Народная артистка России Ирина Соколова, любимица ленинградцев-петербуржцев (50 лет на сцене!), знаменитая "тюзовка", в последние годы "актриса Праудина", блестяще играет сейчас в премьере БДТ имени Георгия Товстоногова "Время женщин".
Мои воспоминания
Ирина Леонидовна, вы давно ушли из ТЮЗа, вслед за режиссером Праудиным, но когда произносят вашу фамилию, непременно добавляют: "тюзовская актриса".
Ирина Соколова: Большая часть моей жизни прошла в ТЮЗе. В 1960 году я поступила в драматическую студию при театре. Фактически с первого курса на сцене. Нас растили, пестовали Сан Саныч Брянцев, Леонид Федорович Макарьев. При Зиновии Яковлевиче Корогодском театр взлетел, стал флагманом детских театров не только в нашей стране, но и в мире.
Из ТЮЗа я не уходила, продолжаю там играть ("Старосветские помещики" Гоголя, "Иудушка из Головлева" Салтыкова-Щедрина). Я и юбилей свой отмечала в ТЮЗе. Произошел формальный, "бумажный" уход: моя трудовая книжка теперь в "Балтийском доме". 12 лет я работаю в театре "Экспериментальная сцена под руководством Анатолия Праудина". Мы играем в "Балтийском доме" на малой сцене. Живем трудно. У нас всего 13 ставок, мало актеров, и если кто-то уходит, со спектаклем расстаемся. Вообще, все человечество страдает от трех вещей: деньги, зависть, власть. Они много зла творят. И все это, к сожалению, неискоренимо…
Еще у меня есть две антрепризы. Спектакль режиссера Владимира Туманова "Надоело бояться" - на троих актеров, это Кира Крейлис-Петрова (она и пьесу написала), Александр Панкратов-Черный и я. Эта постановка, как и "Время женщин", связана с блокадой, а я блокадница. Там я рассказываю свою подлинную историю, как мы ехали по "дороге жизни" в грузовой машине, как мама довезла меня, а потом выходили три женщины: бабуля, мама и ее сестра. Я до трех лет не ходила, и родные боялись, что не пойду вообще. А во "Времени женщин" девочка долго не говорила… В общем, я подпитана своими воспоминаниями.
И еще есть "Элеонора. Последняя ночь в Питтсбурге", которую режиссер Роман Виктюк в 1995 году поставил в нашем ТЮЗе. Был у меня такой период - без новых ролей, надо было что-то искать. Меня познакомили с Тамарой Скуй, переводчицей и "вечной подругой" Виктюка. Она дала мне итальянскую пьесу. Менялись партнеры, антрепренеры, декорации - в Петербурге и Москве, но изредка и сейчас играю "Элеонору" с Владимиром Аджамовым.
Ленинградская история
"Время женщин" в БДТ можно назвать зеркалом нашей недавней истории. Время действия - конец 50-х-начало 60-х - вы жили в то время в Ленинграде. Ваша Евдокия - деревенская женщина. А вы в какой семье росли?
Соколова: Все мои родные - петербуржцы, петроградцы. Бабуля родилась на рубеже веков. Она шила потрясающе, была заведующей костюмерным цехом в Мурманском драматическом театре. Я ездила с ней в Калугу, Великие Луки, так что все время я была при театре. Мама молодой актрисой попала в театр во "вспомсостав", играла Золушку. И мне в 5 лет дали роль Гномика в "Золушке". В награду получала конфетку, яблочко. И папа был актером. Погиб под Сталинградом. Дед был "кировцем", проректором Ленинградской консерватории по хозчасти. Играл в ансамбле на балалайке. В 37-м его арестовали. Тетя, гример, работала в Театре комедии, в ТЮЗе (я знала весь тюзовский репертуар). Так что все наши работали в театре. Потом в семье появился другой папа - мой отчим Геннадий Николаевич Ложкин, актер. Жили мы на Кирочной, потом на Петроградской стороне, на Дворцовой площади. Я сменила здесь, наверное, мест 15.
Вас обрадовало предложение играть на прославленной сцене БДТ?
Соколова: Любая новая работа радует. А тут еще такой удивительный материал. Над романом Елены Чижовой плачешь. Воспоминания… Первые телевизоры с линзой, мы, как завороженные, смотрели всей квартирой у соседки на это чудо! Я давно знаю и люблю режиссера Геннадия Тростянецкого. Моя сестра Елена Ложкина в театре "На Литейном" играла в его постановках. Что ни спектакль - прорыв. Я рассказывала Тростянецкому о своей жизни.
Атмосфера в БДТ потрясающая, удивительная. Я будто в семью родную попала (как в нашем ТЮЗе). Мои партнерши - Танечка Бедова, наша, тюзовская, Катя Толубеева, замечательный человек. А на сцену БДТ мне выйти не довелось, театр сейчас на ремонте, и мы играем в ДК Горького.
С режиссером вы обычно спорите или согласны "быть глиной в его руках"?
Соколова: Мы не то что спорим, а работаем вместе, ищем. Самое большое счастье - это когда режиссер любит актера. Как Корогодский, Виктюк, Тростянецкий.
Сокуров и другие
Когда говорят о вас, обязательно добавят: Геббельс у Сокурова (в фильме "Молох" - "РГ").
Соколова: Да. (Смеется). Я сыграла в нескольких фильмах Александра Николаевича, начиная с короткометражки "Разжалованный". Потом были "Скорбное бесчувствие", "Дни затмения", "Молох", "Телец". И озвучивала мать в фильме "Мать и сын". Это удивительный человек. Мягкий, спокойный, надежный. Говорит мало, скупо. Такое ощущение, что задач актеру не ставит. Но за ним идешь уверенно, ему доверяешь. Съемки у него работой даже не считаешь. Счастливый отрезок жизни. Погружаешься, существуешь, купаешься в этом. Была еще одна замечательная встреча - Константин Лопушанский, фильм "Конец века".
Вас нечасто снимают в кино. Почему?
Соколова: Наверное, я не киношная актриса. Мелкая, не фотогеничная. Даже боюсь говорить вам о сериалах, в которых снималась, чтобы что-то не перепутать. Разве только "Вербное воскресенье" запомнилось. А вообще сейчас такой период, что в сериалах больше молодежь играет.
Вы часто отказываетесь от предлагаемых ролей?
Соколова: Я в жизни не отказалась, пожалуй, ни от одной роли. Ни в театре, ни в кино.
И какой диапазон ролей! От мышки, мухи, ослика - до Геббельса… А что не довелось сыграть?
Соколова: Спасибо, все было, мне хватит.
Как удается перевоплощаться? И еще не повторяться?
Соколова: Я не думаю об этом. Это, наверное, такая "кухня", которую не объяснишь. Характеры у героев разные. Каждый человек - индивидуальность, не похож на другого. Я сыграла в ТЮЗе около 100 ролей. Каждый материал разный. И режиссер, и партнеры. Однажды я снималась у Динары Асановой, а у нее на площадке всегда были экстрасенсы. Как-то я устала и говорю: "Не знаю, как буду сниматься, чувствую себя плохо". "Сейчас приедут экстрасенсы, они снимут усталость", - сказали мне. В "чудеса" я не верю. Но эти люди рассказали мне про все мои болячки, дошли до головы:
- О, какая трудная голова! Маски, маски… Сейчас будем их снимать.
Это меня так поразило! Значит, ты все время пропускаешь персонажей через себя, и какие-то слои остаются. Они все, конечно, разные. Как дети в семье. Как они получаются, я не знаю.
Я не знаю, что такое "перевоплотиться". Если я играю камень, я не могу в него перевоплотиться. Или в осла. Это все равно какой-то образ с человеческим характером, переживаниями. У нас в семье кошки, собаки, ежик, кролик. Мы наблюдаем за ними. Кто-то из людей похож по поведению на волка, кто-то на лису. Я не знаю, как возникла Евдокия, старуха, которую я играю в спектакле "Время женщин". С говорком, не присущим мне. Я надеваю ее нелепый халат, косынку, и вдруг появляется она. Кстати, очень часто так бывает: репетируешь в своей одежде, а потом тебе шьют костюм, и когда ты надеваешь его, вдруг находишь то, чего недоставало, "зерно роли", стержень, характер. Какая-то деталь в одежде, или в говоре, или в пластике помогает. Когда я репетировала "Кошку, которая гуляет сама по себе", Корогодский вдруг сказал: "Ты знаешь, эта пушистая провокаторша ходит на цыпочках". Всё! Я встала на цыпочки и пошла. И появилось ощущение, что я в лесу хозяйка и купаюсь в этом.
Я не сижу неделями в зоопарке, если мне дадут играть осла. (Смеется). Не бегу в парк или на детскую площадку наблюдать за маленькими детьми, когда репетирую роль ребенка. Есть копилка, она наполняется с детства: детский сад, когда ты стоишь в углу, одноклассники в школе…
Когда дети радуют
Актерская профессия - жестокая, зависимая. Бывают целые годы невостребованности. Вы отговаривали дочку стать актрисой?
Соколова: Да, я не желала ей испытаний. А если ее будут ругать? Что-то не будет получаться? Меня все-таки обошли стороной сложности, переживания. Я счастливая. Я всегда играла. Дочка закончила театральный институт, но в актрисы не пошла. Она редактор в питерских новостях "НТВ". И внучка собиралась стать артисткой, но ей отсоветовали.
У вас есть рецепт сохранения хорошего настроения?
Соколова: Вся жизнь - как пестрая ленточка, как зебра: белая полоса, черная… Всё бывает. Меня больше доканывает физическая усталость. Радостей больше, чем огорчений. На работу грех жаловаться. Друзей много. Дети меня радуют. У меня уже есть правнучка. Это мое золото, чудо.
А как вас любят критики! В их рецензиях только восторженные эпитеты: "блистательная", "великолепная", "уникальная". Вас всегда боготворили или, бывало, поругивали?
Соколова: Не помню, чтобы в прессе было что-то огорчительное для меня. Может, у меня плохая память. Хорошая память - не помнить ничего плохого! (Рассмеялась). У меня все хорошо. Как говорится в пьесе "Время женщин".
Геннадий Тростянецкий, режиссер:
- Я думаю, у каждого режиссера, существует свой личный "внутренний список" идеальной труппы. Он дополняется, корректируется, сопровождает его по времени всей творческой жизни. Такой "список" есть и у меня. Актриса Ирина Соколова немедленно вошла в него, как только я увидел ее на сцене. Еще студентом.
Когда в БДТ нагрянуло "Время женщин" Елены Чижовой, я обратился к руководству с просьбой пригласить Ирину Леонидовну на одну из главных ролей. Театр откликнулся на мое предложение, и время показало, что мы не ошиблись!
Соколова из тех актрис, которые не задают вопросов. На площадке она все делает ногами, руками, кончиком носа, шепотом, вскриком, зонтиком, взметнувшимся платком, тремя каплями корвалола (по роли) - короче, любое предложение пробует, любую догадку проверяет. Все потому, что она чрезвычайно чутка. Это качество есть свойство ее уникальной одаренности - от Бога, прекрасной школы - от Корогодского, человеческой природы - от мамы с папой. Репетируя, мы как-то разговорились о жизни, и оказалось, что ее детство, юность, судьба ее родных страдательно - не нахожу другого слова - пересекаются с судьбой ее Ленинграда, ее страны, ее героини. Идеальная актриса по отношению к работе. По тому, как может присвоить себе материал. Много реплик, рождавшихся у нее в процессе импровизации, вошли в окончательный текст. И автор романа Елена Чижова не уставала поражаться их точности.
Во время репетиций Ирина Соколова была безусловным лидером. Сколько раз ко мне подходили молодые актеры с восторженными глазами, сколько раз опытные актеры БДТ изумленно смотрели на ее пробы! У нее не все и не всегда получалось. Были сбои. Вылезали штампы. Возникали тупики. Потому что шел поиск. Но умение бросить на площадку весь свой талант, жизненный опыт, найти мужество отказаться от проверенных наработок - это и есть, на мой взгляд, актерская честность.
Думаю, Ирина Соколова украсила бы труппу любого театра мира. Даже в Индии. Или в каком-нибудь африканском племени с азартом сыграла бы, например, вождя.