Юрий Исаакович, вы удивляли публику такими уникальными для отечественной сцены постановками как "Поругание Лукреции" Бриттена или "Туда и обратно" Хиндемита. А теперь вдруг "Летучая мышь". Безусловно, шедевр, но кто его только не ставил…
Юрий Александров: Тем не менее, здесь театр опять рискует. Потому что оперетта - это стихия, к которой нужно относиться сверхсерьезно. Единственное, что меня успокаивает - в "Летучей мыши" очень сложная музыка. Практически это опера. А уж петь-то ты умеем.
Оперетта будет поставлена в русской или немецкой редакции?
Юрий Александров: Я взял за основу версию, которая традиционно идет в России - как музыкальных номеров, так и текста. От добра добра не ищут, так что мы остановились на классическом либретто Николая Эрдмана.
Это практически то, что видели телезрители в известном музыкальном фильме с Максаковой и братьями Соломиными?
Юрий Александров: Да, я решил не изобретать велосипед. Сюжет меня устраивает, он сегодня весьма актуален. Чем? Да тем, что все погрязли во вранье. И политики, и бизнесмены, и семья. Все упиваются враньем, оно перестало быть негативом, идет даже своеобразное соревнование, кто лучше наврет. Адель лжет всем, Генрих и Фальк лгут Розалинде, и вдруг Розалинда тоже начинает врать... О, ложь - это стихия манящая! Мы привыкли приписывать себе достоинства, забывать о недостатках, не договаривать, а то и откровенно врать. Тема лжи - красивой лжи, завернутой в золотую обертку, - это современнейшая тема! И хотя мы ставим очень смешную историю, есть моменты, когда становится по-настоящему горько. Ведь любовь - это чувство, не допускающее лицемерия, как яда, от которого оно обязательно погибнет.
Для меня еще очень важен персонаж князя Орловского. У нас это красивый русский типаж. Эдакий Рогожин.
Баритон?
Юрий Александров: Причем серьезный! Почти бас-баритон. Он взрывает мнимую тишину этого мирка, который совсем заврался, поигрывая в любовь. В сонной и благополучной Вене, где происходит действие, вдруг появляется дерзкий "новый русский", непонятно чего в нем больше - извозчичьего или княжьего. Человек со стороны, живой человек, который ведет себя не как принято, а как считает нужным.
Мало того, у меня в спектакле даже есть эпизод, где я хочу намекнуть на то, что Орловский - это не самое страшное для сонной Вены. Самое страшное - то, что они доживают последние дни накануне Первой мировой войны. Красивый момент, который режиссеры всегда пытаются решить поинтереснее, - вот это "дули-ду, дули-ду…" - происходит на фоне картин войны, с газовыми атаками и танками…
Вы хотите оперетту превратить в драму?
Юрий Александров: Нет. В психологический театр.
То есть без экспериментов не обойдется.
Юрий Александров: Разве это эксперименты! Вы видели мою "Синюю бороду" Оффенбаха в Театре музкомедии? Вот это спектакль, который принципиально должен был все перевернуть с ног на голову. После длительного ремонта театру нужен был взрыв. И мы решили постановку именно как спектакль времен реконструкции и ремонтов. В нем кринолинные, барочные персонажи сосуществовали с девочками-маляршами. Синяя борода был по совместительству прорабом, который командовал ремонтом, и одну из своих жен убивал отбойным молотком. А такие замечательные сцены, как, например, интимный танец в сварочных масках… В общем, зал не был равнодушен.
Если же возвращаться к "Летучей мыши", то имеющиеся в ней хорошая драматургия и хорошая музыка позволяют сделать настоящий глубокий психологический спектакль.
Костюмы будут красочными?
Юрий Александров: Костюмы будут стильные и довольно близкие к моде того времени -началу ХХ века. Спектакль монохромный, серый с жемчужной гаммой в отливе.
А как насчет танцев? В "Санктъ-Петербургъ Опере" нет своего балета, но ведь в "Летучей мыши" без этого не обойтись.
Юрий Александров: У меня, как обычно, танцует хор. Но будут и сольные танцы. Например, мазурка Орловского - очень смешная. А есть и танец боли, когда Розалинда понимает, что обманута. И ее чардаш - парный танец с Орловским, который пытается ее обуздать, как необъезженную кобылицу, но не может - она вырывается и остается сама собой. А еще есть сольный танец Адель, где девочка будет с сапожной щеткой в руках крутить шестнадцать пируэтов!
Давайте подытожим. Почему ценителям оперетты нужно прийти именно на вашу "Летучую мышь"?
Юрий Александров: Во-первых, потому что мы ее споем так, как не споют ни в одном театре оперетты. Озвучим материал на высочайшем уровне.
Во-вторых, публика увидит нашу молодежь "в человеческом облике". Ведь разговорные сцены представляют людей совсем иначе. Обаяние поющего и обаяние говорящего - очень разные вещи.
Я уверен, что в нашей "Летучей мыши" публика увидит необычные сюжеты, отношения, нюансы. Сцена "Санктъ-Петербургъ Оперы" не допускает фальши - у нас все очень камерно, очень близко. Поэтому нужно быть максимально точным и психологически верным.
Хочу удивить зрителя профессионализмом. Это то, чего часто не хватает в современном театре.
А как, на ваш взгляд, соотносится с профессионализимом принятая в опере портретная условность персонажей? Например, когда трепетную Чио-Чио-сан поет дама весом в сто килограммов?
Юрий Александров: Вы знаете, я с этим столкнулся, когда ставил "Евгения Онегина". У меня был артист - драматический тенор - лет 35-ти, но совершенно лысый, с маленькими глазками, в очках, с глуповатым выражением лица. Говорю ему: "Будешь Ленским". Он испугался: "Я не смогу, там же сказано: кудри черные до плеч, тонкий стан…". Да не надо мне ни кудрей, ни стана! Ленский - это состояние души. Это человек, который ради своих иллюзий готов проститься с жизнью.
А Онегин в том спектакле у меня был маленьким, худеньким парнем лет девятнадцати на вид. Новые акценты: стареющий вечный студент Ленский, который судорожно цепляется за свою любовь к глупой, никчемной Ольге, и молодой, неопытный, нахальный мальчишка Онегин. Получился очень неплохой психологический спектакль, о котором позже критики писали всякие умные вещи. Но главное - получился Ленский.
Потом я повторил это в Турции. Ставил там "Онегина", и ко мне пришли два Ленских - до смешного одинаковые, маленькие и круглые, как мячики. Я вначале даже думал, что они близнецы. После премьеры вышла статья: "Александров открыл дорогу в Ленского всем тенорам, у которых есть душа".
В прошлом году вы говорили, что собираетесь ставить "Кармен". Передумали?
Юрий Александров: Нет, просто она несколько отошла на второй план. Вместо нее я пока поставлю "колхозную Кармен". Хочу сделать "Не только любовь" Родиона Щедрина. Уже предвкушаю, как согреюсь этой музыкой. Ну надо же время от времени что-то наше ставить. Не для кассы, а для души.
Справка "РГ"
История, на сюжет которой написано либретто "Летучей мыши", на самом деле произошла в Париже. На карнавале муж не узнал свою жену и влюбился в "незнакомку". Забавный анекдот-факт привел в такой восторг 22-летнего Иоганна Штрауса, что он, не раздумывая, принялся за создание музыки, и написал партитуру всего за шесть недель.
Сегодня невозможно представить репертуар музыкальных театров без этой "жемчужины опереточной венской короны", "изящной безделицы", "оперетты всех оперетт.
В "Санктъ-Петербургъ Опере" премьера "Летучей мыши" состоится 22 и 23 февраля.