Поделиться
...Человек подлежит суду только за то, что он совершил, а не за то, что он мог бы или даже собирался сделать. Я не сделал ничего из того, в чем меня обвиняют. Прокурор утверждает: готов был, собрался!.. Так Раскольников в известном романе Достоевского собрался бабушку убить. Долго, кстати, об этом думал. Планировал. Но судили его не за то, что планировал, а за то, что убил.
Теперь давайте представим: Раскольников преступление спланировал, хотел его совершить, уже по улице пошел... А бабушка хитрая оказалось, обо всем узнала и наняла ребят из спецподразделения "Алмаз". Те Раскольникова на улице повстречали и - поленом по голове! Так кого судить?.. Это же совсем другое "Преступление и наказание", совсем другой роман нашего земляка Достоевского.
Если бы на этом суде, как и на всех сегодняшних политических процессах, искали правды о событиях 19 декабря, то прежде всего пытались бы установить, кто и почему хотел убить кандидата в Президенты Республики Беларусь? Кто отдавал приказ? ...19 декабря 2010 года в 19.00, что зафиксировано в материалах следствия, я вышел из офиса компании "Говори правду!", а в 19.17, что также зафиксировано в тех же материалах, получил ЧМТ - черепно-мозговую травму. И не в результате, как написано в обвинении, "попытки сдвинуть в сторону служебный автомобиль", к которому я пальцем не прикоснулся, а в результате нападения группы неизвестных людей в черной форме, после чего пришел в себя уже в реанимации.
Всех нас, кто находится и в этом суде, и в других судах на скамье подсудимых по так называемому делу от 19 декабря, обвиняют по существу в одном: в том, что мы добивались свободных, справедливых, демократических выборов и их истинных результатов. Но поскольку статьи, по которой напрямую за это можно было бы судить и наказывать в Уголовном кодексе нет, нас судят и наказывают за Площадь. Одних - как ее организаторов, других - как участников, но всех - за одно. Поэтому, выступая в свою защиту, я выступаю и в защиту моих друзей, которых люблю и уважаю.
Мне предъявлено обвинение, которое полностью сконструировано на весьма зыбком фундаменте. Цитирую: "В период с 18 ноября по 18 декабря 2010 года Некляев В.П., являясь кандидатом на должность президента Республики Беларусь... через средства массовой информации, а также в ходе выступлений перед избирателями призывал их прийти 19.12.2010 в 20.00 на Октябрьскую площадь г. Минска... Для активизации сбора гражданам Некляев В.П. использовал НАДУМАННЫЙ предлог о недемократичности выборов Президента Республики Беларусь и возможной фальсификации их результатов Центральной избирательной комиссией Республики Беларусь".
Надуманной причиной называется в обвинении "недемократичность выборов и возможная фальсификация их результатов". Совсем несложно доказать, что на самом деле это не так, что причина не надуманная, так как недемократическое проведение президентских выборов 2010 года и фальсификация их результатов были полностью вероятны. Прогнозируемые.
...Теперь вопрос: как в моих действиях и в действиях моих товарищей можно увидеть "надуманный предлог", если я сам вместе с присутствующими здесь Андреем Дмитриевым и Сергеем Возняком безо всяких объяснений и извинений был арестован и так же, безо всяких объяснений и извинений, через трое суток освобожден из-под стражи. Вот после этого я и принял решение идти на президентские выборы! Чтобы победить на них и изменить систему произвола и беззакония.
О том, что выборы были сфальсифицированы, а это значит, что мы в прогнозах своих, к сожалению, не ошиблись, свидетельствуют даже государственные СМИ. Газета президентской администрации через месяц после выборов (21 января) печатает материал под названием "НИСЭПИ: уверенная и однозначная победа". В материале приводятся результаты выборов согласно национальному опросу Независимого института социально-экономических и политических исследований, который (цитирую в оригинале): "Пришел к выводу, что А. Лукашенко вновь с колоссальным отрывом от соперников выиграл президентские выборы, и это не подлежит никакому сомнению. Соперники получили незначительное по сравнению с А.Лукашенко количество голосов (В.Некляев - 8,3 процента, А. Санников - 6,1 процента)". Далее НИСЭПИ рекомендуется как очень почтенное учреждение, из чего следует, что исследованиям его вполне можно доверять. "Можно смело утверждать, что НИСЭПИ никогда не был замечен в скрытых симпатиях к сегодняшней белорусской власти, поэтому, опубликовав результаты своего опроса, НИСЭПИ нанес нокаутирующий удар по бесчестным попыткам фальсификаторов итогов выборов", - категорически утверждает газета президентской администрации.
Оно и в самом деле так: "нокаутирующий удар". 51,1% набрал на выборах Лукашенко, по данным института, которому вполне можно доверять! Тогда как быть с данными ЦИК? Им доверять не полностью? Что больше заслуживает доверия?.. А все! И то, и это! И наплевать, что оно одно с другим не сходится. Ударим с двух сторон - ОМОНом и спецназом - и сойдется!
Прогнозируя недемократические выборы 2010 года, мы исходили не только из текущих нарушений, зафиксированных на них. Хотел бы обратить внимание на то, что, помимо президентских выборов, не получили признания международных демократических наблюдателей и парламентские выборы, а также ни один из проведенных в Беларуси референдумов, инициатором которых был глава государства. Результаты этих референдумов, также сфальсифицированных, нанесли очевидный вред стране и народу. Референдум 1995 года лишил Беларусь национальных символов, разрушил нашу историческую память и, по сути, вывел из государственного обихода национальный язык. Враг не придумал бы такого, что сделал с Беларусью первым своим референдумом первый белорусский Президент. Это и стало причиной моего конфликта с Лукашенко, с властью, которая обнаружила свою антинациональную суть. Для меня, белорусского поэта, да и просто для белоруса, который имеет национальную гордость, чувствует национальное достоинство, это было унижением. Это, конечно, не имеет отношения к части 1 статьи 342 УК, по которой меня обвиняют и будут судить, но я хочу, чтобы и Высокий суд, и не низкий прокурор поняли причину, по которой я, поэт, оказался в политике. Именно по этой причине и в 2001-м и в 2006 годах я стоял на Площади, а в 2010 году вышел на нее из-за президентских выборов. И я буду призывать на нее и буду стоять на ней, на Площади нашего будущего, до тех пор, пока не соберутся на ней все белорусы и не выдохнут одним горячим дыханием: "Жыве Беларусь!".
Я хочу упредить вопрос уважаемого прокурора, который он задает всем подсудимым: почему я призвал людей прийти именно на Октябрьскую площадь. Мог же призвать в другое место. И, мол, не имел бы проблем.
Есть вещи куда выше и юриспруденции, и политики. Сакральные вещи, в которых человек является человеком, а не просто юристом или политиком. В 1950-х годах в Сморгони, где я жил в детстве, разрушили церковь. И моя мать и я с ней молились под яблоней. Мы ее называли Яблоня-церковь. Моя мать умерла, а церковь в Сморгони построили новую. Но молюсь я, когда туда приезжаю, под яблоней. Там, где стояла мать.
На Площади стояли все мои друзья. И те, которых диктатура бросила и эмиграцию, и те, которых она уничтожила. Я стою на этой площади вместе с ними.
Я - поэт. У меня не "судебно-процессуальное" мышление. И с этим никто и ничего уже не может сделать: ни я сам, ни кто-либо другой.
В обвинении утверждается, будто бы то, что произошло на Площади, планировалось заранее. Может быть, и планировалось, но не мной и вообще не оппозицией. В первом своем выступлении по Белорусскому телевидению я призывал людей праздновать, а не протестовать. Протестная Площадь рассматривалась лишь как один из вариантов - только при условии несвободно проведенных выборов.
Я, как кандидат в президенты Республики Беларусь, делал все для того, чтобы иметь своих представителей во всех избирательных комиссиях. Но в них не было включено ни одного моего представителя. И это справедливые выборы? 240 жалоб было подано кандидатами и их доверенными лицами, а также другими субъектами избирательного процесса до начала голосования, и только три было удовлетворено.
Площадь - храм, в котором молимся мы за Беларусь.
Помимо права, которое гарантирует мне Конституция, я защищен от преследования за призыв на Площадь статьей 36 УК Республики Беларусь. Мои действия полностью подпадают под положения этой статьи. Вместе с другими кандидатами в президенты я собирался провести митинг, который принял бы резолюцию с непризнанием несправедливых выборов и требованием выборов новых, справедливых. В уголовном деле нет никаких доказательств, что я планировал что-то другое.
Чтобы не было никакой опасности для людей, я публично и письменно просил оказать содействие в поддержании порядка на Площади у министра внутренних дел и председателя Комитета государственной безопасности. К сожалению, не дождался от них никакого ответа. За них мне и остальным кандидатам ответил бывший действующий президент, который стал новым действующим президентом: "Мне с бандитами и террористами не о чем разговаривать". И было это задолго до сегодняшнего суда, который пока не признал меня ни бандитом, ни террористом. И, надеюсь, не признает. Более того: я надеюсь, что суд признает меня и моих друзей ни в чем не виновными и тем самым остановит конвейер репрессий. Примет на политическом процессе политическое решение.
Мне бы хотелось, чтобы Высокий суд понял, насколько это важно. Осмыслил значимость того, что происходит здесь и сейчас, для нашего ближайшего и дальнейшего будущего. Осознал, что сегодня наша независимая Беларусь в такой опасности, в которой не была она со времен провозглашения независимости.
Я не слишком озабочен тем, чем закончится этот суд для меня лично. Приговорят меня к году, к двум или к трем годам заключения. Меня гораздо больше волнует то, что через год, через два или три года будет с Беларусью. Судьба Беларуси для меня важнее моей личной судьбы, и в этом я могу поклясться перед судом и перед Богом.
Мы публикуем с небольшим сокращением речь Владимира Некляева до вынесения приговора, с которой выступил экс-кандидат в президенты Белоруссии во Фрунзенском суде Минска в ходе рассмотрения дела о массовых беспорядках 19 декабря.
Кстати
Константин Хабенский, Константин Райкин, Александр Калягин, а также другие известные артисты московских театров выступили в защиту экс-кандидата в президенты Белоруссии Владимира Некляева. Как передает БелаПАН, с просьбой прекратить уголовное дело в отношении Некляева выступили и российские писатели, в том числе Андрей Битов и Алексей Симонов, а также 22 белорусских писателя. Судья отказалась приобщить к материалам дела обращение поэта Евгения Евтушенко, которое тот прислал из США.