Надо ли запрещать представителям фармкомпаний общаться с врачами и представителями аптек?
Когда "простимулированный" фармкомпанией доктор настоятельно рекомендует пациенту лечиться определенным лекарством, ориентируясь не на интересы больного, а на собственный кошелек, это преступление. С другой стороны, зачастую получить врачу полноценную информацию о новых препаратах, кроме как от медпредставителя, просто негде. Значит, надо искать такие законодательные решения урегулирования взаимоотношений фармкомпаний и врачей, чтобы исключить злоупотребления.
В принятом в первом чтении законопроекте "Об основах охраны здоровья граждан в РФ" этой теме посвящена отдельная статья N 69. Она, в частности, вводит полный запрет на получение врачами подарков и денег от фармкомпаний, заключение соглашений о назначении или рекомендациях пациентам конкретных препаратов. Нельзя будет вместо рецептурного бланка использовать заботливо предоставленную фармкомпанией листовку с уже впечатанным названием лекарства. Отменяется также возможность развлечься и отдохнуть за счет фирмы. Слишком часто учебные семинары для медиков фармбизнес проводил в теплых краях с видом на морское побережье.
Кстати, сами представители фарминдустрии с вышеперечисленными пунктами готовы согласиться. Более того, некоторые "киты" фармбизнеса еще до принятия закона в порядке собственной инициативы пересматривают политику своих взаимоотношений с медиками.
Так, буквально на днях "АстраЗенека" официально объявила, что теперь любые контакты ее представителей с работниками или организациями здравоохранения будут носить "исключительно профессиональный характер и способствовать развитию медицины". И, хотя компания продолжит активную информационную деятельность, работа будет теперь строиться по-иному. Например, не будет оказываться финансовая поддержка работникам здравоохранения для их участия в международных и национальных конференциях и конгрессах, "если такое участие не связано с оказанием услуг компании": например, с докладом по результатам клинических испытаний. Заодно компания отказалась от сувениров и подарков для врачей и партнеров.
Впрочем, статья 69 предусматривает и другие ограничения, которые представители фарминдустрии называют спорными. Например, принятый в первом чтении вариант закона запрещал фармкомпаниям проводить практически любые информационные мероприятия в одиночку. "Надеемся, что нам удалось убедить ФАС, и ко второму чтению будет внесена поправка, разрешающая компании в случае вывода на рынок абсолютно нового, инновационного препарата проводить семинары, "круглые столы" и иные мероприятия для врачей независимо от конкурентов", - сообщил "РГ" исполнительный директор AIPM Владимир Шипков.
Владимир Шипков надеется, что вместо прописанного в законопроекте полного запрета на контакты фармкомпаний с врачами в стенах лечебного учреждения в рабочее время также появится более мягкая формулировка, разрешающая встречи и в индивидуальной, и в коллективной форме.
Принципиальная позиция AIPM, подчеркнул руководитель ассоциации, в том, что не надо этот сегмент загонять в тень и тем самым делать более коррупционноемким, чем сейчас, наоборот, нужно предложить цивилизованные формы такого общения в стенах медицинского учреждения, но, чтобы не было ущерба для пациентов. "Процесс общения должен быть открытым и добровольным. Не захочет врач встретиться, он и не встретится, - поясняет Владимир Шипков. - Однако ведь не только врач заинтересован в получении новой информации о препарате, но и любая уважающая себя фармкомпания после вывода лекарства на рынок продолжает изучение его действия, собирает информацию о побочных эффектах. От кого еще, если не от практикующих врачей, можно получить эти сведения? Так что такое общение нужно обеим сторонам. А как его организовать, чтобы не было злоупотреблений, это - технический вопрос. Можно, например, проводить такие встречи в специально отведенном помещении, и если надо, то с использованием технического оборудования".
AIPM надеется снять еще один запрет - на предоставление врачам бесплатных образцов новейших лекарств. Когда компания запускает на рынок новый продукт (я имею в виду именно оригинальный препарат, а не дженерик), мировая практика такова, что врач получает возможность на практике опробовать инновационное лекарство, уточнил глава ассоциации. Ведь клинические исследования, в которых принимает участие ограниченное число пациентов, могут не показать всей картины действия препарата, каких-то отдаленных последствий его применения. Поэтому уже после регистрации производители обязательно проводят мониторинг по новому продукту.
"Думаю, вполне можно разрешить компаниям предоставлять врачам некоторое, строго оговоренное количество бесплатных образцов лекарства, чтобы они могли ознакомиться с особенностями его действия, а пациент при этом не был обременен стоимостью лечения лекарственными препаратами", - заключил Владимир Шипков.
Олег Фельдман, руководитель подразделения здравоохранения компании sinovate Comcon:
- Система медпредставителей в системе продвижения лекарственных препаратов существовует уже достаточно давно. Разумеется, взаимодействие фармкомпаний с врачами должно быть добровольным, корректным и строиться на передаче объективной проверенной информации. Но, с другой стороны, конечно же, работа медпредов тесно связана с продвижением лекарств на рынок, маркетингом - а это бизнес, и как в любом бизнесе, при внешней неурегулированности в этом виде деятельности есть перегибы и нарушения этических норм.
Тем не менее ни одно из государств, где сильны регуляторные функции, не вводит категорического запрета на контакты представителей фармкомпаний с врачами. Другое дело, что эта сфера регулируется и строго контролируется и государством, и профессиональным сообществом. В частности, практически во всех странах введены ограничения по времени таких контактов. Некоторые страны к тому же применяют дополнительные рычаги - в Венгрии, к примеру, фармкомпании платят госпошлину за каждого своего представителя, в США обязаны отчитываться по всем выплатам, произведенным врачам.
То, что регулировать эту деятельность в нашей стране нужно, сомнений не вызывает. Но, считаю, главная проблема статьи 69-й законопроекта "Об основах охраны здоровья граждан в РФ" - вместо того, чтобы предложить адекватные "правила игры", ее авторы отталкивались прежде всего от прямых запретов, забывая при этом, что маркетинг маркетингом, но в то же время работа медпредов - это один из самых востребованных и основных каналов, по которому врачи получают информацию о новейших фармразработках.
Надо учесть, что врач в России, особенно врач, работающий в провинции, и врач в Европе или США - это абсолютно разные люди по статусу, уровню доходов, возможностям. Большинство наших врачей в отличие от их западных коллег не имеют возможности, да и финансовых ресурсов, чтобы посещать семинары и конгрессы, покупать специальную литературу, подписываться на медицинскую периодику. Интернет доступен тоже далеко не всем.
И это, заметим, в условиях, когда фармакология все более и более усложняется, появляются инновационные лекарства, в частности, продукты биотехнологий, персонифицированные, таргентные препараты, применение которых сложно, многообразно, требует специальных знаний. Даже если в западных странах такие препараты уже зарегистрированы и применяются, до нас они доходят крайне медленно, не в первую очередь и потому, что наши врачи о них просто не знают.
Поэтому считаю предложение законопроекта исключить конфиденциальное общение медпредставителей со своей целевой аудиторией большой ошибкой.
А представителям администрации такие контакты почему-то не возбраняются... Где логика?
Предложение запретить встречи с медпредставителями в рабочее время тоже вызывает недоумение. Да, во время приема, когда врач общается с пациентами, представителю фармкомпании в его кабинете делать нечего. Но "выдавливать" общение за территорию клиники, по меньшей мере, неразумно. Не лучше ли выделить определенные часы для информационного обеспечения, отработать систему контроля?
Еще один спорный момент - не разрешать врачам участвовать в конференциях, семинарах, организованных только одной компанией. Почему? Когда "Тойота" представляет свой новый автомобиль, разве она обязана делать это вместе с конкурентами? Правда, насколько мне известно, этот вопрос удалось урегулировать с ФАС, и позиция ведомства смягчилась. В поправках, которые готовятся ко второму чтению законопроекта, возможно, этот пункт будет сформулирован не так жестко: компания сможет проводить информационные мероприятия, но должна будет обеспечить их открытость, размещая объявление на своем сайте.
Хочу еще раз подчеркнуть: профессиональная подпитка знаниями нашим врачам совершенно необходима. Поэтому пока мы не сумеем обеспечить врачей свободным доступом к разнообразной информации о лекарственных средствах, пока под рукой у каждого врача не будет компьютера с доступом в Интернет, думаю, перекрытый вход в лечебные учреждения для представителей фармкомпаний принесет больше вреда, чем пользы.
Марина Велданова, глава представительства IPSEN в России:
- Медицинские представители - важнейший и в ряде случаев единственный источник информации для врача по новейшим инновационным препаратам. Исключить возможность общаться с ними - означает ограничить врача и пациента в доступе к передовым лекарственным разработкам.
Профессиональный и личный опыт позволяет мне говорить это и от лица врача с опытом практической работы более десяти лет, доктора медицинских наук, и от лица фарминдустрии, в которой я работаю почти 20 лет, пройдя путь от медицинского представителя до руководителя организации, а также - как пациента и члена врачебной семьи.
Я верю, что наши медицинские представители прежде всего просвещают. Сегодня мы вступаем в новую эру, когда впервые начинает формироваться такое важное понятие, как стандарт лечения, и это - колоссальной важности момент в развитии медицины. А как может тот или иной передовой препарат быть включенным в этот стандарт, если о нем не будет знать врач? Особенно когда речь идет об инновационной продукции.
Например, есть препарат для лечения опухоли гипофиза. Компания разработала этот препарат, провела огромное количество клинических исследований по всему миру. Она - единственная владеет всей массой информации об этом препарате. Чтобы в России пациент с опухолью гипофиза тоже начал лечиться этим препаратом (а им лечится почти половина пациентов в мире с акромегалией), кто, как не руководитель этой компании, - человек, обладающий медицинскими знаниями, научными степенями, с одной стороны, и ответственностью перед государством и компанией, с другой, - должен принести врачу, главному специалисту, заведующему кафедрой это знание? Не знаю другого ответа на этот вопрос, кроме как - медицинский представитель.
Следовательно, наша обязанность - обеспечить врача всей необходимой информацией о препарате и взаимодействовать с ним в процессе его применения. Мы - полноправные партнеры врача в общем деле сохранения здоровья пациента. На мой взгляд, это единственно правильный и ответственный подход фармпроизводителя к своей миссии.