"РГ" выяснила, как преступники искупают вину перед обществом.
Иностранная пресса то и дело сообщает, как очередную провинившуюся знаменитость отправили на общественные работы. Скажем, известная модель Пэрис Хилтон как-то прилюдно красила забор за хранение наркотиков. А голливудскую актрису Линдсей Лохан недавно приговорили за мелкую кражу к 480 часам работы в морге. В России этот вид наказания существует с 2005 года. Однако у нас не встретить ни "звезд", орудующих кистью, ни рядовых хулиганов, подметающих улицы. Чтобы узнать, как мелкие нарушители проходят трудотерапию, корреспондент "РГ" отправился в городскую больницу № 24 - одно из мест, где они искупают вину перед государством.
Девять утра в Екатеринбурге. Мы ждем осужденных на обязательные работы в кабинете замглавврача по хозяйственным вопросам Богдана Ричняка. Приговоренные за мелкое хулиганство, кражи, неуплату алиментов приходят к нему каждое утро, чтобы отметиться, проставить часы отработки и получить задание.
Каждый из них обязан безвозмездно отработать от 60 до 240 часов. Он отдает долг обществу в свободное от учебы или основной работы время, но не более четырех часов в день. Можно потратить и два часа личного времени, но тогда повинность затянется.
Места, где отбывают трудовое наказание, определяет администрация города. Она составляет перечень организаций, готовых принять к себе нарушителей закона, и согласует его с уголовно-исполнительными инспекциями (УИИ). Последние следят за тем, как выполняются обязательные работы. Причем если человек не хочет "отбывать срок" рядом с домом или в районе, в котором живет, ему могут предложить другое место.
- Обычно преступники становятся уборщиками и разнорабочими. У нас они моют полы, подметают улицу, переносят продукты и мебель. Этим летом помогали заготавливать сено. И надо сказать, очень выручают - выполняют работу, которую никто не соглашается делать, - рассказывает Богдан Ричняк, когда мы обходим территорию больницы.
Это понятно: кто захочет быть дворником за пять тысяч рублей в месяц и убирать огромную территорию? Завхоз вспоминает, что рабочая сила особенно пригодились, когда после ремонта из морга нужно было выносить мусор.
Обычно в больнице на обязательных работах одновременно трудятся не более 20 человек - в основном мужчины. Средний возраст - 30-35 лет. Порой приходят несовершеннолетние. За ними нужен глаз да глаз - молодежь только и ищет возможности увильнуть от трудотерапии. Благо медучреждение установило на территории видеонаблюдение.
С мнением о том, что за осужденными нужен неустанный контроль, соглашается замначальника УИИ Чкаловского района Екатеринбурга Ольга Благинина. Она тоже пришла в больницу, чтобы проверить, как идут обязательные работы. По ее словам, те, кого обязали потрудиться, поначалу к этому относятся несерьезно. Многим кажется: раз не попал за решетку, можно расслабиться. Но после первого же прогула или нарушения дисциплины их предупреждают: в следующий раз наказание заменят на реальный срок.
Впрочем, куда больше проблем у "надзирателей" с теми, кто принципиально не хочет работать на благо общества. Это люди с большим криминальным прошлым, неоднократно сидевшие в тюрьме. Не берут тряпки или метлы в руки и восточные мужчины - им гордость не позволяет выполнять женскую работу. Ольга Благинина вспоминает: как-то к ним в инспекцию направили цыгана. Так заступаться за него пришел целый табор: уговаривали отпустить соплеменника - дескать, у них в народе мужчинам не принято трудиться. Инспекторы поставили провинившегося перед выбором: отработать или отправиться в тюрьму. Тот предпочел отсидеть.
- К сожалению, судьи, назначая это наказание, не учитывают особенности национального менталитета или подробности биографии преступников. Поэтому нашим специалистам приходится нелегко с такими осужденными: их подолгу уговаривают, подыскивают подходящую работу, - замечает Благинина.
Видимо, проблема в том, что суды не отслеживают исполнение приговоров. По признанию Ивана Овчарука, председателя Свердловского облсуда, следить за судьбой преступников после вынесения им вердикта - задача органов исполнения наказания. Поэтому Овчарук, например, не смог сказать, насколько эффективно наказание: какой процент людей, которых приговаривают к труду, вновь совершает преступление. По примерной оценке свердловских УИИ, рецидив происходит в половине случаев. Это можно объяснить тем, что одна часть осужденных - по сути своей добропорядочные люди, по неосторожности совершившие преступление. Оставшиеся - те, кто уже не раз бывал в неладах с законом и готов его нарушать вновь и вновь.
Такой проблемный персонал только отпугивает работодателей. Казалось бы, им должна быть выгодна бесплатная рабочая сила. Но они ни в какую не соглашаются с ней связываться. Это головная боль как инспекций, так и городских администраций. В списке организаций, в которых проходят обязательные работы, составленном в 2009 году, значилось около 200 предприятий, в подавляющем большинстве муниципальных. Тем не менее фактически только треть из них принимала осужденных: одни закрылись, другие ограничились отговорками, что нет свободных вакансий. Да и те, кто брал к себе хулиганов на исправление, недовольно признавались корреспонденту "РГ": городская власть не оставила им выбора.
- За отбывающими наказание нужно закрепить специалиста, постоянно следить за их поведением и отчитываться перед инспекцией о нарушениях в работе. Не говоря о том, что они крайне недисциплинированны: прогуливают, приходят пьяными, - отметила начальник отдела кадров одной из коммунальных организаций города, которая имеет дело с осужденными, Елена Свиридова.
В 2011 году муниципалитет решил составить новый список. Но найти тех, кто хотел бы взять к себе на работу мелких хулиганов, оказалось невероятно сложно, признался глава комитета административных органов мэрии Екатеринбурга Анатолий Иванов: на 100 писем с просьбой принять людей, которые разослали компаниям, пришло только 15 ответов, да и те в большинстве своем с отказом.
- В советское время было проще: все организации были государственными, поэтому в обязательном порядке принимали тех, кого приговаривали к общественным работам. А сейчас у городской администрации существуют рычаги влияния только на муниципальные предприятия. У коммерческих есть право выбора, - объясняет Иванов.
Но почему все-таки находятся те, кто не боится хулиганов и даже сам просит прислать их в помощь? Видимо, дело в умении организовать процесс и желании его добросовестно контролировать. Богдан Ричняк, например, говорит, что ему очень помогает то, что он много лет был военным - командовал частью. Так что вполне может управлять преступниками не хуже, чем солдатами. Некоторые, рассказывает он, после завершения отработки даже навещают его. А в екатеринбургской водоснабжающей организации признались: один из хулиганов так хорошо себя зарекомендовал, что его приняли в штат после отбытия "срока". Правда, такие примеры скорее исключение, чем правило.
Иван Овчарук, председатель Свердловского облсуда:
- Судьи при малейшей возможности стараются не лишать человека свободы. На Среднем Урале к обязательным работам приговаривают более 20 процентов хулиганов - примерно семь тысяч человек в год. Подобное наказание позволяет не содержать преступников в колониях за счет налогоплательщиков - в результате экономятся бюджетные средства.
Кроме того, люди лишний раз не погружаются в криминальную среду. Эта мера рассчитана на то, что человек, преступивший закон, будет больше раскаиваться в содеянном, трудясь на виду у окружающих, нежели сидя в тюрьме.
Справка "РГ"
Есть еще такое наказание, как исправительные работы. Их отличие от обязательных в том, что осужденные отбывают трудовое наказание полный рабочий день, а с их зарплаты удерживается определенный процент в пользу государства.
Официальный список организаций Екатеринбурга, в которых проходят обязательные работы, на сайте www.ekburg.ru/officially/glavadoc/glavadoc2011/3119/