Филипп Паррено - известный французский художник. Среди прочего известен он тем, что прочел лекцию пингвинам в Патагонии (напомнив тем самым об опыте Франциска Ассизского), а также исследованиями коммуникации животных при помощи изменения цвета... Но, наверное, самая знаменитая его работа, которую он сделал вместе с англичанином Дугласом Гордоном, - фильм "Зидан, портрет 21-го века" (2006). 17 камер в течение футбольного матча следили только за одним игроком - Зинедином Зиданом. Матч был между командами мадридского Real и Villareal и состоялся 23 апреля 2005 года. Но художники перенесли фокус внимания с игры на ее героя. Фильм был показан на многих фестивалях (включая внеконкурсную программу Канна) и куплен музеем Гуггенхайма. Можно сказать, что благодаря Паррено аудитория современного искусства стала необъятна широка : от пингвинов до футбольных болельщиков, не говоря уж о поклонниках арт-хауса и завсегдатаев модных выставок.
Проект "Мэрилин" (2012), который Филипп Паррено с куратором Хансом Ульрихом Обристом показывают в "Гараже", похож на своеобразное продолжение "Зидана...". В том смысле, что это тоже - портрет 21-го века. Сходство очевидно. Кроме выбора жанра, это еще и выбор героя - в обоих случаях берутся классические культовые фигуры общества спекталя: кинозвезда и футболист. В обоих случаях акцент ставится на медиатехнологии, с помощью которых современный человек видит мир. В фильме "Зидан..." это были 17 камер, картинка с которых варьировалась от расплывчатого пиксельного орнамента до панорамы футбольного поля и крупного плана героя. В проекте "Мэрилин" - это технологии создания эффекта присутствия звезды в номере отеля Waldorf Astoria, где она останавливалась.
В остальном проект "Мэрилин" - практически полная противоположность фильму "Зидан..". Нашли, чем удивить, скажете вы. Мэрилин Монро все же кинодива 20-го века, так что в любом случае речь может идти о портрете "по памяти". Ну, а потом, она - блондинка, и этим все сказано. В смысле - идеальная Блондинка с большой буквы, то бишь живое воплощение соблазна, женственности, блеска гламура. Понятно, что брутальный герой, деятельный, ни на секунду не останавливающийся на поле, будет показан иначе, чем ушедшая из мира живых красавица. Естественно, скорее всего вам предложат погрузиться в сновидения сказочной "спящей красавицы". Все так, но этим дело не ограничивается. Фильм представляет 17 точек зрения на Зидана, каждая из которых подчеркивает дистанцию взгляда. Проект "Мэрилин", напротив, конструирует взгляд невидимой героини на гостиничный номер, где она когда-то жила. Пока камера медленно, как бы ностальгически, задерживается на интерьере, голос актрисы перечисляет то, что мы и так видим. Подушки на диване, светильники по углам, перьевая ручка и чернильница... В наш взгляд "вписывается" чужое воспоминание. Этот процесс еще и подчеркивается тем, что на экране появляется бегущее по бумаге перо, оставляющее знакомый росчерк подписи.
Фильм "Зидан...", при всей блистательной визуальной игре с картинкой, монтажом, саундтреком, не ставил под сомнение реальность происходящего. Реальность матча становилась основой художественной игры. "Мэрилин" строится на мистификации и ее "разоблачении". Только вы готовы растаять и поверить бесповоротно в "чужих певцов блуждающие сны", как камера отодвигается, и мы видим рельсы для операторской тележки, оборудование осветителей и понимаем, что даже подлинность автографа, равно, как и голос Монро, - произведение компьютерной программы. Фокусник раскрывает секреты, свет зажигается. И пока ты сидишь в ожидании повтора перед белым экраном, можешь услышать звуки происходящего в отеле в режиме онлайн трансляции.
Наконец, портрет 21-го века в фильме "Зидан..." предстает как показ героя во времени. 92 минуты матча, в течение которых мы видели Зидана, - своего рода развернутая во времени и движении медиа "скульптура". Взгляд камер позволяет увидеть персонажа со всех сторон, в разном приближении... Это все равно, как если бы древние греки, ваявшие фигуры победителей соревнований, метателей копья или диска, получили возможность еще раз "прокрутить" каждое отточенное движение своих любимцев. Проект, посвященный Мэрилин Монро, напротив, время, если так можно выразиться, уничтожает. Возвращая невидимую героиню в ее номер нью-йоркского отеля, художник словно стирает дистанцию в полвека. Время замещает пространство. Логично поэтому, что вместо фильма "Мэрилин" нам предлагают инсталляцию "Мэрилин". И в этой инсталляции снятые кадры отнюдь не главная часть игры.
Возможно, не менее важно, что фильм вкладывается в инсталляцию как в матрешку. На экране прошел сеанс разоблачения магии кино. Свет включается, и начинается реальность. Но зритель, оказавшийся вроде бы в классическом "белом кубе" выставочного зала, обнаруживает себя сразу в двух "реальностях". Он слышит звуки прямой трансляции из далекого нью-йоркского отеля и сидит на скамеечке в зале в зале, по углам которого аккуратно насыпаны сугробы нетающего снега. Он может даже зайти за экран и посмотреть, что прячется там. Коварный Филипп Паррено на пару с Обристом провоцирует конфликт слуха и зрения. Реальность того, что мы слышим, невидима. А реальность "русской зимы" в сугробами в зале, которую мы видим, оказывается искусственной. Словом, есть ли реальность за экраном и вокруг него и чем она отличается от экранной, - это вопрос на засыпку. Не думаю, что человек, выступивший с докладом перед пингвинами, настаивает на однозначном ответе. В конце концов главное, как говорил один политик, чтобы процесс пошел. А результат вам все равно никто не предскажет.