Поделиться
Корреспондент "РГ" разбирался, насколько медиаторы способны разгрузить судебную систему, а люди - перенести свои конфликты за стены суда.
Судьи и юристы, занимающиеся гражданским правом, знают, что самые психологически тяжелые процессы - те, где судится родня. Близкие когда-то люди готовы перегрызть друг другу горло не только, например, за право опеки над ребенком, но и за долю в квартире, мебель или телевизор. Порой такие тяжбы идут годами. А истинная причина конфликта при этом может быть даже не в предмете судебного спора.
Одно из первых дел в практике центра медиации Уральской юридической академии тянулось три года. Разведенная пара спорила, кому отойдет половина дома. Он когда-то принадлежал родителям жены, а потом по наследству в равных долях достался детям - брату и сестре. Муж сестры выкупил у брата долю и оформил ее на себя. Но тут брачным узам пришел конец. И бывшие супруги начали спорить: кому сейчас принадлежит эта половина? Если ее выкупили до развода, то это совместно нажитое имущество, и оба должны получить по половине этой половины. А муж делиться не хотел и считал, что вся половина дома принадлежит ему.
То, как разрешилось дело, юристы называют чудом. Пара согласилась на встречу с медиатором - юристом, который прошел специализированное обучение и помогает сторонам прийти к соглашению. В отличие от адвоката, медиатор не принимает ничью сторону. Его задача - содействовать компромиссу. После первой же беседы оба супруга взяли... и оформили дарственную на злополучную половину дома своей дочери. И разошлись с миром. Суд, конечно, мог бы установить, когда была выкуплена часть дома, и определить, что и кому принадлежит по закону. Но разрешить сам конфликт - вряд ли. Соломоново решение не всегда можно выразить языком Гражданского процессуального кодекса, и предписать супругам отдать собственность ребенку судья в любом случае был бы не вправе. А вот они сами, с помощью медиатора, - вполне.
Медиацию, к слову, можно использовать не только в суде, но и до суда, по спорам как между гражданами, так и между юридическими лицами. Обычно стоимость этой услуги сравнима со стоимостью времени обычного юриста: несколько тысяч рублей за час. В отличие от судебного решения, содержание медиативного соглашения контролируют сами участники переговоров - оно не грозит им неожиданностями. А любой судья должен рассказать истцу и ответчику о возможности выйти на медиацию в самом начале разбирательства. Если те согласятся, рассмотрение дела может быть отложено на срок до 60 дней.
Медиация может помочь людям договариться, а судам - снизить огромную нагрузку. Как отмечает зампредседателя Свердловского областного суда по административным делам Татьяна Баландина, сегодня мировые судьи области ежемесячно рассматривают 160 - 200 дел, а есть участки, где бывает до 400.
Закон о медиации и соответствующие поправки в Гражданский процессуальный кодекс вступили в силу с января 2011 года. Но у судей они вызвали вопросы. Например, что делать после того, как стороны пришли к медиативному соглашению, - заключать мировое соглашение или истец должен оказаться от претензий, и после этого судья примет решение о прекращении судебного производства? В итоге в марте 2011 года президиум Свердловского областного суда пришел к выводу, что на эти вопросы ответит практика. Экспериментальной площадкой сделали Октябрьский районный суд города Екатеринбурга: там нагрузка превышает среднеобластную в несколько раз.
В центре медиации при Уральской юракадемии судьи прошли специальное обучение: они должны были привыкнуть доходчиво рассказывать людям без юридического образования о возможностях медиации, чтобы это не воспринималось истцами и ответчиками как формальность или отказ рассудить их спор. Многие судьи занимались этим вопросом более углубленно, познакомившись с механизмами медиации изнутри. Эксперимент длился в течение 2011 года.
По мнению судей, главный плюс медиации в том, что после решения суда часто остается много недовольных. Это вызывает цепочку обжалований и новых исков - конфликты рискуют стать вечными, переходящими от родителей к детям. У медиационных соглашений есть огромный потенциал нейтрализации таких "многоголовых гидр". Например, одним соглашением можно уладить дело по нескольким судебным разбирательствам с разными предметами спора, если они все начались с одного конфликта. А в обычном судебном порядке так поступить нельзя. Разумеется, есть у медиативного соглашения, особенно внесудебного, и слабые стороны: участники выполняют его добровольно. И если кто-то вдруг отказывается, то бесполезно бежать за помощью к судебным приставам. Значит, придется снова обращаться в суд.
С одной стороны, итоговые цифры эксперимента могут показаться скромными. Соглашений о проведении медиации, то есть документов, которые подтверждают согласие обеих сторон на досудебное урегулирование, набралось восемнадцать. А медиативных соглашений, реально разрешивших конфликт, оказалось восемь. Восемь дел вернулись в районный суд, еще два процесса медиаторы прекратили сами - медиация оказалась нецелесообразной. Для сравнения: всего за год в суде рассмотрели семь тысяч дел. Зато отмечено: выросло количество обычных мировых соглашений по семейным делам. Судьи научились убеждать родственников договариваться. А медиаторам в итоге даже отвели отдельное помещение в здании Октябрьского суда, рассказала его председатель Александра Евладова. И это сказалось на эффективности работы: людям стало удобнее, риск, что стороны согласятся на переговоры, но в итоге просто не дойдут до медиатора, свелся к минимуму.
Случай из практики эксперимента: мать и жена умершего делили квартиру и машину, оставшиеся им в наследство. Формально главным затруднением было определить доли в имуществе. Заключили соглашение на проведение медиации, отложили судебное рассмотрение. Когда женщины начали общаться с медиатором, выяснилось, что обе даже не знают, как продать машину, - например, как снять ее для этого с регистрационного учета. И уж тем более не могут об этом договориться. Объяснять пришлось самые очевидные вещи, при этом выясняя, чего же на самом деле хотят мающиеся наследники. Оказалось, что мать мечтает переехать из коммуналки в отдельную квартиру. И решение нашлось: квартира мужа отошла жене, но она обязалась выплатить за нее компенсацию. Теперь мать могла продать комнату в коммуналке, добавить денег и купить свое жилье. Это дело, по оценкам медиаторов, было сложным, консультации продолжались два месяца.
Судьи выяснили, что после заключения медиативного соглашения истец чаще всего просто отказывается от своего иска. Медиаторы дополняют: мировые соглашения на основании медиативных тоже заключаются. Это возможно, если суд признает медиативное соглашение соответствующим закону и утвердит его, а предмет соглашения совпадет с предметом спора. Например, герои нашего рассказа выясняли в суде, как поделить квартиру и машину. Однако сам результат этого деления оказался непринципиален. Так что пока, к сожалению, универсального и удобного способа завершить судопроизводство после медиации не существует, и это серьезно мешает популяризации метода.
Отметим, что в рамках эксперимента медиаторы из юракадемии оказывали свои услуги безвозмездно. Да и сейчас готовы бесплатно помогать физическим лицам. Может быть, когда-нибудь это станет прибыльным бизнесом. Но пока важнее рассказывать и показывать.
При обращении к медиации есть ряд рисков:
обе стороны или одна из них не верят, что решение возможно без вмешательства сил государственного принуждения; только повышение общей юридической культуры населения может исправить такое положение дел;
одна из сторон проявляет инициативу к переговорам, а вторая, думая, что ее позиция на 100 процентов выигрышна в суде, игнорирует предложение;
одна сторона воспринимает инициативу медиации как слабость другой стороны, и переговоры обречены на "продавливание" своих интересов, а не на компромисс;
одна из сторон стремится к урегулированию спора, а вторая (потенциальный ответчик) использует медиацию как способ оттягивания судебного разрешения, заранее зная, что не будет исполнять медиативное соглашение;
может возникнуть проблема, как определить порядок оплаты услуг медиатора. Например, одна сторона полагает, что оплачивать работу медиатора должен инициатор, а не обе стороны поровну;
одна из сторон подозревает, что медиатор небеспристрастен, или сама стремится установить с ним "доверительные" отношения, чтобы через него навязать свою позицию;
представители сторон - юристы - бывают не настроены на решение спора с помощью переговоров, поскольку считают, что доказать свой профессионализм могут только судебной победой.
Справка "РГ"
Медиация - одна из технологий альтернативного урегулирования споров с участием третьей нейтральной, беспристрастной, не заинтересованной в данном конфликте стороны - медиатора, который помогает сторонам выработать определенное соглашение по спору.