Институты немецкого Общества им. Макса Планка занимают второе место в мире по числу публикаций в престижных научных журналах. Впереди только знаменитый Гарвардский университет, позади - не менее знаменитый Стэнфорд. И по числу нобелевских наград "Планк" тоже среди лидеров. Как добилась таких успехов эта научная организация, которую называют мини-аналогом РАН? На вопросы корреспондента "РГ" отвечает директор Берлинского бюро немецкого Общества им. Макса Планка доктор Бернд Вирзинг.
Российская газета: Для ученых всего мира Общество им. Макса Планка пример того, как надо делать науку. Ведь вы не купаетесь в деньгах, как американская наука, и тем не менее достижения впечатляют. Особенно по эффективности вложенных средств, здесь вы лидируете. Как это удается? Но для начала представьте: что такое Общество им. Макса Планка?
Бернд Вирзинг: В Общество входит 80 различных институтов. Они расположены в основном в Германии, но есть еще два в Италии, по одному - в Нидерландах и во Флориде. У нас работает более 21 тысячи человек, включая ученых, среди которых 275 профессоров, а также обслуживающий персонал, стипендиатов и ученых на правах гостя.
Цель Общества им. Макса Планка - фундаментальные исследования. Наш главный принцип: прикладной науке должно предшествовать познание. Ведь именно из фундаментальной науки пришли по-настоящему революционные инновации, хотя никто не предполагал, что они когда-нибудь изменят мир. Например, лазер, который базируется на идеях Альберта Эйнштейна. Семнадцать лауреатов Нобелевской премии, членов Общества им. Макса Планка, благодаря своим новаторским работам в сфере фундаментальных исследований открыли доступ к абсолютно новым технологиям.
Мы полностью самостоятельны. Не подчиняемся ни государству, ни частным организациям. Общество им. Макса Планка - это неправительственная организация с юридической формой "Общество публичного права". Такая автономия принципиальна для фундаментальной науки: наши ученые свободны в выборе темы исследований, изучают то, что хотят. На них никто не оказывает давления, не требует быстрых результатов.
РГ: Как финансируется ваша организации?
Вирзинг: 90 процентов средств поступают из федерального бюджета, а также от 16 Федеральных земель Германии. Общая сумма составляет 1,4 миллиарда евро в год. Половина приходится на федеральный бюджет, половина - на местные. Помимо этого, есть и другие источники. Например, в рамках проектного финансирования около 250 миллионов евро получаем от министерства образования и науки и Евросоюза. Но повторяю, основа нашего бюджета -- вложения государства. А новое соглашению о финансировании науки и инноваций предусматривает их ежегодный рост в размере пяти процентов вплоть до 2015 года.
РГ: Почему государство вкладывается в вашу неправительственную организацию?
Вирзинг: Очевидно, считает, что это идет ему на пользу. Скажем, сам бренд "Макс Планк" зарекомендовал себя во всем мире. С ним связан престиж страны. Кроме того, достижения фундаментальной науки часто становятся основой для последующих инноваций, для коммерциализации и создания новых рабочих мест в сфере высоких технологий. Они рождаются, например, в наших биомедицинских институтах, которые совместно с фармацевтической промышленностью разработали медикаменты против рака, побившие все рекорды продаж. Для внедрения результатов фундаментальных исследований на базе Общества создано дочернее предприятие - "Макс-Планк-Инновация".
РГ: А в чем состоит интерес Федеральных земель поддерживать Общество?
Вирзинг: Сама возможность иметь у себя наш институт для каждой Федеральной земли - особая честь. Вместе с тем Земля должна принять ряд обязанностей по его финансированию. Речь идет прежде всего о земельном участке и строительстве зданий.
РГ: Насколько важны для Общества частные спонсоры? Вообще меценатство распространено в Германии?
Вирзинг: В науке у нас есть меценаты, хотя это еще не столь широко развито. Могу назвать институт им. Эрнста Штрюнгмана, который финансируется промышленниками - братьями Штрюнгман. Но ученые и в этом частном институте могут проводить исследования совершенно свободно, им никто ничего не диктует. У Общества им. Макса Планка, кроме того, имеется свой одноименный фонд, который получает деньги от инвесторов, а затем направляет на поддержку особых научных проектов. Капитал фонда около 350 миллионов евро. В тоже время должен подчеркнуть: примерно две трети всех немецких научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ финансируется промышленностью.
РГ: Известны ли в Обществе случаи коррупции?
Вирзинг: Поскольку оно финансируется в основном из госбюджета, на нас возложены особые обязанности по финансовой отчетности. Мы обладаем отточенными системами контроля и бухгалтерии, где имеется самая детальная информация обо всех расходах. Кроме того, у нас есть внутренняя ревизионная система для регулярной проверки соблюдения правил, установленных спонсорами. А еще у нас есть свой уполномоченный по коррупции, а также система ее предотвращения.
РГ: Сегодня наука как никогда многолика, развивается по множеству направлений. Как вы определяете, чему отдать предпочтение и направить больше средств, а чем можно пожертвовать?
Вирзинг: Такой выбор делают специальные комиссии, которые детально изучают, где можно ожидать наибольшего прогресса, для какого проекта можно найти самых лучших в мире ученых. Институты подчинены трем секциям: биологическо-медицинской, гуманитарно-социальной и химико-физико-технической.
Это очень важный инструмент в рамках научного самоуправления. Секции принимают участие во всех важнейших решениях, например, об основании новых институтов или приглашении профессоров.
РГ: Сейчас в России вводится система оценок деятельности работы институтов. Если что-то подобное в Обществе им. Макса Планка?
Вирзинг: Научная деятельность каждого института постоянно находится под контролем независимого научного совета, куда входят лучшие в мире ученые в своей области. Раз в два года они нескольких дней проводят в институтах, беседуют с учеными, знакомятся с результатами их работ. Все это тщательно проверяется, чтобы затем представить президенту Общества свои рекомендации: где следует усилить научные исследования, а где - нет. Это позволяет правильно распределять денежные и человеческие ресурсы.
РГ: Как формируется штат институтов? Он стабилен или структура может оперативно меняться?
Вирзинг: Наше общество - гибкая, постоянно обновляющаяся организация. Каждый новый директор института имеет возможность работать в новой области и сам выбирать подходящий персонал. Такая гибкость достигается за счет кадровой политики. Дело в том, что около половины всех ставок - временные, сроком не более 12 лет. Этого требуют и спонсоры. С другой стороны, успешным ученым предоставляется возможность работать и дальше, например, в качестве руководителя научной группы.
РГ: Как обеспечить продвижение самых талантливых ученых?
Вирзинг: Действуют строгие правила. Перед назначением директора института или руководителя научной группы кандидаты проходят независимую экспертизу. Ее проводят несколько международных консультантов, которые готовят отзывы о кандидатах на основании их научной деятельности. Кроме того, важны научные симпозиумы, в которых кандидаты могут доказать свою квалификацию. Мы тратим немало ресурсов и времени, чтобы выявить и заполучить лучших в мире ученых.
РГ: Но можно ли правильно оценить деятельность в какой-то совершенно новой научной области, если в ней крайне мало специалистов?
Вирзинг: Именно в этом и заключается принцип независимой оценки коллег. Приведет ли работа к научному прорыву, на начальной стадии знают, как правило, только немногие эксперты, которые обладают достаточной научной компетенцией. Их мы в основном и привлекаем к планированию развития институтов. Они работают бесплатно, на добровольных началах.
РГ: Естественным наукам в Обществе им. Макса Планка традиционно уделяется много внимания. А гуманитарные науки у вас развиваются?
Вирзинг: Конечно. У нас 19 институтов ведут проекты в сфере социологии и гуманитарных наук. Среди них - знаменитые институты по исследованию общественных процессов в Кёльне и этнологии в Халле, ряд юридических институтов - от международного до частного права. В этой области проходят динамичные процессы обновления, появляются новые научные направления. Так, Институт истории был преобразован в Институт межрелигиозных и межэтнических сообществ. Для нас важно найти область, где можно достичь выдающихся научных результатов. В настоящее время мы создаем Институт эмпирической эстетики, который будет изучать, как различные эстетические импульсы воспринимаются и интерпретируются в разных культурных кругах. Мы считаем эту область перспективной.
РГ: В ваших институтах есть ученые из России?
Вирзинг: С Россией у нас тесные связи в самых разных областях науки, например, в физике и космологии. Благодаря программам "гостевых ставок" и совместным проектам Общество давно стало международным исследовательским центром. Иностранные ученые работают у нас некоторое время, затем возвращаются на родину, чтобы при нашей финансовой поддержке организовать там свою научную группу. Однако мы не стремимся перетянуть лучших ученых из других стран, а хотим, чтобы возникло равноправное международное сотрудничество. Для этого ищем новые пути кооперации в центрах им. Макса Планка. В рамках таких совместных научных проектов работаем с лучшими учеными в их странах, чтобы затем использовать их потенциал для дальнейшего продолжения сотрудничества, иногда и для основания нового института.
РГ: Есть проблема оттока квалифицированных ученых из Германии?
Вирзинг: Сейчас про так называемую утечку мозгов много говорят во всем мире. Но есть и приток умов. Баланс между этими двумя процессами в Германии весьма уравновешенный. Наше Общество большое значение придает научному обмену не для того, чтобы перетянуть лучших ученых, а чтобы укрепить элитную науку в других странах.