Это победа уникальная. И по-своему знаковая. Брату Витторио - 81 год, брату Паоло - 83. Старейшие на фестивале, они утерли всем нос не только эффективностью старой школы, но и молодой способностью находить для художественного постижения человека все новые методы и ракурсы.
Увидев какой-то спектакль в тюремном театре, братья попросили коллегу поставить с заключенными "Юлия Цезаря". И зафиксировали на пленке весь процесс - от кастинга, где каждый должен рассказать о себе сначала жалостливо, а потом как бы впав в свирепость, до репетиций, где шекспировские тексты все говорят на родных диалектах. Обнаруживается связь между коллизиями пьесы и судьбами "актеров", одно начинает причудливо - трагически или комически - оттенять другое, и, сыграв премьеру, заключенные возвращаются в камеры чуть другими: искусство обратило их глаза зрачками в душу.
Я не могу назвать фильм режиссерским шедевром: всю работу выполнили артистичные итальянские характеры и театральный режиссер Фабио Кавалли, который на наших глазах делает из вчерашних мафиози шекспировских актеров. Тавиани осталось наблюдать и отбирать. Но они гениально создали "условия игры", увидели и использовали ее возможности, забытые со времен неореализма. Без декораций, в аскезе тюремных дворов разворачивается шекспировский клубок современных судеб, нравов и страстей. Картина резко выделялась на фоне конкурса. Было ясно, что она обречена на приз: сильных конкурентов у нее так и не появилось.
Кто оказался в лидерах? Гран-при жюри достался венгерской драме "Всего только ветер" Бенса Флигауфа - истории убийства цыганской семьи в деревне. Приз за режиссуру взял Кристиан Петцольд с фильмом "Барбара" - о женщине из столицы ГДР, которую за намерение уехать к любимому на Запад ссылают в глушь, где за ней следит вездесущая Штази. "Серебряные медведи" за актерские работы вручены Рэйчел Мванзе из канадского фильма о гражданской войне в Конго "Ведьма войны" и датскому актеру Миккелю Боэ Фельсгаарду за роль Кристиана VII в "Королевском деле" - эта же картина удостоена приза за сценарий Николая Арселя и Расмуса Хейстерберга. "Серебряного медведя" за художественный вклад завоевал оператор китайского фильма "Долина белых оленей" Лутц Рейтемайер.
Приз Альфреда Бауэра, который вручают за оригинальные поиски в кино, получил португалец Мигель Гомеш за фильм "Табу" о старой лиссабонской женщине, которая в юности пережила африканские страсти - в знойной Африке. Его же наградило жюри ФИПРЕССИ. Я в этом не сомневался: черно-белая, плохо сыгранная, но синефильская по типу картина всегда завоюет сердца изощренной, уставшей от нормального кино критики. Гурманы с восторгом отыскивают в фильме ассоциации с мировой киноклассикой, запрятанные там цитаты и параллели, игру стилями и ритмами. А меня не оставляет ощущение вязкой скуки, которая окутывает зрительный зал, если смысл экзерсиса заключен в самом экзерсисе - как вакуум в лабораторной колбе.
В целом кинопейзаж Берлинале оказался серым: призы можно было давать наугад, не глядя - все равно попадешь в середнячка, в лучшем случае - крепкого. Это было предопределено сверхзадачей фестивальной "драматургии": показать непрочность стабильности, наших судеб и жизней, самой цивилизации. Почти все драмы, игровые или документальные, были связаны с этим ракурсом: некие силы вторгаются в планы, мечты и вожделения, и мирный быт становится войной. Так пошло от фильма "Прощай, моя королева", где фундаменты империи сотрясает Французская революция, и продолжалось все десять дней: из отельных номеров брали в залог мирно спавших миссионеров ("Заложники"), жизнь семьи шла под откос после ночного наезда на пьяную девушку ("Милосердие"), нормальная человеческая любовь заставляла людей пересмотреть свои убеждения-заблуждения и отречься от бога ("Метеора"), а природный катаклизм необратимо менял существование целой страны ("Атомная нация", "Друзья после 3 марта", "Безлюдная зона").
Катастрофизм мироощущения, искренний или надуманный, но почти суицидальный, - зашкаливало. Собравшись в таком количестве, апокалиптические фильмы создавали атмосферу тотальной подавленности и безысходности. Они чаще всего не говорили ничего нового о том, что мы знаем из телехроники. Они столь же деморализованы и подавлены. Но если авторы не идут дальше констатации, встает вечный вопрос о назначении искусства: оно побуждает к действию и дает надежду - или просто бьет по голове? Разумеется, художники тоже люди и точно так же подвержены унынию. Но архитектор не может строить дом, не имея перед собой задачи его в конечном итоге построить. А это кино рассыпается и тонет, копая котлован под строительство как могилу.
Жюри Берлинале взяло на себя неблагодарный труд выискивать в безжизненной кинематографической пустыне что-то похожее на золотые песчинки. Оно справилось, оно не вызвало вопросов или нареканий. Но это само по себе тревожный сигнал: когда в конкурсе сильное кино, любое решение кажется спорным.
Братья Тавиани сделали почти невозможное: фильмом, где снимались пожизненно заключенные люди, они дали надежду. Бить по голове классическое искусство не приспособлено - иное направление ума, иная мера любви к людям и жизни. Старая школа…
КСТАТИ
Приз Альфреда Бауэра за оригинальные поиски в кино получил португалец Мигель Гомеш за фильм "Табу" о старой лиссабонской женщине, которая в юности пережила африканские страсти - в знойной Африке. Его же наградило жюри ФИПРЕССИ. Черно-белая, плохо сыгранная, но синефильская по типу картина всегда завоюет сердца уставшей от нормального кино критики, которая нашла в фильме ассоциации с киноклассикой, запрятанные там цитаты и параллели, игру стилями и ритмами, когда смысл экзерсиса заключен в самом экзерсисе - как вакуум в лабораторной колбе.