Поделиться
В дни, когда отмечается очередная годовщина вывода советских войск из Афганистана, ветераны боевых действий вспоминают, как все начиналось.
Операция спецподразделений КГБ по взятию дворца Тадж-Бек в Кабуле называлась "Шторм-333". Это было в декабре 1979 года, советские войска еще не вошли в Афганистан, подвиг "9 роты" был впереди, российским матерям еще предстояло пройти через десятилетие мучительного ожидания и горя. Хорошо охраняемый дворец Амина, считавшийся неприступным, был захвачен за 43 минуты. Мало кто знает, что в том уникальном штурме принимали участие не только бойцы известной "Альфы", но и оперативники спецподразделения "Зенит" - всего около 60 человек. Среди них был Владимир Дроздов. Сегодня он проживает в Туле. Накануне годовщины вывода войск из Афганистана он поделился с "РГ" своими воспоминаниями.
РГ: Владимир Васильевич, как вы для себя объясняете причины афганских событий? Занимаясь оперативной работой, предчувствовали, что войны не избежать?
Владимир Дроздов: Все не так однозначно. С одной стороны, ощущалось, что Союз много помогает Афганистану: и в экономике, и по политической линии, и военных советников наших там было с 50-х годов тьма тьмущая. Поначалу больше внимания уделяли развитию экономики. Но к 1979 году основной упор был на быстрое построение социализма. Начались глупости... Часть наших ребят была отправлена в провинциальные города, где возникала напряженность. До этого уже в Герате был довольно значительный бунт. Ведь там как: земля, вода - все отдано баям, а правительство после свержения короля решило быстро все раздать крестьянам. Но крестьяне не могут взять землю - это не их земля, не могут пользоваться водой - не их вода. Если мулла что-то сказал - это больше чем закон. Началось отторжение. К тому времени была информация о контактах руководителей Афганистана с американцами. Было совсем нежелательно, чтобы США создали там свои базы. Но мы занимались своей оперативной работой. Чувствовалось, что просто так это не кончится. Потому что Амин, после того как задушил Тараки и возглавил страну, старался ускорить социализацию. Сам, кстати, в США учился.
Советская армия к тому времени была представлена только бойцами на аэродроме Баграм (охраняли самолеты) и советниками. Мне пришлось работать в разных местах, это было очень интересно. Я там был трижды. Первая командировка - короткая, на полгода. Потом еще такая же, но в южной зоне, ближе к Пакистану - Кандагар. А потом три с половиной года практически безвылазно, но уже в другом качестве, с семьей. В четвертый раз категорически отказался. Дочь родилась, как раз когда был в первой командировке. Увидел впервые, когда ей исполнилось четыре месяца.
РГ: Штурм дворца Амина до сих пор - уникальная операция спецслужб. Вы долго готовились к ней?
Дроздов: Нас было две команды. Одна "Альфа" - известная, имевшая опыт антитеррористической деятельности, освобождения заложников. Это спортивные, мощные ребята. А мы - оперативники, и такие бои и захваты не совсем наше дело. Наша команда называлась "Зенит", потом он стал "Каскадом", потом "Вымпелом". Но у последнего уже другие задачи.
После окончания одного мероприятия на день я остался не у дел. В той группе, которая должна была вместе с "Альфой" штурмовать дворец Амина, заболел один наш офицер. И, когда командир этой группы узнал, что я освободился, меня вместо этого офицера призвали туда. Так я оказался на той самой горе, от которой 800 метров до дворца, в лачуге, где жили ребята. Командир нашей группы Яков Семенов - наш преподаватель спецкурсов. Интересная практика: мол, ты готовил людей, вот и будешь их командиром - кого выковал, с тем и воюй.
РГ: Что из себя представлял дворец Тадж-Бек, его охрана?
Дроздов: Дворец по периметру охранял целый полк. Охрана Амина "натаскивалась" нашими же советниками. Рядом стоял танковый батальон. Сам по себе дом - колоссальное сооружение. В него снаряды от "Шилки" впивались и горели, не могли пробить стену. Дворец стоит на горе, все подступы к нему заминированы. От центрального входа серпантином ведет тщательно охраняемая главная дорога.
РГ: Каковы же были ваши силы?
Дроздов: Нас было около 20 человек, из "Альфы" немного больше. Всего в этой спецкоманде было около 60 бойцов. Все как на подбор: Григорий Бояринов - начальник спецкурсов, фронтовик, Эвальд Козлов - куратор от службы внешней разведки, Яков Семенов - командир нашей группы. Конечно, нервозность была. Ажиотаж какой-то - мы уже знали что к чему. Выпили по 100 граммов, притащили новые бронежилеты. "Альфа" была уже знакома с этими более современными образцами, у них и вооружение было получше, а мы впервые эти бронежилеты надевали, потому что в глубоком тылу врага они нам были ни к чему. Вспоминаю, как Саша Новиков волновался, нервничал - здоровый парень, на него бронежилет никак не налезал. Эвальд Козлов отдал ему свой. Сам остался без "бронника" - плюнул на это, а потом и без каски, с одним пистолетом ворвался во дворец.
"Альфа" первой села в боевые машины. Там и часть наших была. Я оказался с подгруппой в последнем БТР. Сигналом для начала операции "Шторм-333" должен был быть взрыв в центре Кабула. И вот команда прозвучала - это Борис Пешкунов (тоже наш преподаватель) с ребятами в центре города на глазах у афганского часового взорвали колодец центрального узла секретной связи.
Мы колонной двинулись к дворцу Тадж-Бек. Уже на подъездах началась колоссальнейшая стрельба. Наш БТР не за колонной шел, а по второстепенной дорожке уткнулся в этот серпантин. Нам пришлось десантироваться и - вперед пешком. Та дорожка - это как насыпь, по верху которой надо бежать. Темнота, ни черта не видно…
РГ: Но прорваться все ж удалось…
Дроздов: Мне это удалось без особого труда. А вот первым было тяжело. Много раненых и тяжелораненых, не говоря о погибших. Бояринов погиб там. Со второго, с третьего раза смогли ворваться в вестибюль этого дома. Самая непростая ситуация возникла, когда надо было перебежать площадь перед центральным входом. Догнал ребят. Шел бой.
Нами двигала необходимость достичь цели. А так, наверное, полежали бы, постреляли бы вокруг, дождались, когда очухается охрана, танкисты... Может, в вооруженных силах других стран так бы и было, но у нас на роду по-другому написано: надо.
Когда прорвались на второй этаж, там увидели длинный коридор, двери кабинетов, встречный огонь. Действовали так: сначала в кабинет бросаем гранату, потом очередь, потом следующая дверь.
Господин Амин был убит в перестрелке. Он лежал в нижнем белье в холле, рядом женщины...
РГ: Когда вы поняли: все кончено? Какие чувства испытали?
Дроздов: Яков сказал: выйдем, посмотрим, кто жив остался. Становились по командам, я в своей стоял один…
О семье вспомнилось, когда сидел внизу после всего. Подумал: вот дочь-то без меня родилась, так могла и не увидеть.
Посидели на первом этаже, потом Яков дает приказ мне и Нурику Нурбанову из Душанбе, владевшему языком дари, взять три БМП: там сидят двое афганцев - будущие министры, их надо отвезти в центр Кабула. Внутри с ними был парень из "Альфы", а мы наверху в люке сели по пояс. Через полтора километра как дали по нам, и вниз не влезешь - бронежилет не пускает. Нурик ехал на первой машине, я - на второй. Снаряд попал в ствол БМП, и осколками ему на животе автомат перебило. Я еще видел одного парня, которому пуля попала в рукоятку пистолета - мы же за поясом их носим. Если бы не оружие, был бы конец… Привезли мы этих молодцев туда, где уже было создано правительство. Наших там было много - обеспечивали безопасность.
РГ: Многие считают, что вам удалось совершить невозможное - настолько сложной была операция.
Дроздов: Яков Семенов потом пару иностранных делегаций возил туда. Они все удивлялись: как это так? В их представлениях это никак не укладывается. Но наше дело офицерское - и мы свое дело сделали, приказ выполнили.
РГ: А потом было десятилетие войны, завершившееся для наших ребят только в 1990-м…
Дроздов: Приказ о выводе войск просто нельзя переоценить. Главное, что перестала идти вереница гробов в Советский Союз. Ведь, по официальным данным, погибло примерно 15 тысяч человек. Но, думаю, погибло больше. Армия, как я полагаю, считала погибшими тех, кто пал на поле боя. А кто по дороге в медсанбат, в госпитале от ранений - это по другой статье шло.
И вот - приказ о выводе войск. Матери успокоились, жены, дети. Перестали ожидать траурных повесток. Да и экономика страны была подорвана за 10 лет этой войны. Наконец-то этот поток в бездонный колодец прекратился.
15 марта исполняется 43 года спецкурсам, которые готовили командиров групп для работы в особый период в глубоком тылу противника, где нужно было бы развертывать и партизанское движение, и сопротивление. Многие преподаватели с большим опытом, немало было фронтовиков, тех, кто по 15-20 лет работал в очень напряженной обстановке за рубежом. Это было, действительно, уникальное учебное заведение. По словам Дроздова, учиться было интересно, но и трудно - и физически, и психологически. К примеру, при условной выгрузке пробежать за ночь в полной выкладке 40 километров - а зимой еще снег по пояс. Спрятаться, замаскироваться, укрыться, встретиться с нужными людьми, выполнить задачи разведки - это была только часть подготовки тех, кто позже войдет в команду "Зенит".
В 1993 году команду расформировали. Но какие-то модификации тех первых подразделений остались. В частности, наследницей "Зенита" можно считать нынешнюю группу "Вымпел".