Поделиться
Выставка "Кандинский и "Синий всадник" из городской галереи Ленбаххаус, открывшаяся в Отделе личных коллекций ГМИИ им. А. С. Пушкина, - одно из самых ожидаемых событий. Из мюнхенского музея в Москву привезли более 60 работ художников из объединения "Синий всадник", половина из которых живопись Василия Кандинского, а также произведения Франца Марка, Августа Макке, Габриэлы Мюнтер, Пауля Клее, Марианны Веревкиной, Алексея Явленского...
Вопрос, как появился "Синий всадник" в Мюнхене 1911 - 1912 года, выглядит абсолютно наивным. Об истории его написаны тома. В начале этого объединения был альманах, который задумали Василий Кандинский и Франц Марк, составителями которого должны были стать художники и только художники, и который увидел свет в мае 1912 года. Выставку, впрочем, оказалось сделать проще и быстрее, чем сборник. Она была названа "Первая выставка редакционной коллегии "Синего всадника". И открылась в декабре 1911-го в пику бывшим коллегам и друзьям из "Нового художественного общества Мюнхена", которые не взяли на свою выставку большую абстрактную "Композицию V" Кандинского. Компания была вполне интернациональная: впервые в Германии показали работы Робера Делоне, плюс "таможенник" Анри Руссо, из России - братья Бурлюки, Давид и Владимир, и, конечно, Кандинский, из немцев - Франц Марк, Август Макке, Габриэла Мюнтер, от австрийцев... Арнольд Шёнберг, да-да, композитор, глава новой венской школы. Короче, Кандинскому и Марку удалось реализовать начальный замысел, который для манифеста выглядел чересчур широким: "Мы поставим египтянина рядом с детским рисунком, китайца - с Руссо, народную графику рядом с Пикассо и мн. др."
И все равно невероятно. Мало того, что художников не объединяла ни школа, ни стилистическая общность. Более того, даже рамки изобразительного искусства оказались раздвинуты. В сущности, Кандинский действовал как дирижер, когда признавался: "О, как чудесно, что искусство сейчас звучит таким стройным хором совершенно разных голосов. Все вместе они составляют симфонию двадцатого века". Похоже, он использовал принципы организации музыкального произведения не только в своих собственных работах, но и при создании художественного объединения.
Казалось бы, для такого объединения совершенно неважна "точка привязки". Тем более что мюнхенцы активно использовали опыт французских "диких", примитивов и народного искусства. Разве не в том же русле шли поиски Андре Дерена и Пабло Пикассо, Натальи Гончаровой и Михаила Ларионова, Отто Мюллера и Эмиля Нольде? Но ни в послереволюционном Петрограде, ни в послевоенном Париже, ни в Баухаусе в Веймаре и Дессау до прихода к власти нацистов даже Кандинскому не удалось вернуть то "симфоническое" единство художественного поиска, воплощением которого стал "Синий всадник".
Выставка "Кандинский и "Синий всадник" замечательна тем, что показывает очень тонкую связь между историей объединения "Синий всадник" и духом места и времени. Казалось бы, нам показывают пейзажи, да еще написанные так, что норовят превратиться в яркую контрастную абстракцию. Пригород Мюнхена и летний, залитый солнцем переулок Мурнау, городка в предгорьях баварских Альп, где на вилле Габриэлы Мюнтер жил Кандинский. Река Изар и кладбище Кохеля, железная дорога в Мурнау и вид Калльмюнца, городка, где состоялась помолвка Кандинского и Мюнтер - тайная, поскольку художник не был разведен с первой женой. На этой выставке пейзажи, кажется, сохраняют дух места, а портреты, например, Марианны Веревкиной, Алексея Явленского, Василия Кандинского, написанные Габриэлой Мюнтер, - отсвет дружеских привязанностей и любви.
Замечательна история этого собрания. Оно принадлежало Габриэле Мюнтер, у которой после начала Первой мировой войны остались практически все работы Кандинского, созданные с 1902 по 1911 год. Кандинский был вынужден покинуть Германию с началом войны. Вначале они с Габриэлой уехали в Швейцарию, но в ноябре 1914 года расстались в Цюрихе. Кандинский вернулся в Россию, где в 1917 году женился на Нине Андреевской, с которой и вернулся в Германию в 1921-м. Габриэла отказалась возвращать художнику его работы. "У меня было сокровище - Кандинский, теперь у меня останутся его работы", - заявила она ему. Судебные процессы длились больше пяти лет, в итоге работы остались у нее. Мюнтер не продала ни одной работы из этой коллекции. В 1957 году, когда ей исполнилось 80 лет, она подарила все собрание, более тысячи работ, городской галерее Ленбаххаус, превратив его в музей мирового значения. Удивительно ли, что эта выставка рассказывает не только историю художественных поисков времен "Синего всадника", но и историю пылкой любви и нежной дружбы, соединившей русских и немецких художников в начале грозового ХХ века?