Поделиться
- Недавно я побывал в Санкт-Петербурге и хотел бы рассказать вам об этом, - с такими словами в редакцию "РГ" обратился 18-летний москвич Иван Трушкин.
Уловив замешательство в повисшей паузе, юноша пояснил:
- Видите ли, я инвалид-колясочник. У большинства из нас мир - это квартира, где мы живем, в лучшем случае - социальные сети. Даже выйти во двор - проблема. Поездка на приусадебный участок - высший шик. Мало кто из нас решится на поездку в другой город. Хорошо, если есть близкие, которые помогают и убеждают.
После окончания школы родители решили сделать мне подарок. На семейном совете меня поставили перед фактом: "Едем в Питер!" Это меня очень испугало: как я - колясочник со своими проблемами - где-то покажусь, кроме приусадебного участка. Как буду жить в гостинице, как на меня посмотрят? Троюродная сестра, которая живет в Питере, доказывала, что мое представление об отношении петербуржцев к инвалидам ошибочно. Я не верил, за что сейчас, после возвращения, хочу попросить прощения. Оказалось, и правда - отношение другое. Никто тебе не скажет: "Вам здесь делать нечего". А для Москвы такой ответ - норма.
В день отъезда нервничал: "А как, а что будет"? А потом - был Питер. Пока искали отель, несколько раз пересекли разводной Володарский мост. Пандуса в гостинице нет. Но это не проблема, если есть сопровождающий.
Разошлись спать. Мама с папой и кошкой в одном номере, а я, тетя и собака - в другом. Сейчас читатель подумает: "Сумасшедшие: с кошкой, с собакой и инвалидом поехали". До путешествия я бы с ним согласился. Но сейчас думаю иначе.
После завтрака мы отправились на Дворцовую площадь. Сердце трепетало, ведь побывать на Дворцовой - мое сокровенное желание. Вышли к Зимнему дворцу. Поднялись по пандусу, хотя на самом деле это парапет для кареты. Вдруг слышу: "Разрешите пройти". Поворачиваюсь и вижу инвалида, правда, с ходунками. И ведь никто, кроме меня, не оборачивался ему вслед.
Подошли к Александровской колонне и тут увидели рекламу: "Экскурсии по Неве". Я сразу погрустнел. Но молодой экскурсовод подошел к нам. То, что я в коляске, его нисколько не смутило. Уже на причале я с ужасом смотрел на отплывающие друг за другом катера с туристами, - яблоку упасть негде. И куда я там - на коляске?! И тут мы увидели пустой и очень уютный катер. Матрос закрепил мостик, похожий на пандус, и пригласил нас.
Мы проплывали мимо Меншиковского дворца, Адмиралтейства, Кунсткамеры, под Дворцовым мостом, мимо Эрмитажа. Знаменитая Петропавловка блистала на солнце, как императрица на балу. Два часа пролетели как одно мгновение. Не верилось, что все это на самом деле. После Петербурга мы ездили в Серпухов и хотели прокатиться на катере по Наре. Так у нас открытым текстом спросили: "Вы что, ненормальные?!"
Гуляя по Петропавловской крепости, мы встретили группу интуристов, состоящую из инвалидов-колясочников. Я уже не удивился.
Не знаю, может ли обычный турист увидеть Петербург так, как я, влюбиться в него так, как я влюблялся, не веря своему счастью. Конечно, еще многое предстоит сделать для того, чтобы такие путешествия стали нормой. Но я уже могу верить в лучшее.