На ТВ покажут новый проект о философе Григории Померанце
Две даты почти сошлись: это девять дней, как не стало философа Григория Померанца, и день его свадьбы с любимой женщиной, единомышленником и соратницей, Зинаидой Миркиной. Это было 27 февраля. А событие - Григорий Померанц останется с нами еще и благодаря новому проекту, который должен предстать перед телезрителями. Авторы цикла фильмов "Открытость бездне Достоевского" предоставили их "РГ", и мы публикуем некоторые высказывания Григория Померанца. Но начинаем с того, что публикуем слова философа и его жены из программы цикла "Больше, чем любовь".
Из фильма "Второй" цикла "Больше, чем любовь. Григорий Померанц и Зинаида Миркина"
Григорий Померанц говорит об уходе из жизни первой любви - Ирины, и то, как он это смог пережить:
"Я видел много страшного на войне. Я знал полет над страхом. Но самое страшное было то, что я пережил 30-го октября 1959 года.
Ярко светило солнце. Но вчера она жила... Меня успокаивала... Ярким солнцем я шел в больницу и думал: сейчас меня к ней пустят. Меня к ней пустили. Она лежала мертвая на операционном столе. С угла губ стекала капля крови. Русые волосы были обсыпаны сединой. Я упал и обнял мертвое тело. Меня сразу же подняли. Очевидно, они боялись душераздирающей сцены. Но тут во мне пружина сработала. Я распрямился, повернулся к этой женщине - врачу, которая меня когда-то успокаивала, и сказал: я глубоко благодарен вам - вы сделали то, что смогли. И в глазах ее я прочитал ужас. Думаю, что он отражал тот ужас, который был в моих глазах..."
"Почему мне нужно было Евангелие? Мне был нужен образ смерти и воскресения. Я не мог уйти вместе с Ирой - она мне поручила своих пасынков... И тогда я понял, что можно спастись, только заботясь о других...."
Рассказ о первой встрече Померанца и Миркиной
Друзья, чтобы "вытащить" Григория, привезли его на дачу, где Зинаида Миркина читала свои стихи, в частности, о Боге и религии. Он слушал 12 часов, заставлял ее читать снова и снова, и даже не отпускал покормить других гостей.
"Почему я не давал людей кормить, когда я наконец-то нашел нужный образ. Потому что это было чудо для меня. А чудо не допускает обеденного перерыва..."
"Вообще я расположен растить любовь а не растаптывать".
Зинаида Миркина:
"Мне когда-то подруга сказала - нам было по 18 лет: "У тебя есть большая сила. Ты искренняя и умеешь любить". Мне казалось, что она говорит чушь какую-то, словно - у тебя нос посреди лица и ты умеешь дышать. Ну уж это все могут. С жизнью я узнавала, что, оказывается, это действительно, к сожалению величайшему, редкое качество. Я впервые в Григории Соломоновиче встретила человека, который по-настоящему умеет любить. Мне кажется, это - самое важное качество, которое есть".
Григорий Померанц:
"Страшный удар - это вызов. И на вызов глубина души выступает наружу. Иногда у мелких людей в день смерти близкого обнаруживается всплеск высокой души, а потом все это уходит вниз. А у меня вышло еще что-то более глубокое... Бог дает силу. Силу понять случай так, как он имел бы смысл. Происходит что-то бессмысленное, но, если глубоко понять, то можно оправдывать Бога. Если этот удар во в мне образовал взрыв, если он в конечном счете образовал наше творческое соединение, как глубокую пару, если мы помогаем и дополняем друг друга..."
Из цикла "Открытость бездне Достоевского"
Григорий Померанц:
"Разговор Мышкина с Рогожиным около картины Гольдбейна "Снятие с креста", где Рогожин явно совершенно беспомощен перед этим зрелищем смерти, пожавшим самое великое, что знала человеческая история. А Мышкин на это говорит ему несколько невнятно, что все это, что говорят профессора, мы считаем полнотой реальности, все это - не про то. И как-то более отчетливо не выразился. Не про то говорят!
И я почувствовал необходимость пройти через это НЕ ПРО ТО и дойти до ТОГО, в котором говорит мой страх. И хотя я не знал слова "медитация" и методов медитации, но я дошел до этого сам. Один из методов, который был давно известен и открыт много веков раньше, но я изобрел этот велосипед сам. Я начал повторять про себя абсурдное сочетание слов: "Если бесконечность есть, то меня нет. А если я есть, то бесконечности нет". Но бесконечность здесь, конечно, была знаком мира и пространства, времени и материи. Исчерпывает ли это действительность? Тогда я - нуль. Или это есть что-то другое? Если я есмь, как я себя чувствую, значит, есть еще что-то. Я вертел в уме это сочетание двух фраз три месяца подряд, почти не замечая того, что происходило. Это было весной 1938 года. Это был зенит большого террора. При мне арестован был мой отец, а в душе все время вертелся вот этот вопрос. И, наконец, после трех месяцев кручения в голове этого вопроса, у меня внутри что-то вспыхнуло, и во вспышке этого озарения сгорел мой страх. И во время войны я убедился, что простое припоминание этого озарения снимало страх бомбежки, обстрела и всего остального. Открыл я это, и всю войну прошел с чувством радости от полета над страхом".
"...Так или иначе это вырабатывается. Большинство людей способны стать храбрыми - обстрелянными. Есть выражение "обстрелянный человек". Такой не боится и других испытаний. Он не боится выступить на выборах против начальства. То есть Достоевский - хорошая школа. Но многие люди не выдерживают это испытание, и его отодвигают в сторону".
"Бездна (Достоевского) кому она нужна?
Она нужна, чтобы преодолевать те страшные отвратительные вещи, с которыми ты сталкиваешься на каждом шагу..."
"...Любопытно, что я научился слушать симфонии Чайковского, когда был в лагере. В морозные ночи из рупоров прекрасно доходили Пятая симфония, Шестая симфония... Благодаря этому опыту я научился чувствовать настоящую музыку. Как много она мне сейчас дает... Вообще великая культура - она требует усилия. Если ты что-то схватил - не упускай. И тогда ты и Достоевского поймешь, и Фауста будешь читать, и это будет тебе интересно".
"...Меня, например, общий дух Достоевского держит от всех искушений. В этом порыве к чуду внутренний свет держит верх над банальностью века".
Известный режиссер-документалист Ирина Васильева (известна работами о Вячеславе Пьецухе, Алексее Лосеве, Анатолии Приставкине и др.) сняла 10 фильмов о Григории Померанце. Ирина - автор программ цикла "Больше, чем любовь", который выходит на канале "Культура". Программу о Григории Померанце и Зинаиде Миркиной канал как раз повторил, когда стало известно об уходе Григория Соломоновича из жизни. Цикл "Беседы с мудрецами", состоящий из четырех фильмов, также снят Ириной Васильевой. Он очень успешно прошел на "Культуре". Григорий Померанц и Зинаида Миркина - главные герои этого цикла, в котором они размышляют о смысле одиночества и страдания, о том, возможна ли чистая совесть, и о судьбах современной цивилизации.
Следующие две работы еще не были представлены широкой публике.
Фильм "Нюрнберг, которого не было", где Ирина Васильева выступила как автор сценария, официально не выпустил в России ни один телеканал, хотя картину купили в Норвегии, Израиле и в США. В этом фильме Григорий Померанц рассказывает о судьбе своей подруги, правозащитницы Ольги Шатуновской, которая в 1960-е годы подготовила процесс, подобный Нюрнбергскому, над сталинским режимом.
А цикл, состоящий из четырех фильмов, "Открытость бездны Достоевского" только- только, что называется, сошел с монтажного стола. Это цикл - эссе, где Григорий Померанц, как эссеист, что всю жизнь занимался Достоевским, представляет свои размышления о Федоре Михайловиче, соотносит их со своими автобиографическими и философскими размышлениями. Ирина Васильева говорит о том, что сегодня все это оказалось очень актуальным и характеризует содержание нового цикла как "Проекция Достоевского на нашу реальность". Премьера фильмов из цикла "Открытость бездне Достоевского" ожидается на канале "Культура".