Поделиться
Сейчас бывший главреж на пенсии, но с театром не расстается: "разрабатывает спектакли", адаптирует их для зрителя. Консультирует актеров и режиссеров театра. Накануне юбилея Вадима Афанасьева корреспондент "РГ" встретился с главным кукольником Вятки.
Российская газета: Вадим Анатольевич, как вы, мужчина, "пришли к кукле"?
Вадим Афанасьев: Через отца. Он был одним из основателей кукольного театра в Кирове. Естественно, вся семья жила этим. Он постоянно брал меня с собой на работу и в командировки. И мы, дети, разыгрывали спектакли с самодельными куклами, точнее, с заменяющими их предметами. Это был очень условный театр, где, например, ежиком могла быть калоша. А потом, в школе, интерес к кукле резко пропал. Я даже стал относиться к ней отрицательно, потому что меня дразнили - ты, что, девочка - в куклы играешь? Кому такое понравится? И сразу после школы я ушел на завод.
Но очень скоро понял, что меня все равно тянет к куклам. И я поступил в театр сначала учеником актера с зарплатой в несколько раз меньше, чем была у меня на заводе. Но это уже не имело значения. То есть, можно сказать, что я играю в куклы 70 лет, всю свою жизнь.
РГ: А к режиссуре как пришли?
Афанасьев: Это мне тогдашний директор театра кукол предложил. В то время было в порядке вещей, что актер ставит спектакль. Я поставил "Ты для меня" по пьесе Сапгира и Циферова (были такие известные авторы, пьесы которых ставили по всей стране, но с разным успехом). У меня получилось. Это они мне сами сказали, когда увидели мою постановку. "В чем секрет?" - спрашивают. А секрета никакого нет. У меня даже реквизита толкового не было. С художником получилась какая-то накладка, и я сам резал кукол из пенопласта. Поэтому они все были какие-то угловатые. И сюжет простейший.
Поросенок поругался со слоненком. Слоненок обиделся и ушел, а поросенок решил его вернуть и отправился на поиски. Но мне было неинтересно показать обычную морализаторскую историю со счастливым концом. Я постарался эти поиски показать, как поросенок преодолевает не столько препятствия, сколько себя, собственный страх. Как он идет через ужасный скрипучий лес, который старается схватить его ветками. И когда он в конце спектакля находит слоненка на лесной поляне, радости нет предела. Потому что это - настоящая дружба, которая прошла через испытания. Так и делаю до сих пор. Стараюсь найти в самом грустном веселые нотки, а в веселом - минорные. Я люблю эмоции "перекинуть из рук в руки". Потому что только так можно докопаться до истины.
РГ: Есть разница между детским и взрослым кукольным спектаклем?
Афанасьев: Практически никакой. Только в тексте. И потому дети с удовольствием смотрят взрослые спектакли, а взрослые - хорошо поставленные детские. Но если взрослый зритель еще немного терпит монолог, ребенок - нет. Поэтому в детском спектакле реплики должны быть точные и короткие. Два-три предложения, не больше. Для ребенка главное - действие, и все должно постоянно меняться. Сейчас я работаю над спектаклем "Сказка о попе и работнике его Балде". Там все - действие. Хотя у Пушкина эта сказка и сама по себе невелика, ребенку тем не менее сложно принять даже такой объем текста, пусть и со сцены. Поэтому по ходу часового спектакля будет всего несколько фраз.
Кстати, о "взрослых" спектаклях. Помните, в советское время на некоторые "взрослые" спектакли даже дети до 16 лет не допускались. Хотя ничего "этакого" в те времена на сцене, конечно, и быть не могло. Ну может быть, слова какие, легкая эротика. Например, "Прелестная Галатея" по пьесе должна быть обнаженной. Но выставлять напоказ даже женский бюст было нельзя. И мы просто сделали куклу с большим декольте. Или в "Чертовой мельнице" главная героиня, когда танцевала канкан, задирала юбку… На такие спектакли дети тоже не допускались..
РГ: В обществе бытует представление, что кукольный актер - некий "недоактер". Что его чему- то недоучили, и потому он пошел в кукольный театр.
Афанасьев: Зиновий Гердт ведь поначалу тоже в куклы играл. А актер какой! Нет, именно с кукольного театра все начинается. Если ребенка водили в хороший кукольный театр, взрослым он с удовольствием будет ходить в драму. Если не будет приучен к театру с детства, потом не пойдет ни в какой. Просто привыкли, что театр драмы - самый "главный". Нет, "главный" - кукольный. Я говорю своим актерам: вы зажигаете души детей и прививаете им любовь к театру. Вы выше, чем драматические актеры, потому что на вас ответственность больше.
У нас же возможности минимальны и нужно уметь все передать через куклу. Причем, ребенок не терпит фальши, поэтому кукла обязана быть выразительной. Я так учил своих актеров: сегодня я "глухой", вас не слышу. Поэтому покажите мне эту сцену без текста, но чтобы все было понятно. А завтра я - "слепой". И вы должны одним только голосом передать, что происходит на сцене. Даже движения. Ну и так далее.
РГ: Как создается образ куклы?
Афанасьев: Обычно образ куклы создают только режиссер с художником. Хотя актер тоже должен принимать участие в ее создании. Я - принимал. Поэтому кукла "делала" то, что мне нужно. Сейчас это, к сожалению, уходит. И актер видит ее только уже на выходе. А ведь ему с ней играть. Тем более, что кукла делается только на один спектакль. Когда говорят, что одну и ту же куклу можно использовать в разных спектаклях, это ерунда. Потому что у каждой куклы свой характер. Например, чеховская Каштанка не может быть универсальной собакой. Она потерялась, значит должна быть немного грустная, с большими выразительными глазами. И совсем другое дело - Артемон, который защищает Мальвину. Тоже собака, но совсем другая. Страж, помощник. Это смелая веселая собака, которая развлекает и защищает свою хозяйку. Есть разница?
РГ: В прошлом году в Кирове проходил фестиваль "Ковчег", на который собрались кукольники со всего мира. Ваше впечатление?
Афанасьев: Отличное. Единственный минус (но это уже особенность фестиваля), что там были представлены номера с одним-двумя актерами. Но какими! Это - профи. У них есть чему поучиться. Мастерство - высочайшее. Как, например, в сказке "Спящая красавица" одна актриса управляет всеми куклами-марионетками. Тончайшая работа. А когда разговорились за кулисами, оказалось, что молодая актриса готовила спектакль всего год. Я думал - три-четыре. А она еще и ребенка в гримерке грудью кормит - с собой взяла.
Кроме того, меняется стилистика. Сейчас модное течение - везде живой план, актеры не скрываются. У нас тоже были такие спектакли, но мы вынужденно применяли этот прием. А сейчас им пользуются все подряд. Говорят, что детям это ближе. Мне кажется, это спорное утверждение. Дети делают так от неизбежности, когда одни играют в куклы. Им приходится идти на такую условность.
Но вряд ли она так очевидно должна выпячиваться в театре. Когда актер стоит с куклой в руках, это, безусловно, удобно для него. Механики почти не надо, кукловождения - тоже. Но ребенку нужно чудо оживления куклы. Когда он думает, что кукла живая и двигается сама. В этом и заключается театр кукол. А когда за Дюймовочкой открыто стоит огромная тетка, я не могу сопереживать героине. С этого начинается неправда.
РГ: Вы - заслуженный артист России, на ваших спектаклях перебывало уже три поколения кировчан, вас узнают на улице…
Афанасьев: Много лет назад, будучи молодым актером, я, поставив свой первый спектакль, стоял гордый у афиши со своей фамилией и удивлялся - почему на меня никто внимания не обращает? А недавно, когда мы шли с внучкой по городу, со мной здоровались все подряд. И она говорила: "Дедушка, с тобой невозможно гулять, тебя все знают - и дети, и взрослые. Почему? Ты - кто?". Я - Афанасьев!