Поделиться
Три четверти работ впервые выставляются в Петербурге, а специально для этой экспозиции было сделано 11 инсталляций.
Достаточно перечислить имена участников выставки, чтобы понять, что все это - первый ряд современного российского искусства: А. Бродский, М. Рогинский, В. Пивоваров, В. Шинкарев, О. Кулик, С. Бугаев-Африка, Ю. Александров, Е. Ухналев, Л. Борисов, В. Воинов.
Название выставки - "Врата и двери" - вызывает массу ассоциативных связей, что и заявлено куратором выставки, ведущим сотрудником отдела новейших течений А.М. Успенским как три направления в экспозиции: спиритуально-религиозное, сюжетно-тематическое и миметически-предметное.
От бытовых дверей с их неизбежным "вход-выход" до врат бытийных с их не менее неизбежным состоянием предстояния - все эти аспекты растворены и претворены в собранных экспонатах. К тому же образы "врат и дверей", глубоко укорененные в культуре, становятся "входом" в живописное пространство. Глаз, воспитанный на классическом искусстве, легко переходит из реального в отображенное и обратно, через своеобразное "предпространство". Это и есть двери, ворота в Картину. Открытые - для большинства - в случае с "классической картиной". Полузакрытые, а то и заколоченные, требующие усилий или иных ключей, в случае с произведениями иного, например беспредметного, типа.
Экспозиция выставки активно встречает зрителей еще во дворе Мраморного дворца, где расположены три объекта, задающие эстетическую и смысловую тональность экспозиции. Самый внушительный из них - дом-объект "Ротонда" Александра Боровского . 36 примыкающих друг к другу дверей образуют круговую стену дома, открытого пейзажу в любой своей точке. А встречает зрителей перед входом на выставку интерактивный объект "Вход и выход" И. Говоркова и Е. Губановой.
К счастью, концепция выставки с блестяще организованным пространством, когда ничто ничему не мешает, а напротив, поддерживает друг друга, усиливая звучание каждого экспоната, не предполагает хронологический принцип. Поэтому самоповтор 1962 года известной картины А. Лактионова "Письмо с фронта" (1947) соседствует с пронзительной работой памяти погибших шахтеров И. Гапонова и К. Котешова. Обгоревшие дверцы шкафчиков для одежды с табличками их хозяев напоминают не только об опасностях этой рисковой профессии, но и о вещах сугубо экзистенциальных - о финальной кремации всего смертного. А знаменитая "Дверь" М. Рогинского (1965), открывшая эпоху специфического советского поп-арта, висит в окружении новгородских царских врат середины XVI века и боковой двери тверского иконостаса начала XVI века.
Необыкновенно интересны в художественном отношении бронзовые храмовые двери для домового храма в деревне Малая Ижора (Ленинградская область), выполненные Андреем Мишиным. Минималистская пластика горельефов сочетается здесь с ветхозаветными текстами фона - так художник наглядно показывает неразрывную связь в русском искусстве словесного и образного. А Владимир Козин демонстрирует примитивно-ограниченное представление о "Рае" и "Аде", используя для их изображения отработанную автомобильную резину.
В экспозиции со специально выполненными к выставке свежайшими работами ("У каждого своя дверь" М. Федоровой: пять объектов фигур - ангел, ребенок, женщина, бизнесмен и покупатель) соседствует и признанная классика концептуализма - "Туалет" И. Кабакова, "Шкаф Ильи" (портрет Кабакова) И. Макаревича, и живописная классика - "У дверей мечети" В. Верещагина, "У дверей школы" Н. Богданова-Бельского, "Нарвские ворота" П. Филонова.
Организаторы выставки не агрессивно, а, что важно, вполне деликатно призывают зрителя к активности восприятия.