Дмитрий Хворостовский представил фильм "Музыкальная одиссея в Петербурге", где вместе с легендарной певицей Рене Флеминг исполняет Чайковского, Верди, Беллини, Рахманинова. "Я давно мечтал о подобном проекте, - признался Дмитрий "Российской газете". - И когда два года назад маэстро Орбелян предложил данную идею, с радостью согласился".
Российская газета: Константин Орбелян на протяжении двух десятков лет является одним из главных действующих лиц международного фестиваля камерной музыки "Дворцы Санкт-Петербурга". То есть, хорошо знает наш город. Именно он определял, где именно вам с Рене Флеминг здесь петь?
Дмитрий Хворостовский: Я, возможно, не так хорошо знаю Петербург, как маэстро. Но абсолютно точно люблю его не меньше моих коллег! Был рад познакомить с ним Рене. Кстати, в зарубежной версии нашего фильма Флеминг не только поет, но и комментирует для зрителя - что за дворец, в котором мы поем, мост, на котором стоим, рассказывает историю их создания. Для многих на Западе вторая российская столица открылась благодаря фильму с неожиданной стороны. Так, после одного из показов в США наш продюсер Станислав Ершов получил массу лесных отзывов. В частности, о работе... декоратора. Прекрасные петербургские дворцовые ансамбли, равно, как и реки, каналы, игравшие в фильме собственную немаловажную роль, были приняты за работу специалистов-декораторов.
РГ: У многих наших дворцов своя необычная аура. Вы ее ощущали, снимаясь, скажем, в Юсуповском дворце, что на набережной реки Мойки?
Хворостовский: В Юсуповском мы записывались в двух залах. Один из них с театральной сценой, крошечным зрительным залом. И великолепной акустикой. Было такое ощущение, что вышел на большую сцену, поешь перед многотысячной аудиторией. Лично мне это удваивало силы.
РГ: Кто составлял программу произведений, вошедших в фильм?
Хворостовский: Я сам лично составлял программу. А моей партнерше ничего не оставалось, как поддаться моему волевому решению.
РГ: У Рене Флеминг не было личных предпочтений?
Хворостовский: Тут вот как получилось. Рене раньше не пела "Норму". Не случилось. Я предложил ей сделать это в нашем фильме. Когда-то же надо начинать! Она подумала и согласилась. Другой пример: мы не раз выступали с ней на сцене с "Евгением Онегиным", который очень мне близок. Эта роль идет со мной через всю творческую жизнь. Было бы неправильно не исполнить ее в городе, где жили, творили, умерли два русских гения Пушкин и Чайковский - создатели Онегина. Большой удачей считаю также наш с Рене дуэт из 1-го акта оперы "Симон Бокканегра".
Симон - почти тоже, что наш Борис Годунов. Раскрытие подобного образа представляет для меня наибольший интерес. Привношу в нее какие-то свои качества, много импровизирую.
РГ: У Флеминг не возникало проблем с языком при исполнении русских опер и романсов на языке оригинала?
Хворостовский: У нее не существует комплексов по отношению к русской музыке. По-русски Рене пела не раз. Когда готовила, к примеру, партию Татьяны из "Евгения Онегина", работала с прекрасным педагогом - нашей бывшей соотечественницей, живущей сейчас в Америке. Флеминг очень хорошо чувствует язык. Хотя, возможно, какие-то слова произносит и с ошибками. Но, на мой взгляд, произношение слов вторично там, где звучит прекрасная музыка. Флеминг сильно уставала во время съемок, ведь у моей партнерши, как я уже говорил, была и другая задача - комментировать видеоряд. Но она настолько владеет голосом, у нее такая вокальная техника, что усталости не чувствовалось! Я любуюсь ею в фильме. Это одна из немногих певиц в мире, которая поет сердцем.
РГ: Что скажете о своей работе?
Хворостовский: Я очень старался. Но фильм... не смотрел. Я вообще не люблю смотреть на себя со стороны, слушать аудиозаписи. Потому что, глядя и слушая, начинаю анализировать. И, как правило, все мне не нравится. Хочется что-то переделать. Но сам процесс съемок в принципе люблю. Это ведь та же творческая работа, что и на сцене. Только перед камерой сложнее. Не схалтуришь! Она "считывает" каждое мимолетное движение. Даже мысль, случайно появившуюся в глазах - особенно если эта мысль вне контекста исполняемого произведения. Все сразу становится видно. Нельзя переигрывать. Необходима предельная концентрация.
РГ: Вы как-то обмолвились, что мечтаете сняться в игровом фильме в обычной роли, не оперной. Уже есть подходящий сценарий?
Хворостовский: Те роли, которые мне предлагали и предлагают, меня не устраивают. Поэтому пока отказываюсь. Но были и интересные сценарии. Однако обстоятельства так складывались, что я не мог сниматься. С другой стороны, люди, мнение которых мне важно, говорят: зачем тебе это, ты же - певец! И я склонен верить им. Нужно заниматься тем, что лучше всего знаешь и умеешь.
РГ: А кого хотели бы сыграть в игровом фильме?
Хворостовский: Такую роль, в которой бы мне пришлось стрелять, драться, бегать с ножом. Я серьезно!
РГ: Вы много выступаете за рубежом, поете и играете в спектаклях с зарубежными коллегами. При всем уважении к великолепной Рене Флеминг, почему было не пригласить для участия в фильме о Петербурге кого-то из соотечественниц, скажем, Анну Нетребко, выросшую в звезду мировой оперы на берегах Невы?
Хворостовский: Анна, несомненно, из числа тех немногих сегодня певиц, кто достиг вершин оперного олимпа. Но она не всегда может позволить себе участие в том или ином проекте. У нее все расписано по минутам, режим работы диктуют, как правило, жесткие контрактные условия. К тому же в ее репертуаре нет пока "Евгения Онегина". И, главное, сама идея "Музыкальной одиссеи..." была рассчитана на дуэт с Рене Флеминг.