Следующий финалист премии Большая книга - писатель Дмитрий Данилов, автор повестей "Черный и зеленый" и "Дом десять" из одноименных сборников. Его роман "Горизонтальное положение" номинировался на премию "Национальный бестселлер".
Российская газета: Ваш роман - настоящий дневник самой жизни. Но что этот дневник фиксирует: течение времени, изменение пространства или же то, как и время, и пространство заставляют принимать человека это "горизонтальное положение"?
Дмитрий Данилов: Я пытался в этом квазидневнике - не надо воспринимать этот текст как дневник настоящий - зафиксировать то, на что обычно авторы романов не обращают внимания: на поток мелких повседневных "неважных" явлений, из которых процентов на 90, а то и на все 99, состоит жизнь подавляющего большинства людей. Зафиксировать, если можно так выразиться, поток неважного, поток обыкновенного. Мне кажется, что, пристально вглядываясь в это самое неважно-обыкновенное, мы можем понять о жизни нечто, что ускользает от нас, когда мы имеем дело с яркими героями и необыкновенными событиями. Надо сказать, что в тексте хватает и событий, в том числе, например, он содержит описание нескольких дальних и насыщенных путешествий. Но это не те события, которые, как обычно бывает в традиционных романах, меняют героя. Собственно, на это прямо указывает эпиграф одного из ранних рассказов Юрия Мамлеева: "Но в общем все осталось по-прежнему и ничего не изменилось, хотя как будто и произошли события".
РГ: Вашу прозу сравнивали и с романами Альбера Камю, и с текстами Алена Роб-Грийе. А кого вы сами можете назвать своими литературными наставниками?
Данилов: Тут и Хармс, и Вагинов, и Платонов, и Кафка, и упомянутый Камю. Когда только начинал писать прозу, испытывал сильное влияние Юрия Мамлеева. Но если прозвучало слово "наставник", тот тут я могу упомянуть только одну фигуру - писателя 20-30-х годов прошлого века Л. Добычина. Его короткие рассказы и роман "Город Эн", прочитанные лет двадцать назад, произвели сильнейшее, оглушительное впечатление, которое, пожалуй, сохраняется у меня по сей день.
РГ: Какова роль литературных премий в современном российском литературном процессе? Не происходит ли некий спад их реальной значимости?
Данилов: Я думаю, имеет смысл говорить не о спаде реальной значимости литературных премий, а о спаде реальной значимости литературы вообще. Да, литература больше не интересна обществу в целом, общество больше не нуждается в ней как в некоем зеркале, в которое оно, общество, смотрело бы на себя с ужасом и отвращением. Наступает конец эпохи текстоцентричности. Может быть, это и хорошо, на самом деле, - для самой литературы.
РГ: Издательство "КоЛибри", недавно объявило, что серия "Уроки русского", в которой вышел ваш сборник "Черный и зеленый", больше выходить не будет. С чем, на ваш взгляд, связана недолговечность подобных проектов?
Данилов: Крупное издательство затевает серию, и при этом декларируется изначально некоммерческий подход: издательство готово издавать хорошую прозу ради нее самой, ради имиджа издательства. Проходит полгода или год, отдел продаж сообщает, что серия плохо продается, и издательство серию прикрывает. Так получилось и с серией "Уроки русского".
РГ: Существует ли, по вашему мнению, писательская конкуренция?
Данилов: Я стараюсь воспринимать писательскую среду как неконкурентную - в том числе и ради поддержания собственного душевного здоровья. Когда писатель считает своих коллег конкурентами и даже врагами - это довольно печально выглядит. Наличие огромных тиражей у Прилепина, Быкова или Улицкой совершенно не означает, что эти писатели отбирают у меня читателей и мои книги не дойдут до тех, кому они интересны. Конкурируют обычно явления одинаковые или очень близкие, как, например, пепси-кола и кока-кола. Разве что речь может идти о конкуренции между коммерческими, узкожанровыми писателями, которые, по большому счету, не совсем писатели, а, скорее, коммерческие проекты по производству букв. И, конечно, между издательствами, книготорговыми сетями есть конкуренция, это понятно, это "чисто бизнес", в отличие от писательства.
РГ: Кому из других претендентов на "Большую книгу" вы бы отдали эту премию?
Данилов: Сергею Солоуху и Юрию Буйде.