Поделиться
"Ваш Гоголь" - так называется новая постановка Валерия Фокина в Александринском театре. Привычного Гоголя-сатирика мы сегодня там не увидим. Скрытный характер, склонность к мистификациям, нечеловеческие муки и творческие метания классика прежде всего стали объектом исследования режиссера, поставившего уже около двадцати спектаклей по Гоголю в России и за рубежом.
Трудно вспомнить произведение Гоголя, которое не попало бы в поле зрения Валерия Фокина, а к некоторым названиям режиссер возвращался по нескольку раз, как к "Ревизору", "Женитьбе" и "Мертвым душам", которые он ставил и в Польше, и в Москве, и даже в Южной Корее.
Теперь пришло время рассказать о самом Гоголе - точнее, о Гоголе не о великом писателе, а о Гоголе великомученике и аскете. Ведь за время продолжающегося более сорока лет путешествия по гоголевской территории театральную природу гоголевских произведений и лирический голос любимого автора Валерий Фокин успел изучить досконально, и кому как не ему теперь дозволено публично со сцены судить о личности Гоголя, о гоголевской философии, о гоголевском мировосприятии и вообще гоголевской судьбе. Которая удивительным и обязательным образом перекликается с судьбой каждого. Хотя, как считает Валерий Фокин, не все и не всегда этому рады: "Никто не хочет очной ставки, а Гоголь - это всегда очная ставка. С самим собой, это ты там в этом зеркале. А все думают: нет, это не я!"
Накануне премьеры режиссер, художественный руководитель Александринского театра Валерий Фокин рассказал "Российской газете" о Гоголе, которого мы не знаем.
Валерий Фокин: У меня давно была идея поведать о другом Гоголе - не о том, к которому большинство из нас привыкли - Гоголе-сатирике, комедиографе, а об одном из величайших писателей-аскетов, для нас закрытых. О подлинном христианине и человеке, который не просто в каком-то безумии, буквально в стадии сумасшествия или недоедания и еще чего-то такого все взял и сжег, а совершил абсолютно сознательные, очень страдальческие продуманные акты и добровольно ушел из этой жизни.
Это особый путь святого, страдальца, путь, о котором я всегда думал: как же про это рассказать? Это же невидимые миру слезы, и их надо как-то обнаружить. Невозможно сразу проникнуть в такого Гоголя, не походив, не почувствовав, не побродив по всем этим улицам, переулкам его гоголевской территории. Дело не в количестве гоголевских спектаклей, можно ведь и один поставить. А дело в проникновении в гоголевскую материю, в его внутренний мир...
Российская газета: Что в Гоголе-человеке обнаруживается больше - недостатков или достоинств? Вам удалось его узнать?
Фокин: Я не претендую на это. Хочу только показать другую его сторону, которую я изучал. Когда ставишь Гоголя на протяжении всей жизни, а я просто обожаю этого писателя, конечно, параллельно возникает вопрос: а какой он был, что с ним происходило? Для меня он человек, которого не поняли. Точнее сказать, не захотели понять. По отношению к Гоголю много скопилось неверных точек зрения. Взять хотя бы советский период, когда он у нас стоял, как сейчас стоит: от советского правительства. Я имею в виду не андреевский памятник, а на бульваре, где он молодой, подтянутый весь. Сейчас прыгнет с шестом, того и гляди...
Много было наслоений. А живой человек, страдалец, мученик ушел. Он ведь был абсолютным монахом по внутреннему устройству, особенно в последнее время. По своему ощущению, что дар, который ему дан, он не может реализовать до конца с просветительской, христианской точки зрения.
Меня интересовала его судьба, его путь святого страдальца. Скрытный характер, склонность к мистификациям, муки, метания... Мы ничего об этом не знаем. То есть знаем, конечно, - а то вроде, получается, я один знаю, а никто не знает. Но широкой публике мало что известно.
РГ: Можно сказать, что Гоголь бывал человеком, приятным в общении?
Фокин: Бывал, но редко. Но - бывал.
РГ: С кем?
Фокин: С друзьями. Сохранилась масса воспоминаний. Когда он находился в хорошем настроении, он был веселый, шутил, любил петь песни украинские. Но мог встать и уйти.
РГ: Убив словом?
Фокин: Не то что бы убив... Собираются, например, с его согласия люди послушать, как он что-то прочитает. Он приезжает, видит: народ сидит, ждет, говорит: что-то я плохо себя чувствую, - и уезжает. Или, наоборот, сначала делают обед, чтобы покормить всех, после которого Гоголь должен читать. А он поест и уезжает. А все приехали только ради того, чтобы его послушать... Так что разные были проявления. Но для гениев это нормально...
Досье "РГ"
Спектакли Валерия Фокина по Гоголю и награды за них:
"Нос" (Театральное училище им. Б. Щукина, Москва, 1970);
"Вечера на хуторе близ Диканьки" (ЦДТ, Москва, 1976);
"Иван Федорович Шпонька и его тетушка" (телеспектакль, 1976);
"Ревизор" (Театр им. Ст. Ярача, г. Лодзь, Польша, 1980);
"Ревизор" (Театр "Современник", Москва, 1983);
"Женитьба" (Театр им. Ст. Ярача, г. Лодзь, Польша, 1991);
"Мертвые души" (Театр им. Ю. Словацкого, г. Краков, Польша, 1993);
"Нумер в гостинице города NN" (ЦИМ, Москва, 1994 - Госпремия РФ, 1994; "Золотая маска", 1995; "Хрустальная Турандот");
"Загадки "Ревизора" (телефильм, 1998);
"Ревизор" (Александринский театр, совместно с ЦИМ, Санкт-Петербург, 2002 - Госпремия РФ, "Золотая маска", два "Золотых Софита", 2003);
"Нумер в гостинице города NN" (телеспектакль, 2003) - Премия ТЭФИ-2004 в номинации "Режиссер телевизионного художественного фильма/сериала";
"Шинель" ("Современник". Другая сцена, Москва, 2004 - две "Золотые маски");
"Женитьба" (Центр искусств Арко, г. Сеул, Южная Корея, 2005);
"Шинель" (телеспектакль, 2008);
"Женитьба" (Александринский театр, Санкт-Петербург, 2008).