Кристофер Пала,
специально для Russia Now
Николай Аладин подошел к ржавеющему остову небольшого судна, на борту которого еще можно было разобрать название корабля - "Отто Шмидт". Вокруг него до самого горизонта, сливаясь с окружающей пустыней, простиралось Аральское море, обмелевшее до такой степени, что по его дну можно было передвигаться пешком.
Это исследовательское судно было названо в честь знаменитого русского ученого, который, по иронии судьбы, занимался изучением Арктики. Вернувшись из своего последнего рейса, который проводился на средства, полученные в виде гранта от японского правительства, "Отто Шмидт" стал последним действующим кораблем, ходившим по Аральскому морю. "На этом корабле я побывал в 25 экспедициях", - поясняет своим зычным голосом Аладин, который в очередной раз приехал исследовать Арал.
Николай Аладин, профессор Зоологического института РАН в Санкт-Петербурге (ранее Ленинграде), посвятил изучению Аральского моря больше времени, чем кто-либо другой. Именно его во многом следует благодарить за спасение северной части акватории, которая находится на территории Казахстана: за последние годы из олицетворения вопиющей бесхозяйственности, результатом которой стала экологическая катастрофа, северный Малый Арал стал образцовым примером оздоровления окружающей среды.
Тем не менее, карьеру Николая Аладина нельзя назвать гладкой: за исключением недолгого периода гласности в конце 80-х гг., исследования и рекомендации, на которые Аладин не скупился, не находили отклика в ученом сообществе. Куда бы ни обращался этот представительный, всесторонне образованный и упрямый ученый, везде он натыкался на стену непонимания.
Впервые он увидел или, вернее, не увидел Аральское море в 1978 г., когда решил, что после защиты докторской диссертации в Зоологическом институте ему не помешает отдых, и отправился в северный порт Аральск в надежде искупаться в море.
Арал, четвертое по величине внутриматериковое озеро в мире, находится в пустыне к востоку от Каспийского моря ("арал" по-казахски означает "остров"). Его питают реки Амударья и Сырдарья, которые несут воду с ледников Памира. Казахская часть Аральского моря сегодня вновь процветает.
До 60-х гг. общий вылов рыбы достигал 50 000 тонн в год, но затем власти СССР начали отводить значительную часть стока Амударьи и Сырдарьи для орошения хлопка, который использовался в первую очередь в производстве солдатской формы и пороха для нужд советской армии. При этом все прекрасно понимали, что такие меры приведут к гибели Аральского моря.
"Когда я впервые прибыл в Аральск, порт окружала суша, а само море отодвинулось от него больше чем на 30 километров", - вспоминает Аладин. Когда он все-таки добрался до морской воды, то обнаружил, что содержание соли в ней за последние двадцать лет увеличилось вдвое (до 2%), что является, возможно, самым быстрым ростом минерализации морской воды в истории. Он взял пробы и сделал все необходимые замеры, решив в тот момент посвятить свою жизнь исследованию влияния этих изменений на состояние местной фауны.
Однако когда Аладин вернулся в Ленинград, его предложения большого энтузиазма у коллег не вызвали. Несмотря на то, что решение пожертвовать рыболовством ради выращивания хлопка ни для кого не было секретом, власти неодобрительно относились к любым попыткам исследовать возможные последствия таких мер для природной среды региона и жизни местного населения.
Филип Миклин, почетный профессор географии в Университете Западного Мичигана (США), который является ведущим западным специалистом по проблеме Аральского моря, вспоминает, как пытался найти информацию о подробностях этого проекта в советской научной литературе начала 80-х гг. "Иногда то там, то сям я натыкался на упоминание некоторых фактов - например, резкого падения уровня моря или роста минерализации, - но найти полную статью, посвященную обмелению Арала, было невозможно", - вспоминает Миклин в ходе экспедиции на Аральское море.
В это время в России Николай Аладин был вынужден заниматься исследованиями в других сферах и просить своего отца, врача ВМФ, одолжить ему денег для дальнейшего изучения проблемы Аральского моря. Ему время от времени разрешали выступить с докладом о результатах своих исследований на научных конференциях, но публиковать эти доклады было нельзя. "Это было что-то вроде самиздата", - говорит он, намекая на самопальные публикации запрещенной литературы, которыми занимались диссиденты во времена СССР.
Все изменилось с приходом к власти Михаила Горбачева и началом его политики гласности. Исследования Николая Аладина были опубликованы, и в обществе началось открытое обсуждение воздействия "хлопкоориентированной" политики на здоровье казахов и узбеков, проживающих на северном и южном берегах Аральского моря. Академия наук предоставила ему собственный исследовательский центр - лабораторию гидробиологии солоноватых вод.
Однако за то время, пока Москва пыталась найти способы минимизации последствий экологической катастрофы, СССР прекратил свое существование, и остатки Аральского моря оказались разделены узбеко-казахской границей. Российское научное сообщество отказывалось финансировать экспедиции на Арал: отчасти из страха задеть национальные чувства местных жителей, отчасти из-за нехватки средств.
Западные же спонсоры задавались вопросом о том, почему они должны давать деньги русским, а не западным ученым или казахскому и узбекскому народам.
Таким образом, официально Аладин вновь занялся изучением Каспийского моря. К тому времени его отец уже скончался, и деньги на исследования пришлось добывать путем организации платных экскурсий для заинтересованных туристов - впрочем, этот бизнес далеко не всегда оказывался прибыльным.
В 1993 г. Аладин убедил казахского руководителя местного региона построить при помощи нескольких бульдозеров примитивную дамбу, которая должна была удерживать воду, поступающую из Сырдарьи, в северной части Арала. Этому проекту не помешало даже полное отсутствие соответствующего опыта у строителей, и - хотя дамбу неоднократно прорывало - уровень содержания соли в северной части Аральского моря снизился, и в нем вновь появились некоторые виды рыб.
В конечном итоге Всемирный банк предоставил средства для строительства полноценной земляной дамбы длиной 13 км, включающей в себя бетонную плотину с гидротехническим затвором для регулирования пропуска воды. Это строительство велось уже без участия Аладина. Дамба была полностью закончена к 2005 г., и благодаря ей стало возможным восстановление уровня воды Северного Арала и экосистемы увлажненных земель.
Спустя шесть лет уровень добычи рыбы в казахской части Аральского моря по словам директора местного рыбного хозяйства Зауалхана Ермаханова вырос с 3500 до 18 000 тонн в год. Рыбаки здесь ежегодно вылавливают около 6 000 тонн рыбы при помощи обычных сетей. В деревнях появились новые дома, школы и спутниковые антенны, а благодаря работе рыбоперерабатывающего завода в Аральске было создано 41 новое рабочее место.
"Первая дамба представляла собой своего рода эксперимент, - говорит Аладин. - Мы хотели доказать, что одни люди могут исправить разрушения других. Я горд тем, что теперь они выстроили на месте этой дамбы полноценную плотину".
Сегодня правительство Казахстана, который благодаря экспорту нефти и минеральных ресурсов превратился в одного из ведущих мировых кредиторов, рассматривает планы по дальнейшему восстановлению Аральского моря. Предлагаются два проекта, один из которых состоит в том, чтобы дополнительно увеличить высоту Кокаральской плотины, что позволит повысить уровень моря еще на 6 метров и расширить его поверхность с 5 500 до 8 000 км2. Согласно второму плану, следует прорыть водоотводной канал на север, чтобы отвести русло Сырдарьи и вернуть море в Аральск, который в этом случае вновь сможет стать портом.
Николай Аладин, регулярно приезжающий на Аральское море, утверждает, что необходимо реализовать оба плана - сначала один, потом другой.
Также доступна английская версия статьи.