковременное свидание. Гомон стоит страшный - себя не слышу. А мне так много надо с Б. обсудить! Начинаю "качать права". Но их качай-не качай, нет отдельного кабинета в принципе! Все, до чего я "докачалась", - это возможность сесть рядом с Б. на стороне заключенных. Ну и на том спасибо. Главное, что есть возможность пошептаться - обсудить все вопросы, ну и про жену все объяснить.
Через какое-то время нам всем объявляют, что свидание окончено. Никого не волнует, что у адвоката с заключенным время свидания ограничиваться не должно. Но спорить мы не стали, все основное уже было проговорено. И вот я поднимаюсь, собираю свои бумажки, и тут меня крепкими руками кто-то разворачивает за плечи, и я… получаю, под одобрительный гогот охранников и заключенных, крепкий поцелуй… в губы… по-настоящему. Б. быстро говорит мне, что это надо передать жене, его уводят, а мне предлагают покинуть помещение.
Вышла я из здания колонии, вероятно, со "сложным выражением на лице". Жена Б., бедная, понимая, что что-то не так, в волнении засыпала меня кучей вопросов. На которые я только и смогла ответить, что ее муж - "хулиган"!!!