Европа ЕС вынуждена будет расплачиваться за триумфализм и ошибки прошлого. За слишком быстрое и, почти без условий расширение Союза и зоны евро. За отказ большинства стран (кроме Германии и ряда северных европейцев) от структурных реформ на волне эйфории, вызванной экстенсивным расширением рынков из-за падения железной стены и экономического открытия Китая.
События последних недель настраивают на чуть менее тревожный лад. Но расслабляться европейцам и тем, кто находится с ними в одной лодке, в том числе нам, россиянам, пока нельзя. Греция выбрала правительство, заявившее о готовности соблюдать жесточайшую финансовую дисциплину. Но ее практически невозможно придерживаться в демократической стране.
Саммит ЕС 28-29 мая под нажимом Германии заложил основу движения к формированию единой системы управления финансовой и налоговой системами стран ЕС. Но это пока лишь скромные шаги, за которые Германию заставили заплатить готовностью расширить возможности для банков Италии и Испании получать субсидии.
В любом случае европейский кризис имеет более глубокие, нежели просто финансовые или управленческие корни.
Евросоюзу придется приспосабливаться к новой реальности - к качеству более жесткой конкуренции со стороны "новых", вытягивающих своей дешевой рабочей силой, другими преимуществами целые отрасли промышленности не только из Европы, но и других старых индустриальных центров.
Это приспособление займет немало времени и неизбежно будет болезненным. Активизируются радикальные силы справа и слева, чаще будут меняться правительства. Им придется отступать от достигнутого, похожего на мечту человечества, уровня демократических свобод в сторону использования более авторитарных методов управления. Скорее всего, все-таки придется вывести из зоны евро Грецию и, может быть, еще какие-то страны. Или образовывать две зоны евро с разными правами. Почти наверняка в ЕС оформятся две группы - основная и периферийная. Придется, наверное, изменять процедуру принятия решений в Союзе, уменьшая права маленьких, слабых и неэффективных.
Конечно, этот или подобный сценарий может быть отложен, если дружное и беспардонное давление на Германию большинства европейцев и американцев возымеет действие и А. Меркель отступит, подписавшись под выпуском евробондов, под другими мерами, которые в который раз приведут к тому, что трудолюбивые и эффективные немцы и им подобные оплатят менее эффективных и менее трудолюбивых. Как было при социализме, при котором бездельники и тупицы эксплуатировали дельных, талантливых и трудолюбивых.
Раньше немецкие канцлеры в похожих ситуациях уступали. Приходилось платить по счетам, оставшимся от гитлеровского прошлого. Чего стоил отказ канцлера Г. Коля от немецкой марки - символа немецкого возрождения и национальной гордости - в пользу евро. Именно такой цены - глубокого погружения Германии в Европу - потребовали французы и другие в обмен на согласие на объединение двух немецких государств.
Но, похоже, что у немцев истощилась вина за гитлеризм. Они доказали, что они другие - самые европейские и гуманные из европейцев. И при этом самые трудолюбивые. Я надеюсь, что на этот раз канцлер не отступит и не подопрет германскими ресурсами менее добросовестных, отложив назревшие реформы. Так что будущее обещает быть сложным.
Я лично мог бы потирать руки, получая сомнительное моральное удовлетворение от того, что был прав, предрекая лет 15-17 тому назад грядущие проблемы Европы. Немногочисленные эксперты в России и ЕС, разделявшие такое мнение - евроскептики, дружно поносились, находившимися в большинстве коллегами - еврооптимистами. Но те сейчас умолкли. Или дружно дудят в трубы похоронного оркестра, предрекая Европе крах, развал.
Не соглашусь с превалирующими ныне в экспертной и общественной среде апокалипсическими настроениями.
Поводом же для заявления о несогласии с ними стали и мои личные наблюдения последних недель. Два-три раза в году я езжу на различного рода европейские тусовки. Чтобы замерять температуру. Радости от этого получаю мало. Официальные или полуофициальные эксперты врут о том, что все будет хорошо, а в кулуарах заламывают руки и закатывают глаза.
Но тут случилось иное. Я поехал на форум Альсбах, организуемый ежегодно австрийским правительством. На нем была другая толпа. Экспертов вроде меня было ничтожное меньшинство. Подавляющим большинством же были иные европейцы. Представители ассоциаций малого и среднего бизнеса, администраторы из земель и муниципалитетов со всей Европы, руководители культурных общеевропейских региональных или местных организаций или инициатив.
Реальное гражданское общество. Они общались, слушали речи, представления проектов друг друга, затевали новые совместные дела. Без участия Брюсселя или правительств. Сговариваясь, правда, как совместно выбивать деньги из ЕС, правительств или бизнеса на свои проекты - устройство выставок, обменов хорами, студентами, пенсионерами, школьниками, муниципальными служащими. Заодно договоривались, кто у кого будет жить, обменивались опытом, помогали советами. Словенцы договаривались с латышами и датчанами. Немцы - с итальянцами и испанцами.
Представители регионов из разных стран рассказывали, как они налаживают горизонтальные связи для своего мелкого бизнеса, устраивают сотни ярмарок, куда люди привозят товары, идеи и находят потребителей и соратников. Я сам, путешествуя по Европе, десятки раз видел подобные выставки. Где производители колбас и ветчин из Германии предлагали продукты, а рядом с ними торговали итальянцы со своими прошютто и винами, французы - сырами. А производители программного обеспечения создавали новые сети производителей и потребителей. Я пробовал, оценивал, но не придавал всему этому политического значения. А оно было, и было огромным.
В Альсбахе я понял давно очевидное. Но почти не описываемое в аналитических статьях. Создана новая Европа людей, живущих в разных странах, но по единым и весьма удобным для человека правилам. Эта живая ткань проектов и людей развивается, удерживает и будет удерживать Европу вместе. Даже при неизбежных трудностях. А Европейский союз - это не только и не столько скучная, порой раздражающая дурацкими регламентациями бюрократия, но и тысячи постановлений и законов, улучшающих жизнь людей, экономическую ситуацию, удешевляющих роуминг, позволяющих миллионам людей буквально за копейки перелетать из одной страны в другую, ограничивающих монополии в пользу малого и среднего бизнеса.
Европа - это не только и не столько все чаще неудачные попытки играть как большие в мировой политике. В том числе пытаясь раздражающе конкурировать с Россией. Это - самый чистый и удобный континент в мире, практически справившийся с экологическими проблемами, доставшимися от прошлых столетий. И главное - это самое гуманное место для жизни человека. Хотя и с сотнями недостатков. Поэтому в ЕС по-прежнему стремятся войти страны, едут люди.
Из-за кризиса и необходимости адаптации к новой конкуренции Европу ждут нелегкие времена. Но она никогда уже не будет воевать. Потому что - надоело! Потому, что не собирается и не может. Военные расходы подавляющего большинства стран уверенно стремятся к символическому уровню.
Уверен, пройдя через трудный период, Европа Евросоюза станет хоть и менее богатой, но конкурентоспособной. У нее есть гигантские, не сравнимые ни с кем, и конкурентные преимущества - огромный культурный слой, чистая природа и удивительная, восстанавливающая материальная красота.
Можно скорбеть о том, что Европа превращается в большую Венецию. И никогда уже не будет играть той великой и страшной роли, какую она играла в истории человечества. Но я, человек, влюбленный в Венецию, веками погибающую и возрождающуюся, чтобы дать радость и отдохновение миллионам ее гостей, понимаю тех европейцев, которые устали быть великими и платить за это поколениями уничтожаемых сограждан.
Пусть Европа там, где сможет, продолжит производить лучшие товары, технологии и бренды. И станет огромным музеем, домом отдыха для души и тела сотен миллионов людей из других регионов мира. В том числе и для россиян. И примером сверхгуманного человеческого и межгосударственного порядка.
Лишь бы А.Меркель не сдалась.
А европейское гражданское общество уже создано и - со всеми потерями - устоит. Увиденное и услышанное в Альсбахе еще раз убедило меня в этом.