Поделиться
На новой сцене Саратовского ТЮЗа, которая строилась более 25 лет, состоялась первая премьера. Спектакль по повести "Капитанская дочка" поставил знаменитый режиссер Адольф Шапиро, выполнив обещание, которое дал своему ныне ушедшему из жизни коллеге, известному детскому театральному режиссеру из Саратова Юрию Киселеву. О том, как в свете последних событий в жизни страны старинная история любви на фоне бурных исторических событий приобрела неожиданно современное звучание, с Адольфом Шапиро побеседовал корреспондент "Российской газеты":
Почему свой выбор остановили на "Капитанской дочке"?
Адольф Шапиро: С Юрием Петровичем Киселевым мы были в одной режиссерской лаборатории у великого педагога Марии Осиповны Кнебель. Он меня просил, и я обещал поставить спектакль в его театре. Какой именно - не обсуждали. Были разные идеи, но пришел к Пушкину. "Капитанская дочка" давно манила меня. Я часто ставлю произведения, которые впечатлили в детстве. "Капитанская дочка" - одно из них. Приходит время, и тебя какой-то внутренний голос подсказывает - пора.
Ко всему, было ясно - для такого события, как открытие новой сцены, нужно сделать что-то достойное самого события. Роман Пушкина велик и загадочен, а я люблю ставить произведения, которые не знаю, как поставить. Готовился почти год, а написал пьесу прошлым летом, когда в Греции ставил другой спектакль. Там жарко, репетируют вечером, а днем сидел и занимался Пушкиным.
Всегда считалось, что главные герои повести Гринев и Маша, а вот Марина Цветаева утверждала, что главный герой Пугачев. В вашем спектакле это тоже очень заметная роль.
Адольф Шапиро: Это удивительно полифоническое произведение, все темы важны, поскольку дополняют друг друга. Эпиграф адресуется Гриневу, но ведь свой кодекс чести есть и у Савельича, и у Маши, которая отказывается выйти замуж без благословения родителей. Для понимания смысла романа важны все - и Гринев, и Пугачев, и Маша. Пушкин написал гениальный текст, в котором совмещаются темы социальные и личные, история и мелодрама.
В конце пьесы Пугачев перед казнью просит прощения у народа, хотя в повести Пушкина этого нет. Петр Гринев произносит знаменитые слова: "не дай бог увидеть русский бунт бессмысленный и беспощадный", а финальная фраза взята из "Бориса Годунова": "народ безмолвствует".
Адольф Шапиро: Народ безмолвствует потому, что ему ничего другого не остается. Здесь хитрая вещь произошла. Одно дело, когда человек занимается научным исследованием, а другое когда пишет роман. Художественная правда - за "Капитанской дочкой", а правда документальная, объективная - в "Истории Пугачевского бунта". Там Пушкин пугачевцев иначе как сволочами не называет, "пришли эти сволочи" и так далее. В "Истории бунта" приводятся поименные списки казненных священнослужителей, солдат, казаков, простых людей. Кстати, в том же Саратове, где Пугачев на горе стоял лагерем, там вешали. Жуткие, ужасающие события время от времени повторяющиеся на Руси. Слова, которые есть в спектакле: "Бог наказал Россию через мое окаянство", - Пугачев сказал на допросе, о чем упоминает Пушкин-историк.
Ну, вот, когда поэт пишет художественное произведение, расширяются рамки, много воздуха появляется, он становится замечательно субъективным, и мне это бесконечно нравится. Я вообще не люблю объективности. Когда человек начинает со слов "говоря объективно", сразу понимаю - врать будет.
Удивительна сцена с императрицей Екатериной, перечитываю и не понимаю, в чем секрет. Ведь это не славословие, не защита монархии как формы правления. Вроде бы, то, что Маша пришла к Екатерине просить за Гринева у меня не вызывает особого умиления, а читаешь и волнует, будоражит. Слова как-то замечательно присоединены друг к другу. Это тот самый прекрасный вымысел, который вызывает слезы и восторг.
Вы как-то говорили, что люди искусства не должны заниматься политикой, ваше отношение к этому не изменилось?
Адольф Шапиро: Утверждать, что человек, режиссер в том числе, может быть вне политики, - снобизм. Политика как осмысление пути страны, своего места в ней, расположения себя в пространстве жизни - без этого никак не обойтись, если ты не задубел душой. Но чаще всего политика предстает как способ манипулирования людьми, их наивной верой в справедливость и надеждой на завтрашний день. Вот это не мои шахматы. Я через репетиции, через спектакли стараюсь осмыслить происходящее со мной и теми, кто меня окружает, а кто-то с легкостью переходит из одной партии в другую и врет напропалую. Я никогда не был в коммунистической партии, и ни в какой другой не буду. Хорошо знаю, чем кончаются все их высокие слова о жизни для народа, во имя народа.
Ваш новый спектакль зритель не может не соотнести с событиями, происходящими в стране. Так и задумывалось?
Адольф Шапиро: Это помимо моего желания. И до Болотной площади, до выступлений оппозиции я бы сделал этот спектакль таким же. Потому что... так читаю Пушкина. Возможно, последние события и повлияли в эмоциональном плане, но я это не формулирую, не говорю артистам, что этот спектакль сейчас особо звучит и так далее. Классика она оттого классика, что задает людям вечные вопросы, на которые они вечно ищут ответы.
В этом году исполняется двадцать лет, как был закрыт по решению тогдашней власти Латвии Рижский молодежный театр, который вы возглавляли три десятка лет и который многие считали лучшим ТЮЗом на территории бывшего СССР. Сегодня много времени спустя для вас не осталось загадок в причинах тех событий?
Адольф Шапиро: Кое-что об этом я написал в книге "Как закрывался занавес". Причина - революция. Когда она происходит, с гор идет поток, который, с одной стороны, очищает от грязи, а с другой стороны, смывает на своем пути и сады, и дома. А когда поток идет, некоторые доброхоты его направляют, иногда на чей-то дом. Тут бывает много вариантов поведения людей. Даст бог, поставлю об этом спектакль.