Поделиться
36-летний на ту пору лондонский музыкант, страдающий аутизмом, орудуя из квартиры своей лондонской подружки, взломал, как утверждают власти США, 96 компьютеров американской "оборонки" и прочих правительственных ведомств, украл 950 паролей и стер файлы военно-морской базы штата Нью-Джерси, ответственной за пополнение боеприпасов для Атлантического флота. И нанес тем самым ущерб Америке, оцениваемый в 800 тысяч долларов. Американские власти назвали деяния компьютерщика-самоучки "крупнейшим взломом оборонных компьютеров всех времен". Вопрос об экстрадиции Маккиннона вознесся на такую высоту, что его обсуждали в марте в Белом доме в ходе своей встречи Барак Обама и Дэвид Кэмерон.
Впрочем, куда большим был для США ущерб репутационный. Шесть лет назад в эксклюзивном интервью Би-би-си ожидавший экстрадиции Гари Маккиннон рассказал вещи, уму непостижимые. На вопрос, был ли он единственным хакером, которому удалось проникнуть "через эту менее жесткую, чем можно было бы предположить, линию защиты", Маккиннон простодушно заметил: "Да никакой защиты просто не было. Там было постоянное засилье иностранных хакеров. И недавно главное аудиторское управление в Америке опубликовало новый убийственный доклад, в котором говорится, что система федеральной защиты очень, очень слаба".
- В течение какого периода вы находились в этих компьютерах? Была это единовременная акция или она продолжалась неделю? - спросили Маккиннона.
- Пару лет, - ответил он.
- И пару лет вас никто не замечал?
- Нет...
Однажды, когда Маккиннон в очередной раз блуждал ночью в вирутальных "коридорах" американских секретных учреждений, его увидел инженер сети и задал вопрос, и они поговорили друг с другом через WordPad. Инженер спросил его: "Что ты делаешь?" Британский хакер ответил: "Я из военной компьютерной безопасности". И американец искренне в это поверил.
Американская сторона настаивает, что Маккиннон пытался расчетливо и злонамеренно повлиять на американское правительство "путем запугивания и принуждения". Британский хакер категорически опровергает это. В своем интервью он признался, что искал скрываемые технологии, называемые технологиями НЛО: "У стариков не хватает денег на оплату счетов, страны подвергаются вторжениям во имя нефтяных контрактов на Западе, а между тем потайные отделы правительства скрывают технологию бесплатной энергии".
Иными словами, хотя Маккиннон и был взломщиком, но эдаким, как рязановский Юрий Деточкин, благородным. Поэтому многие в Британии, да и во всем мире сочувствовали Маккиннону, которого в США могли упечь за решетку лет эдак на 60. Маккиннон проиграл свои аппеляции против экстрадиции в Высоком суде Соединенного Королевства и в Аппеляционном суде. Тем большей сенсацией стало беспрецедентное решение, объявленное министром внутренних дел Соединенного Королевства Терезой Мэй, что Британия решила не выдавать Гари Маккиннона Соединенным Штатам. Легальным основанием для подобного решения послужило заключение британских психиатров, которые сочли, что в силу своего заболевания Маккиннон может покончить с собой, если окажется в застенках американской тюрьмы. Экстрадиция в этом случае стала бы нарушением прав человека. Однако одновременно Тереза Мэй сделала заявление куда более важное, если не сказать, революционное. А именно: о намерении изменить саму доселе существовавшую в Британии практику, по сути, автоматической экстрадиции в США всех, кого американские судьи хотели бы заполучить. И позволить отныне британским судьям решать вопросы в местных судах.
У американских властей этот разворот на 180 градусов доселе послушной ее воле Британии вызвал немалое изумление и разочарование. Зато на Альбионе приветствовали решение усложнить для Америки процесс заполучения всех, кого она пожелает заполучить. Как сказала мать Гари Маккиннона, все десять лет стоически сражавшаяся с правительством США за своего сына, "правосудие восторжествовало и это доказывает, что Соединенные Штаты не контролируют британское правосудие". Британское правительство между тем намерено пересмотреть договор об экстрадиции не только с США, но и с другими странами, позволив своим судам отклонять запросы, если этого потребуют "интересы правосудия".