Еще летом Екатеринбургский оперный объявил конкурс для молодых отечественных хореографов. Жюри во главе с Алексеем Ратманским отсмотрело несколько десятков заявок и выбрало девять человек, причем не только из России. Сезон в театре еще не был открыт, когда они приехали в Екатеринбург и приступили к постановкам с артистами Екатеринбургского театра. В международном масштабе это вполне обыденное событие, которое ежегодно проводит практически любая компания. Но в России подобный проект однажды давным-давно организовал Мариинский театр, а в Большом придать эксперименту регулярный характер пытался Алексей Ратманский, когда был худруком балета. И Самодуров был одним из открытий московской "Мастерской новой хореографии" - свою первую постановку он создал по инициативе Ратманского.
Основанная в Екатеринбурге "Dance-платформа" не только ищет хореографов (в них Россия испытывает острый дефицит уже не одно десятилетие). Молодая и способная балетная труппа совершенно не имеет опыта исполнения постановок меньшей выдержки, чем 200-летний Петипа. И самым интересным в гала-концертах программы оказался не поиск новых идей (в балете идеи быстро не формулируются), а те номера, в которых прослеживался путь навстречу друг другу постановщика и исполнителей. Иногда возможности танцовщиков облагораживали форму, как это получилось в номере "Ветка сакуры на лезвии меча", поставленном артистом Екатеринбургского театра Александром Сипатовым для Ларисы Люшиной и Максима Клековкина. Иногда - как у польки Беате Фоллак в неприхотливой постановке "На дороге" - артисты и хореограф образовывали неразрывное целое, что для балета весьма ценно. А москвич Константин Семенов в номере Folia и приоткрыл танцовщикам мир современной классики, и показал их возможности, причем сделал это элегантно и непринужденно.
Энтузиазм открытия нового мира украсил и другой проект оперного театра - балет Самодурова H2O. Он вошел в программу Уральской индустриальной биеннале и был поставлен на заводе "Уралтрансмаш". Переполненный публикой огромный заводской ангар сам по себе свидетельствует о том, что екатеринбургский балет вышел из привычной резервации. И сам одноактный балет оказался именно о том, как сквозь путаницу людей, связей, отношений, наглядным свидетельством которых становится заливающего каждого танцовщика разноцветная краска, можно прорваться в собственный мир, где льющаяся с потолка вода смывает все случайное.