Сегодня ровно в 23.59 официально завершится военная операция НАТО в Ливии.
Несмотря на просьбы Переходного национального совета задержаться в стране хотя бы до конца текущего года, Совет Безопасности ООН в четверг принял резолюцию 2016 об отмене бесполетной зоны над Ливией. Впрочем, после изгнания сторонников Муамара Каддафи из Триполи продолжение операции и так вызывало массу вопросов. Чтобы получить на них ответы, "РГ" связалась с президентом Парламентской ассамблеи НАТО Карлом Ламерсом.
Российская газета: Какую гуманитарную миссию выполняло НАТО в Ливии после свержения Каддафи? Бомбило города, занятые сторонниками Каддафи?
Карл Ламерс: Каддафи не проявлял никакого уважения к правам человека и к жизням граждан Ливии. Он безжалостно использовал военные силы против беззащитного гражданского населения, чтобы уцепиться за власть. При выполнении мандата ООН НАТО сохраняло большую осторожность, чтобы избежать жертв среди гражданского населения, пытаясь помешать Каддафи использовать свое оружие с полным пренебрежением к гуманитарным проблемам.
РГ: Вас не смущает, что в ливийской кампании приняли участие лишь несколько членов альянса?
Ламерс: Все члены НАТО очень разные. Самые маленькие имеют население меньше миллиона человек. Естественно, не все из них обладают полным спектром военного потенциала. Тем не менее все союзники принимали участие в едином военном командовании операцией, все поддержали саму операцию по обеспечению бесполетной зоны, защиты гражданского населения и эмбарго на поставку вооружений. Стоит также отметить, что эти операции были поддержаны Лигой арабских государств, а некоторые не члены альянса, включая несколько арабских государств, даже приняли в ней участие.
РГ: Можно ли считать планы по выводу войск НАТО из Афганистана к 2014 году провалившимися после заявления командующего контингентом НАТО Джона Алена о том, что военнослужащие США останутся в Афганистане и после этого срока?
Ламерс: НАТО и его партнеры по Международным силам содействия безопасности выполняют в Афганистане мандат ООН. В 2011 году произошли важные изменения. Официально начался переходный процесс. Афганские национальные силы безопасности берут руководство государственной безопасностью в свои руки регион за регионом. Если этот переходный этап пройдет как задумано, передача контроля будет завершена в 2014 году. Но НАТО и партнеры, безусловно, продолжат свою деятельность и после этого срока, проводя обучение и консультации.
Никто не может предугадать, как долго в Афганистане просуществует повстанческое движение. Но есть все признаки того, что к 2014 году афганские силы безопасности будут способны самостоятельно поддерживать безопасность.
Тем не менее решение конфликта лежит не столько в сфере безопасности, сколько в политических решениях и способности афганского правительства грамотно руководить страной, ее экономическим развитием и восстановлением. Если оно справится с этим, мы увидим не только конец нашей операции, но и окончание всего конфликта. Это в интересах всего международного сообщества.
РГ: Как вы думаете, почему многие в России и в НАТО до сих пор считают друг друга врагами?
Ламерс: Я не уверен, что многие. Люди в странах НАТО почти все заметили значительные позитивные изменения в отношениях с Россией, которые произошли за два последних десятилетия. Мы перешли от конфронтации к сотрудничеству. Наши правительства стремятся ко все более уверенным отношениям. На саммите в Лиссабоне в прошлом году главы государств НАТО и России заявили о твердой приверженности к развитию стратегического партнерства. Наши лидеры понимают, что перед НАТО и Россией стоят общие угрозы. Стереотипы "холодной войны" действительно до сих пор существуют и в НАТО, и в России, но они окончательно разрушатся, если мы будем совместно работать в тех областях, в которых сходятся наши интересы. Есть множество примеров того, как сотрудничество с Россией повышает нашу общую безопасность. Например, по контролю вооружений, борьбе с терроризмом или в Афганистане. Конечно, мы не должны упускать из виду и те моменты, по которым у нас есть разногласия. Но мы должны их правильно воспринимать - как проблемы, требующие решения. НАТО и Россия не во всем согласны, но принципиальный факт в том, что Россия и НАТО не враги.
РГ: Делегаты Парламентской ассамблеи НАТО на сессии в Варне в мае подчеркнули, что Россия и НАТО должны развивать совместную систему ПРО. Но с тех пор переговоры застопорились.
Ламерс: Парламентская ассамблея не играет непосредственной роли в дискуссиях между НАТО и Россией о системе ПРО, но она делает все возможное, чтобы парламентарии из НАТО и России при обсуждении проблемы базировались на фактах. Один из них: число стран с ракетными технологиями и оружием массового уничтожения растет. Члены НАТО решили развивать систему безопасности для защиты своих вооруженных сил и своих территорий от этих угроз. Россия делает то же самое. Имеет смысл скоординировать эти системы. Это даст большую защиту всем нам.
Да, стороны спорят о том, как управлять такой системой. Но нет никакого смысла из-за этого тормозить сотрудничество и обмен информацией. Я подозреваю, что время единой системы управления действительно еще не пришло. И России, и НАТО было бы более комфортно сохранить контроль над собственными оборонительными системами. Взаимодополняемость и координация - это проще, чем объединение. Так что короткий ответ таков: НАТО и Россия должны совместно разрабатывать и развертывать системы противоракетной обороны, которые полностью дополняют друг друга.
РГ: Готово ли НАТО заключить с Россией договор о взаимном ненападении в вопросах ПРО?
Ламерс: Противоракетная оборона не агрессивна, так что я не очень понимаю, как могло бы выглядеть такое соглашение. В контексте все лучше развивающихся отношений между НАТО и Россией оно кажется избыточным. Тем не менее я уверен, что есть возможности для заключения соглашений по координации и обмену данными.
РГ: Согласны ли вы с тем, что после Лиссабонского саммита Россия и НАТО вновь стремительно отдаляются друг от друга?
Ламерс: Вовсе нет. После Лиссабона был предпринят целый ряд важных шагов по расширению сотрудничества, в частности по Афганистану. Как я уже говорил, существуют области очевидного совместного интереса и области разногласий. НАТО и Россия договорились о совместной работе, не игнорируя проблемные вопросы. Лиссабон - это ориентир, а не панацея.
РГ: Насколько сильно последствия мирового кризиса бьют по боеспособности альянса?
Ламерс: Не только НАТО серьезно пострадало от глобального финансового и экономического кризиса. Все правительства должны внимательно пересмотреть свои расходы, в том числе и на оборону. Кризис показывает, что альтернатив сотрудничеству, объединению ресурсов и возможностей просто нет. НАТО создает прекрасную основу для такого объединения как между членами альянса, так и между его партнерами. Генеральный секретарь НАТО Андерс Фог Расмуссен разработал инициативу под названием "Умная оборона", которая отражает этот подход и будет доработана на следующем саммите НАТО в Чикаго в мае 2012 года. Я также надеюсь, что НАТО и Россия внимательно изучат, как расширение сотрудничества в области оборонных закупок может привести к взаимной выгоде.
РГ: Какие перспективы у такого направления деятельности НАТО, как кибер-безопасность?
Ламерс: Кибер-безопасность вызывает мою глубокую озабоченность. У НАТО действительно есть средства для защиты собственной военной кибер-инфраструктуры. Например, Центр передовых технологий по кибербезопасности в Эстонии. Некоторые страны НАТО имеют или создают существенные оборонительные способности в этой сфере. Другие, и не только члены НАТО, должны делать больше. Угроза нарастает по мере того, как наши общества становятся все более зависимыми от информационных систем. Если раньше недоработки в этой области приводили к неудобствам и экономическим потерям, то теперь все чаще последствием ошибок становятся летальные исходы. Кроме того, ресурсы, необходимые для осуществления кибер-атак, достаточно скромны, так что есть реальная опасность террористической активности в этой сфере. Я хотел бы подчеркнуть, что здесь есть простор для деятельности и других международных организаций – например, ООН или ЕС. Они могли бы мобилизовать мировое сообщество, разработать необходимую правовую базу и наладить сотрудничество между силовыми ведомствами разных стран.
РГ: На ближайшие дни у вас запланирован визит в Москву. Чего вы ждете от этой поездки?
Ламерс: Я надеюсь, что эта поездка поможет донести наше сильное желание расширить сотрудничество с Россией, работать вместе во многих областях, где совпадают наши интересы, и вести откровенные дискуссии о том, в чем мы не согласны. И я надеюсь услышать такой же позитивный сигнал от наших российских коллег.