По большому счету, подписанный президентом страны документ повлияет на жизнь не только без малого двух сотен тысяч военнослужащих, но и миллионов других людей. Он значительно ускорит процесс полного перехода этой важнейшей и многочисленной силовой структуры на контрактную службу. Это значит, охранять атомные объекты, обеспечивать безопасность митингов, гала-концертов и футбольных матчей, противостоять террористам будут не солдаты-срочники, отслужившие меньше полугода, а только профессионалы.
Как пройдут эти перемены в частях и подразделениях, рассказал в эксклюзивном интервью "Российской газете" заместитель министра внутренних дел Российской Федерации - главнокомандующий внутренними войсками МВД России генерал армии Николай Рогожкин.
Николай Евгеньевич, вы будете принимать солдат по конкурсу?
Николай Рогожкин: Речь идет о праве внутренних войск осуществлять самостоятельный прием на службу по контракту.
В том числе и на конкурсной основе наряду с военным комиссариатом.
Как вы обойдетесь без военкоматов?
Николай Рогожкин: Человек, отслуживший военную службу по призыву и пожелавший поступить на контрактную службу во внутренние войска МВД России, наряду с военным комиссариатом может теперь обращаться напрямую в конкретную воинскую часть. Это удобно, ведь воинские части внутренних войск дислоцированы практически в каждом регионе, и человек может служить недалеко от дома.
Раньше как было? Кандидат в контрактники приходил в военкомат, где состоит на воинском учете, писал заявление, и военком в течение месяца направлял его на прохождение необходимых, так сказать, процедур. Это медицинское освидетельствование, профессиональный психологический отбор, проверка уровня образования, профессиональной и физической подготовки и, собственно, комиссия военкомата по отбору на контрактную службу. Если человек соответствовал предъявленным требованиям, то ему вручали предписание в воинскую часть для заключения контракта.
Вы рассчитываете, что новый порядок набора позволит брать на службу наиболее качественных бойцов?
Николай Рогожкин: Прежний способ комплектования - заметьте, контрактниками! - был длительным и не позволял более качественно отбирать людей. Более того, мне известны случаи, когда военкоматы отказывались направлять желающих именно во внутренние войска и выдавали предписания в другие воинские части. Ведь военкомат - территориальный орган министерства обороны.
Теперь решение о том, годится человек для контрактной службы или нет, принимает лично командир части?
Николай Рогожкин: Совершенно верно. В принципе процедура остается прежней - медицинское освидетельствование и прочие проверки и комиссии. И от казны не потребуется никаких дополнительных расходов. Но тут важно другое - командир теперь несет личную ответственность за человека, которого принял на службу. Глядя на него, он может предложить ему ту должность, которая, по его мнению, тому наиболее подходит. И, случись что, уже не сможет кивать на военкомат - мол, мне такого "кадра" прислали. Сам взял - сам и отвечай. Понятно, что теперь к такому вопросу любой командир отнесется очень щепетильно. И качество отбора людей, уверен, только возрастет.
С другой стороны, и сам контрактник, как говорится, "не вслепую" приедет в часть "куда послали", а вполне сознательно. Он воочию увидит, где и с кем ему предстоит служить и что делать. Это будет его осознанный выбор, причем до заключения контракта он еще успеет отказаться от намерения служить.
Известно, что по точно такому же принципу отбирают себе сотрудников в ФСБ и ФСО. Наверно, это объясняется особым режимом секретности, отличающим спецслужбы. А зачем такое эксклюзивное право внутренним войскам?
Николай Рогожкин: Затем, что внутренние войска выполняют служебно-боевые задачи, связанные с риском для жизни. Это участие совместно с органами внутренних дел в охране общественного порядка, обеспечении общественной безопасности и режима чрезвычайного положения. Подразделения внутренних войск участвуют в борьбе с терроризмом и обеспечении правового режима контртеррористической операции, охраняют важные государственные объекты и специальные грузы. В числе наших задач - участие в территориальной обороне Российской Федерации, оказание содействия пограничным органам ФСБ в охране Государственной границы.
И гражданин, обратившись к командиру воинской части с заявлением о поступлении на военную службу по контракту, при наличии вакантных воинских должностей предварительно осведомляется и получает информацию о том, какие служебно-боевые задачи выполняет эта воинская часть и в каких мероприятиях участвует. Ему объясняют, на какую должность он может быть принят. То есть на риск он соглашается сам, сознательно. Новый закон делает военную службу по контракту во внутренних войсках более прозрачной, открытой и доступной, чтобы каждый имел полное понимание предстоящих задач и условий такой службы.
А большой ли выбор должностей, на которых можно служить по контракту?
Николай Рогожкин: Большой. В структуре войск имеются воинские части оперативного назначения, специальные моторизованные воинские части. Есть полки по охране важных государственных объектов и специальных грузов, части авиационные, морские, разведывательные и специального назначения. Везде есть должности рядовых, сержантов, прапорщиков и офицеров.
Много ли желающих служить во внутренних войсках по контракту?
Николай Рогожкин: Много, особенно в регионах. В среднем наши воинские части укомплектованы военнослужащими по контракту наполовину, немало и таких, где свыше 80 процентов. В целом укомплектованность внутренних войск солдатами и сержантами составляет 98 процентов.
В связи с изменениями в законе внутренние войска готовы через три года полностью перейти на формирование профессионалами, отказаться от призыва?
Николай Рогожкин: Контрактная служба во многом зависит от социального пакета, который предлагается военнослужащему. Это и зарплата, и жилье, возможность льготной учебы в вузах, устройство детей в детские учреждения и многое другое.
Да, денежным довольствием мы уже обеспечены. Солдат, только поступивший на контрактную службу, в первые месяцы получает примерно 20 тысяч рублей. И это только начало. Потом пойдут различные премии, надбавки, выплаты за классность, сложность, напряженность и так далее. Может, для столицы это и немного, но в других регионах - очень даже существенно. Скажем, служат вместе муж и жена, получают, допустим, по 30 тысяч. Жилье у них служебное, форму выдают, питание - опять же в столовой воинской части. Трат практически нет, все сбережения - на кредитной карте. Глядишь, за несколько лет такая семья может накопить и на собственную квартиру - пусть и не в Москве.
И все-таки, обеспечение жильем - одна из важнейших составляющих социального пакета. Насколько это болезненная проблема для внутренних войск?
Николай Рогожкин: Проблема, конечно, есть, и мы ее решаем. Не буду грузить цифрами, скажу, что мы идем всеми возможными и дозволенными законодательством путями. Ну и, разумеется, насколько позволяют наши финансы. Выделяется служебное жилье, работает военная ипотека. Есть и такая практика - для холостяков переоборудуются в общежития казармы. То есть контрактникам создаются вполне приличные бытовые условия - отдельные комнаты, кухни, душевые, места отдыха. Человеку есть куда прийти после службы, привести себя в порядок, как-то отвлечься.
Но, откровенно говоря, считаю, что такое переоборудование - не выход из ситуации, а временная и вынужденная мера. Контрактник не обязан жить в расположении части, в военном городке. В воинской части он служит, а отдыхать и проводить свободное время должен за КПП. Почему же мы такие условия создаем только для семейных военнослужащих? Чего уж там, все мы были молодыми, лейтенантами, знакомились с девушками, создавали семьи. Но разве можно создать семью в казарме, пусть и благоустроенной? Поэтому постараемся строить больше полноценного служебного жилья и общежитий.
Будет ли меняться форма одежды? В министерстве обороны уже намерены отказаться от нынешней полевой формы, так называемой "цифры".
Николай Рогожкин: Время покажет. Наши коллеги в минобороны разработали новый вариант "полевки" и примут на испытание 100 тысяч экспериментальных комплектов. Вот по результатам этих испытаний и будет приниматься решение. А внутренние войска в полной мере обеспечены всем необходимым, в том числе и вещевым имуществом. Помните, когда были сильные морозы, мы наших военнослужащих, обеспечивающих порядок на улицах, одели в овчинные тулупы и валенки с галошами. Не важно, что они не очень соответствуют моде. Главное, чтобы солдаты не мерзли и оставались здоровыми.
Правда ли, что в структуре внутренних войск создаются какие-то новые отряды спецназа, суперподготовленные и супервооруженные? Если это так, то каково их предназначение?
Николай Рогожкин: Официально вам заявляю: никаких новых спецподразделений и вообще каких-либо формирований в составе внутренних войск не создается. У нас уже есть прекрасно обученный и вооруженный спецназ. Более того, численность, состав и задачи внутренних войск четко установлены и регулируются российским законодательством, и что-либо самостоятельно здесь менять мы не имеем права.
Несколько лет назад внутренние войска отказались от тяжелого вооружения. А что взамен? Появятся ли в ваших подразделениях новые бронемашины?
Николай Рогожкин: Действительно, мы передали коллегам из минобороны свои танки и артиллерию крупных калибров. Такое вооружение не отвечает задачам, которые сегодня стоят перед внутренними войсками. Сейчас на вооружении в основном состоит легкобронированная техника - БТР, БМП, БРДМ. Но и они постепенно заменяются "Тиграми" и бронированными "Уралами" - там, конечно, где это требуется. Дело в том, что нашим подразделениям зачастую приходится действовать в населенных пунктах, двигаться по оживленным трассам. Армейская бронетехника - БТР и БМП - не является участником дорожного движения, ее обязательно должны сопровождать автомобили ГАИ. А "Тиграм" и "Уралам" такое сопровождение не требуется.
Новый закон, кардинально меняющий принцип комплектации внутренних войск, лично коснется буквально каждого человека.
Именно военнослужащие этой силовой структуры охраняют нас буквально везде - на митингах и концертах, на футбольных матчах и народных гуляниях. А если, не дай бог, случится теракт или захват заложников - при штурме без краповых беретов - элитного спецназа внутренних войск - никак не обойтись. Именно они, что называется, "заточены" под такие кризисные ситуации, когда нужно и негодяев захватить или уничтожить, и жизнь мирным жителям спасти. Армейским разведчикам и диверсантам в таком контексте чуть-чуть проще - они действуют только против врага и сохранностью чужих жизней не заморачиваются.
Поэтому для всех нас крайне важно, чтобы наши жизни оберегали настоящие профессионалы, которых командиры отбирают на должности самым тщательным образом. И несут за качество отбора личную и весьма строгую ответственность. Официальный представитель внутренних войск МВД России Василий Панченков рассказал, что войскам поручено охранять научно-исследовательские учреждения, предприятия атомной промышленности и ракетостроения.. Они участвовали в ликвидации последствий аварий на комбинате "Маяк" в 1957 году, на Чернобыльской АЭС в 1986 году, в числе первых были переброшены в разрушенный землетрясением Спитак.
Внутренние войска с 1988 года участвуют в ликвидации вооруженных конфликтов на территории бывшего Советского Союза - в Нагорном Карабахе, Фергане, Северной Осетии и Ингушетии, в других "горячих точках".
Сегодня военнослужащие внутренних войск принимают участие в охране общественного порядка и обеспечении общественной безопасности в 49 городах, в том числе с 10-миллионным населением. Под охраной внутренних войск находится около 100 важных государственных объектов, в том числе АЭС и предприятия ядерной энергетики.
Внутренние войска МВД России на 60 процентов состоят из соединений и воинских частей оперативного и специального назначения..
Более 23 тысяч военнослужащих удостоены государственных наград, 107 присвоено звание Героя России.
Только в 2012 году Героями России стали четверо военнослужащих внутренних войск, трое из них - посмертно.
Статус ветеранов боевых действий сейчас имеют около 700 тысяч бывших и ныне действующих военнослужащих внутренних войск МВД России.
Внутренние войска приняли активное участие в ликвидации последствий гуманитарной катастрофы в Южной Осетии в августе 2008 года во время грузино-югоосетинского конфликта.