Поделиться
Не первый год обозреватель Дмитрий Шеваров ведет в "РГ" рубрику "Календарь поэзии", которая пользуется большим успехом.
Читательские письма к автору говорят о том, что, во-первых, интерес к поэзии не угас, а во-вторых, думающих, тонко чувствующих и, наконец, просто интеллигентных людей в старом понимании этого слова в России еще очень много. Об этом поговорили с Дмитрием Шеваровым.
Российская газета: Вашу рубрику "Календарь поэзии" читают даже те, кто раньше не замечал в себе тяги к поэзии. Как возникла ее идея и почему именно календарь поэзии?
Дмитрий Шеваров: На месте слова "календарь" могло быть и другое слово: летопись, дневник, хроника. А календарь - это вещь такая домашняя. Помните отрывные календари нашего детства? Там часто печатались стихи, и для кого-то этот календарный листок был первым свиданием с Тютчевым или Фетом. Близко мне и слово "дневник", оно обнимает суть рубрики: показать русскую поэзии в ее ежедневном течении, а не только в знаменательных датах.
Юбилеи поэтов, конечно, тоже повод, и я им пользуюсь, но мне важнее те, иногда еле приметные, даты, которые поэты ставили в своих рукописях. Мы почему-то редко обращаем внимание на дату написания того или иного произведения, а ведь датой поэт окликает нас, потомков. И это же очень интересно - отметить день рождения любимого стихотворения. Правда, иногда такого дня нет в общепринятом календаре. Однажды Евгений Баратынский подписал одно из своих стихотворений тридцать первым ноября! Оно и печатается во всех собраниях под этой фантастической датой. Так что год русской поэзии длиннее обычного по крайней мере на один день.
РГ: Читатели пишут: "Как хорошо, что в такой серьезной газете есть место для прекрасных стихов, для чего-то возвышенного, заставляющего сердце биться чаще"; "Хочу выразить вам огромное спасибо за ваши интересные статьи, которые с большим удовольствием читают читатели библиотеки, где я имею честь служить"; "Как хорошо, никогда подобного не читала, носишься по жизни, и на поэзию времени нет. А душа просит возвышенного, прекрасного"; "Я купила красивую тетрадь, в которую буду писать опубликованные вами стихи, чтобы не терять их из виду"; "Здравствуйте, Дмитрий! В вечерний час, глядя на закат солнца, рядом с собой всегда чувствую Афанасия Фета". Это так трогательно и... так старомодно! Вас это не смущает?
Шеваров: Меня это радует и обнадеживает. Люди, которые аукаются строчками любимых поэтов, это вовсе не "Русь уходящая". Среди них много молодых, есть письма и от подростков. И я очень признателен своим читателям. Благодаря им разговор о поэзии становится разговором о жизни. Помните, Бахтин говорил, что лирика возможна лишь там, где есть "хоровая поддержка", где слышен отзвук, где есть тепло?
Наши СМИ, а потом и наша литература страшно много потеряли в тот момент, когда начали обращаться к потребителю, а не к читателю. Вы как литературный критик, я думаю, чувствуете это особенно остро: русская словесность, оторванная от вдумчивого, сопереживающего читателя, потеряла голос. Она как рыба, выброшенная на берег, - открывает рот, но ее никто не слышит.
РГ: Одна читательница благодарит за то, что вы напомнили темы гимназических школьных сочинений в дореволюционной России. Как они были разнообразны! А сейчас только: "Как я провел это лето". В самом деле, русская интеллигенция XIX века не сама по себе родилась. Ее воспитывали! Темами сочинений, "прививками" поэзии, "настройкой" на высокие (в том числе и гражданские) чувства. Гимназист, чтобы понравиться девочке, читал ей стихи или говорил о будущем России. Сегодня он предложит ей выпить пива на скамейке. Все ушло? Или что-то осталось?
Шеваров: Если доверять лишь внешним впечатлениям, то есть от чего прийти в уныние. Но, к счастью, Россия - страна многосложная. Архиепископ Иоанн Сан-Францисский в юности мечтал быть поэтом. Стихи он писал до конца своих дней. Однажды владыка загадочно сказал: "Поэзия - это не те стихи, которые мы пишем. Она лучше". Так вот вслед за ним хочется сказать: Россия - это не та страна, которую мы видим по телевизору. И даже не та страна, которую мы видим на улице. Она лучше.
РГ: Только что вышла ваша книга "Год с русскими поэтами" (совместный проект издательств Свято-Елисаветинского и Сретенского монастырей). На каждый день будущего года стихи русских поэтов, отрывки из их писем. Что-то вроде "Круга чтения" Льва Толстого?
Шеваров: Ну так высоко я об этой книге не думал. И о Толстом вспоминал лишь то, что он любил Тютчева. Зато вспоминал Марину Цветаеву, которая говорила: "Нужно писать только те книги, от отсутствия которых страдаешь". С каких-то очень давних пор, чуть ли не с армии, я жил с ощущением, что мне самому не хватает такой книги. Казалось бы, какие проблемы - садись и пиши. Но у меня было лишь смутное ощущение того, какой эта книга могла бы быть. У меня был лишь запах книги. Облако, а не оформленный замысел.
Когда стал собирать эту антологию, работать в библиотеках, то увидел, что календарь русской поэзии девятнадцатого века совпадает с календарем, по которому и сегодня живет наша православная Церковь. Это один и тот же юлианский календарь. Очевидный факт, но раньше он меня не трогал.
Так родилась идея календаря на 2012 год "Год с русскими поэтами", где церковные будни и праздники гармонично, как мне кажется, соседствуют со стихами и размышлениями русских поэтов. Кстати, дизайн календаря таков, что почти на каждой странице есть место и для записей современного читателя.
РГ: Расскажите о вашей книге "Добрые лица", которая вошла в финал премии "Ясная Поляна".
Шеваров: В моем любимом фильме "Мимино" герой Фрунзика Мкртчяна идет в суд, где судят Мимино, и вдруг видит у входа осужденного, которого играет Савелий Крамаров. Рядом стоит конвой, но Фрунзик никакого конвоя не видит, он только видит, что перед ним добрый человек, и он говорит: "Слушай, друг, у тебя хорошие глаза - сразу видно, что ты хороший человек".
Просто родное лицо. Просто доброе. Сейчас мы стали ценить это еще сильнее, еще острее, чем в советские времена. Доброта ведь светит первой. Это потом уже мы способны оценить и другие достоинства. Но если доброта не светит, то и все остальное в тени.
Первые по времени главы "Добрых лиц" датированы началом восьмидесятых годов. И первые мои герои из эпохи "Мимино". Это люди, встреченные на студенческих практиках: ночная няня уфимского детского дома Анна Прокопьевна Тимошкина и клоун странствующего шапито Николай Николаевич Шульгин.
Вообще, в моей книге около ста очерков-портретов. На обложке так и сказано, что это книга портретов, но скорее это не портреты, а поклоны.
Портрет может быть заказным. Поклон заказным быть не может. К тому же портрет - это вещь довольно объективная. Мне же эти объективные характеристики не очень важны. В каких-то случаях я даже не встречался со своими героями, не искал встречи, особенно если это известный человек. Так было, когда я писал об Алексее Баталове, об Эльдаре Рязанове, о Юрии Норштейне...
Я почему-то боюсь известных людей. Боюсь их беспокоить. Поэтому иногда я довольствовался их книгами или актерскими работами. Возможно, что я довольствовался мифом об этом человеке.
Журналист, очеркист и даже писатель, наверное, не должен так поступать. Он должен настойчиво добиваться встречи, расспрашивать, записывать, анализировать.
Но я хотел просто поклониться тем людям, которые, не ведая о моем существовании, сформировали меня. А человек, который хочет поклониться, ему в общем-то ничего не надо, потому что главное у него уже есть - есть чувство благодарности. Остается лишь облечь эту благодарность в слова.
Если ты просто кланяешься человеку за то, что он такой, какой он есть, это освобождает тебя от многих формальных поводов: а в связи с чем ты пишешь о нем? а по какому поводу? а кто знает этого человека?
РГ: Будет ли продолжаться "Календарь" и какие выйдут новые книги?
Шеваров: "Год с русскими поэтами" скоро, я надеюсь, выйдет уже не как календарь, а как полноценная антология в твердой обложке в издательстве Свято-Елисаветинского монастыря (Минск). Это будет и по составу другая книга, более глубокая, с комментариями. Там же готовится к выходу моя книжка для детей.
РГ: Для старших школьников?
Шеваров: Нет, там рассказы для дошкольников. Почему-то мне интереснее всего писать для пяти-, шестилетних, но такое счастье выпадает нечасто.
Очередной выпуск рубрики "Календарь поэзии" читайте в следующем номере на с. 30.
Написать автору рубрики "Календарь поэзии" вы можете по адресу: dmitri.shevarov@yandex.ru