Когда двоих особо отличившихся молодчиков, подцепивших коричневую чуму, задержали, спесь с них слетела быстро. Отвечать на вопросы следователей было уже не так "прикольно", как шататься по улицам со свастикой на футболке. Поклонниками идей Третьего рейха оказались 20-летний волгоградец Алексей Кузьменков и 19-летний житель Краснослободска Сергей Хаустов.
Кем они себя вообразили? Наследниками солдат вермахта? Фанатами Геббельса?
- Уверен, что они очень отдаленно представляют себе, кто были эти люди и какую идеологию исповедовали, - считает психолог Александр Гельд. - В головах откровенная каша. Все смешалось: фашисты, террористы, герои... Нет в них никакого реального пафоса и глубины. Достаточно послушать, что они говорят.
Алексей Кузьменков учится в вечерней школе, живет с отцом:
- Я одну листовку наклеил и пожалел, понял, что сделал плохо. Подумал, что ничего страшного не будет, а получилось по-другому. Я огорчился в себе, что такое наклеил. Пожилые люди сильно этим недовольны, и я их очень понимаю. Отец ругает, говорит, чтобы больше нигде не шлялся... Приношу свои извинения пожилым людям и гостям города за то, что они увидели это. Что за наколки у меня? Дух свободы и любви. Это древний символ. Египетский, кажется. "С нами Бог" - не на русском, потому что так более интересно. А на футболке - это восьмиконечная звезда русская. Гитлер исковеркал все славянские символы. А если бы он их не использовал, сейчас можно было бы таскать.
"Знаменоносец" Сергей Хаустов тоже из неполной семьи, живет с матерью, подрабатывает на стройке:
- В идеологии Гитлера я ничего не вижу плохого. Ну, как бы да, есть там такое, чтобы истребить всех русских и всех остальных, чтобы одна Германия была. Но, в принципе, нацизм для здоровья нации нужен. Гитлер уничтожал людей, чтобы расширить границы своей Германии. Стремление к этой идеологии - оно откуда возникает? По телевизору каждый день Гитлера показывают, какой он был хороший, как много сделал для своих, какие у него были военные изобретения. Не показывают ничего плохого. Мой прадед воевал, его немцы убили. Но он не со знаками воевал, а с немцами. Национализм, экстремизм... чего вы мне приписываете? Я никого не бил, ничье вероисповедание не хаю...
- Существует риск, услышав подобное сумбурное бормотание недоучившихся троечников, списать все на их узкий кругозор и успокоиться, - говорит Александр Гельд. - Однако если не отреагировать на эти маркеры общественного нездоровья, глядишь, уже и отличники на более высоком интеллектуальном уровне понесут людоедские лозунги.
Беда в том, что уже понесли. Наказали двоих, а компания-то у них побольше. Достаточно посмотреть видео, где целая толпа идет по улицам того же Волгограда с плакатами. Некоторые вполне безобидны: "Русские не бухают", "Пусть всегда будет солнце", но есть столь злобные, что не выдерживает бумага. Среди марширующих есть и те, кто не путается в исторических реалиях, и кругозор у них пошире.
Молодые фашисты - наименее интересные персонажи в этой истории. Социум - вот главный герой, нас должна интересовать прежде всего реакция общества на произошедшее. И какова же она?
В правоохранительных органах раздраженное недоумение - почему именно к нам, волгоградцам, такое пристальное внимание. В других регионах, что, экстремистов нет? Некоторые горожане откровенно сердятся - не пишите об этом, не позорьте Волгоград. Кто-то не верит, что это сделали их земляки, и считает юных фашистов "не нашими". Большинство пожимает плечами: "Ну, фашня, ну и что? Ряженые, не обращайте внимания".
К примеру, в полиграфической фирме, где за пятьсот рублей были нанесены на футболку изображения свастики, не только не отказались обслуживать клиента, но даже не поинтересовались, для чего такая одежда.
Неужели до такой степени снизился общественный иммунитет, что нарождающийся фашизм - и где, на берегах Волги - недостаточный раздражитель, чтобы всколыхнуть нас всех?
- В основе безразличия лежит непонимание, что с этим делать, - считает Александр Гельд. - Ход рассуждений наиболее демократичной и образованной части общества примерно такой: "Диалог нацисты понимают как слабость. Чем глубже будет наша беседа, тем больше они будут думать, что мы с ними заигрываем и даже боимся. Поэтому мы не станем провоцировать их словом. А полицейская дубинка бесполезна. Где же выход? Они сделают свои ошибки и придут за советом, тогда и начнем диалог". Вот в общих чертах позиция интеллигенции: говорить мы с ними не хотим, потому что не знаем, как.
Такое впечатление, что каждый слышит только себя. Силовики берегут честь мундира, обыватели равнодушны, интеллигенция - растеряна.
- Между тем новое поколение существует в своем достаточно закрытом мире, - говорит искусствовед Ирина Матвиенко, изучающая молодежные субкультуры. - Они разные, но слова для общения все же находят. Кто-то почитает фюрера, а кто-то поет антифашисткий рэп, обращаясь к сверстникам не всегда талантливо, но жестко и доходчиво. Например, так:
...Сначала было забавно, теперь не очень.
Это фатально - шутить с этим стилем.
Фашня, отойдите от микрофона, ваши песни помои...
А вот обращение прямо к Сергею Хаустову, который не видит в идеологии Гитлера "ничего такого плохого":
...Не будь клоуном! Твой дед не был штурмбанфюрером.
Заигрываешь со свастикой? Дед переворачивается в гробу!..
- А если бы старшее поколение - умудренное опытом, отягощенное интеллектом - включилось в этот разговор?
- Для меня очевидно, что сегодня мы говорим с нашими детьми на разных языках, - считает Матвиенко. - Но нельзя ждать, когда они сделают ошибки и придут спрашивать, как жить. Они их уже сделали, и спрашивать стали не у нас. Интеллигенция обязана начать диалог, надо искать общий транслит. Иначе с ними найдут - и уже находят! - общий язык те, кому нужна их молодая энергия.
Юные волгоградцы, нацепившие на себя свастику, не понимают толком, какие знаки носят на одежде, но они для них оказываются притягательными.
- В наш век сражения происходят в символьно-знаковых полях, - утверждает социолог Владимир Померанцев. - Военная эстетика Третьего рейха источает особые флюиды. Нацизм, по-прежнему, остается врагом, но его магическое притяжение ощущают многие, особенно неокрепшие души. Гитлеровцы поразили мир, как никто другой, настолько мощной была амплитуда зла, которое они сотворили, а зло, увы, притягательно для человеческого разума.
Естественно, что и наша страна создала свои символы и знаки той эпохи. Например, грандиозный монумент "Родина-мать зовет!", дом Павлова или подвал в знаменитом городском универмаге, где брали в плен Паулюса. Они должны нести энергетику гораздо более мощную, чем фашистская, потому что созданы победителями, а не проигравшими. Так почему же через семьдесят лет после окончания войны возник вопрос - чья мифология возьмет верх? Почему символика победителей перестает работать?
Когда-то только в дурном сне могло присниться, что на братской могиле у подножья памятника "Родина-мать зовет!" смышленые горожане разобьют картофельные грядки. А в среде мелкотравчатых негоциантов с жаром будет обсуждаться, как выгоднее продавать изображения "Родины-матери". Пепельницы с узнаваемым абрисом и надписью никого уже не удивляют, кроме участников ежегодного Парада в День Победы. Да и огороды на Мамаевом кургане - эка невидаль!
Некие арендаторы приватизировали брошеное здание столовой за Мамаевым курганом, отстроили частный музей войны и небольшой офисный центр. Вскоре здесь появились и теплички. Первыми тревогу забили волгоградские блогеры, они-то и раструбили на всю Сеть о "бизнес-инкубаторе", который расположился позади военного мемориала. Фактически на братской могиле. Попытались разобраться в судебном порядке. Истцом выступала администрация Волгограда, в качестве третьего лица участвовало Нижне-Волжское управление Росохранкультуры. И проиграли! Не удалось призвать нуворишей к порядку. Огороды, правда, исчезли, но вот новая беда: с другой стороны кургана вырос автоцентр, который закрыл обзор на мемориал. Управление Росохранкультуры снова подало заявление в суд. По словам руководителя управления Константина Каркачева, на днях арбитражный суд исковое заявление удовлетворил, но тяжба может растянуться на годы.
Безобразная история разразилась и с подвалом волгоградского универмага, где в 43-м был взят в плен Фридрих Паулюс. Предприниматель, незаконно прихвативший в собственность здание еще в перестроечные времена, попытался отстоять в суде свое право на площади, приносившие ему немалую прибыль. В результате - сотни разбирательств, тяжба дошла до Президиума Верховного Суда. Сейчас подвал этот принадлежит музею "Сталинградская битва". Коммерсант проиграл, но не сдался. Предъявил документы, якобы подтверждающие то, что штаб Паулюса располагался вовсе не в универмаге, а в соседнем здании. И плевать на то, что еще живы свидетели - ветераны, принимавшие участие в пленении фельдмаршала.
- Заметьте, что все конфликты вертятся вокруг собственности, - говорит Померанцев. -
И юное поколение видит этот беспредел. Вот и нацепили на себя знаки, которые их отцы и деды считали людоедскими. Деструктив бушует, а на месте гуманистической идеологии зияет пустота.
Владимир Маканин,
писатель:
- Отдельный человек не бывает фашистом. Фашизм - стремление к ройности. Стать фашистом - это значит растворить свое "я" в рое, в некой массе, которая говорит: ты, главное, будь с нами, а все остальное мы тебе дадим. Рой даст тебе дело и оправдание твоему делу. Здесь есть отсыл к корневой системе человека, к животному, что сохранилось в нас. Не надо заигрывать с этой частью сознания. Необходимо объяснять, как это глубоко, значительно, тревожно, как надо быть острожным со всяким роем, чтобы не впасть в беду. Ведь формой ройности может стать и фашизм.