За время правления Чавеса Венесуэла разделилась на два лагеря
Водитель, тщательно изучив по интернету маршрут движения траурного кортежа, принял решение двигаться окольными путями. И благодаря этому мы совершили невольную экскурсию по самым бедным и экзотическим районам венесуэльской столицы, погрузились в мир, где живет большая часть местного населения, куда редко заглядывает полиция и где с наступлением темноты правят бал банды юных головорезов.
Это было познавательное путешествие, хотя временами, когда на узких и крутых улочках мы попадали в пробки, оно сильно щекотало нервы.
Не знаем, какими путями приехали в аэропорт остальные пассажиры, но только на паспортном контроле образовалась очередь не менее чем из тысячи человек, и это испытание тоже оказалось не из приятных. В итоге мы едва-едва успели на посадку в свой самолет.
И вот тут-то Венесуэла преподнесла последний сюрприз. Уже в трех метрах от самолетных дверей, в "рукаве" аэропортовского терминала, всех пассажиров европейского рейса подвергли новому, уже третьему на этой территории, досмотру. Одетые в военную форму дюжие парни с повязками антинаркотической службы перетряхивали ручную кладь, ощупывали складки одежды, внимательно вглядывались в лица. Один из контролеров, достав из сумки мой ноутбук, даже обнюхал его.
Так местные власти демонстрировали покидавшим страну гостям свое рвение в противодействии наркотрафику.
Сцена была внешне эффектной, но по сути своей абсолютно бестолковой. Ибо она лишь имитировала видимость сражения со злом.
Символический финал нашей командировки в Венесуэлу.
Чавес: за и против
Все восемь дней нашего присутствия в Каракасе, можно сказать, проходили под двумя знаками. Первый был связан с траурными мероприятиями. Второй - с развертыванием борьбы за наследство Чавеса. Иногда обе эти коллизии переплетались вместе. А надстройкой всегда звучал вопрос: что же такого особенного сделал этот человек, раз ему воздаются столь пышные почести?
Почести действительно были такими, словно бренную землю покинул фараон. При этом не следует думать, что очередь к гробу, которая растянулась на несколько километров и на десять суток, кто-то специально организовывал. Люди добровольно обрекали себя на многочасовое стояние, чтобы отдать дань уважения своему вождю. Это были граждане, которые, благодаря Чавесу, овладели грамотой, получили возможность учиться в школах и университетах. Которые узнали, что такое бесплатная медицинская помощь. Которые теперь стали есть досыта, а, достигнув пенсионного возраста, получать пособие, позволяющее худо-бедно существовать.
К гробу шли те полтора миллиона венесуэльцев, что еще 14 лет назад не умели ни читать, ни писать. И те сотни тысяч, что получили бесплатное жилье. И те два миллиона, что имеют право на пенсию, равную минимальной оплате труда.
- Вы спрашиваете меня, что изменилось в нашей стране за время правления Уго Чавеса? - Пожилой мачо в белой спортивной куртке и синей бейсболке по имени Хосе Мелендис не выглядит фанатичным приверженцем Команданте, а хочет казаться объективным. - Самое главное состоит в том, что индейцы, бедные люди, рабочий класс почувствовали себя гражданами своей страны. Прежде мало кто из них знал историю, а теперь каждый венесуэлец - от мала до велика - с гордостью произносит слова национального гимна.
И ведь тут не поспоришь, это, что называется, общепризнанный факт. Как и другие. Например, практическое отсутствие безработицы, ее уровень здесь всего шесть процентов. И отсутствие признаков той вопиющей нищеты, которые можно наблюдать даже в самых благополучных странах. Ни бомжей на улицах, ни побирушек в подземных переходах.
- Самое главное в его внутренней политике - это способ распределения доходов от нефти, - объясняет нам депутат Национальной ассамблеи Хосе Альфредо Уренья. - В разных формах социальной поддержки бедным выделено более 500 миллиардов долларов. А план развития страны до 2019 года (т.н. "завещание Чавеса" - авт.) предусматривает на эти цели еще 600 миллиардов, то есть по сто миллиардов в год.
Депутат-экономист с гордостью повествует о том, что в стране создана сеть из шести тысяч бесплатных столовых, которая ежедневно обслуживает почти миллион человек. Он показывает графики и схемы, наглядно демонстрирующие успехи в области повышения уровня средней зарплаты и другие показатели растущего благосостояния.
Но у нас есть вопросы, которые ставят его в тупик. Вернее, он отвечает на них не очень убедительно. Например, такой: "Отчего, согласно официальной статистике, число бедных все время уменьшается, а число уличных преступлений, согласно той же статистике, неуклонно растет?"
- Это наследие предшественников Чавеса, - говорит сеньор Уренья. - Преступниками являются дети тех людей, которые в 90-е годы ели собачий корм. Еще одна причина кроется в непрофессионализме полицейских. Всю полицию после неудачной попытки переворота 2002 года разогнали, а новые структуры все еще формируются.
- Допустим, это так. Но вот еще: не кажется ли вам, что такие щедроты вашего правительства - это прямой путь к росту инфляции? В прошлом году она составила больше 20 процентов…
- Нет, в инфляции виноваты спекулятивные действия частных компаний, - ответ снова звучит совсем неубедительно, поэтому депутат спешит поменять тему.
Подобных "неудобных" вопросов с каждым днем у нас накапливалось все больше. Скажем, что это за экономика, когда хозяин по закону не вправе уволить никудышного работника? Не потому ли многие здесь откровенно имитируют трудовую деятельность без всякой пользы для государства?
Очень скоро нам стало ясно, что вся страна разделена на два примерно равных лагеря. В одном те, кто стояли в очереди к гробу. В другом - люди, несогласные с политикой Чавеса и не выражавшие особой скорби по поводу его ухода.
И если говорить о последних, то это далеко не всегда богатые латифундисты или крупные предприниматели. Садясь в такси, мы каждый раз спрашивали водителей, за кого они будут голосовать на президентских выборах 14 апреля? И в девяти случаях из десяти получали ответ: за Каприлеса, то есть за представителя оппозиции. Таксисты, даже те, кто ездит на раздолбанных "шевроле" 70-х годов, считаются здесь "средним классом", они работают, а не живут на пособия, поэтому и связывают свое будущее не с "социализмом XXI века", а с надеждой на частное предпринимательство и свободный рынок.
И это разделение Венесуэлы на два непримиримых лагеря следует тоже признать одним из итогов 14-летнего владычества Команданте.
Нефть: черное и белое
Немыслимая щедрость бывшего президента и по отношению к своим беднякам, и проявляемая к соседним странам была бы невозможной без одного существенного фактора здешней жизни, а именно - колоссальных запасов нефти. Пятая часть всех углеводородов земного шара находится на территории Венесуэлы, а извлекаются из недр и перерабатываются эти богатства большей частью усилиями госкомпаний.
Все стратегические отрасли экономики, в том числе нефтянка, металлургическая и горнодобывающая, национализированы. Однако критики Чавеса часто указывают на неэффективное управление госпредприятиями и в этом есть своя правда. Например, если говорить о нефти, то объемы ее добычи за 14 лет не увеличились, оставшись на уровне 3 млн. баррелей в сутки, зато себестоимость все время растет - из-за изношенности основных фондов, отсутствия нужной инфраструктуры, неграмотных управленческих решений.
Государственную нефтяную компанию PDVSA оппозиция называет "министерством социальной защиты населения" и жестко критикует за слабый менеджмент. Все знают, что после полугодовой стачки, которую работники компании устроили в 2002 году, правительство уволило 20 тысяч специалистов высшего и среднего звена, но никто не может понять, отчего за прошедшие 11 лет изгнанным профессионалам так и не сумели найти достойной замены.
Наряду с Россией, венесуэльской нефтью активно интересуется Китай, чьи инвестиции в отрасль могут достичь более 20 миллиардов долларов.
Главным покупателем сырья и нефтепродуктов остаются Соединенные Штаты, куда ежедневно утекают 2 млн баррелей. Валютные поступления от экспорта нефти занимают более 90 процентов всей экспортной выручки. Открытым остается вопрос о льготных поставках на Кубу и в ряд других государств региона. Известно, к примеру, что только Доминиканская республика задолжала Каракасу за нефть 2 млрд долларов. Каков долг Гаваны - этого не знает никто, потому что вся статистика взаиморасчетов между этими странами засекречена. Точно известно только одно: из тех 100 тысяч баррелей, которые кубинцы ежедневно получают из Венесуэлы, часть реэкспортируется в другие страны, то есть приносит братьям Кастро ощутимый доход.
Региональная солидарность
И это тоже предмет постоянного недовольства внутренней оппозиции.
- Какого черта мы приглашаем кубинских врачей, если у нас семь тысяч своих безработных специалистов с медицинскими дипломами! - возмущается Альфонсо Маркина, генеральный секретарь партии "Новое время" - она по численности вторая в оппозиционном блоке. - Чему нас могут научить кубинские военные советники или их менеджеры в области экономики? Это безумие - строить экономические отношения с целью продажи сомнительных политических проектов. Если мы придем к власти, то сразу пересмотрим все международные соглашения, оставив только те, которые являются взаимовыгодными.
Однако не совсем верно считать, что Чавес с бескорыстной наивностью помогал соседям, не получая от них ничего взамен. Трудно сказать, руководствовался ли он четко выверенной стратегией или это была скорее интуиция, но результат налицо: именно Каракас стал признанным центром и символом региональной интеграции с участием почти двух десятков латиноамериканских государств. Сегодня это иногда аморфное и скорее пока декларативно-политическое образование, но завтра оно может приобрести и очевидную экономическую окраску. Во всяком случае, многие признают, что этот союз уже сыграл свою роль в препятствовании бесконтрольному проникновению сюда жадных и циничных американских монополий.
- Благодаря Чавесу сложилось сообщество латиноамериканских лидеров, которые выступают против фетиша либеральной экономики и глобализации, - пояснил нам бывший министр иностранных дел Аргентины Хорхе Тайяна. - Его внешняя политика, создание региональных союзов, дружба с Россией и Китаем - это логичное продолжение того, что он делал в политике внутренней.
Проблемы: они копились годами
Но все-таки отчего так много недовольных? И что им не нравится в том доме, который построил Уго?
Чавес - яркий представитель стиля, который называют "ручным управлением". Он не был диктатором в привычном понимании этого слова, но и демократом назвать его сложно. В стране нет политзаключенных, однако около ста явных противников режима были вынуждены покинуть Венесуэлу, а кое-кто попал за решетку, правда, "исключительно за уголовные преступления". Формально есть свобода слова, но почти все телеканалы находятся под контролем государства, а единственный оппозиционный по странному совпадению как раз сейчас, в период предвыборной компании, не получил лицензию на вещание, а потому продается лицам, близким к правительству.
- Чавес сам решал, что народ должен знать о власти, а что лучше утаить, - говорит Эрнан Луго Галисия, корреспондент отдела внутренней политики газеты "Эль Насьональ". - Он не имел пресс-секретаря и другим не позволял заводить пресс-службы. По воскресеньям он выступал по телевидению с проповедями, которые могли продолжаться по восемь-девять часов и, надо признать, о любых сложных вещах умел говорить ярко и доходчиво. Но если кто-то его последовательно критиковал, то он всегда находил возможность укоротить такого человека. Способы были разными.
Самый частый упрек по адресу бывшего президента связан с его нескрываемым недоверием к частному предпринимательству, малому и среднему бизнесу. Более тысячи фирм и компаний были национализированы или конфискованы (иначе говоря - украдены) у частных владельцев. Множество бюрократических препонов, жесткие ограничения по свободному обращению конвертируемых валют, государственный контроль за ценами на сырье и многими видами продукции - все это сдерживало развитие бизнеса, порождало дефицит.
Особенно большой урон был нанесен сельскому хозяйству. Если раньше Венесуэла обеспечивала себя большинством видов продовольствия, то сейчас она вынуждена его импортировать. У производителей сельхозпродукции нет стимулов для развития, только десятая часть всех плодородных земель обрабатывается и даже кофе в Венесуэлу теперь привозят извне.
В феврале, когда президент еще лечился на Кубе, правительство было вынуждено пойти на резкую девальвацию курса национальной валюты. Об инфляции мы уже говорили. По всему выходит, что кто бы ни получил власть после Чавеса, ему придется несладко. Команданте - с его неповторимой харизмой, верой в социальную справедливость, его международными проектами и внутренними "миссиями", его антиамериканской риторикой и друзьями по всему миру, его умением зажигать и вести за собой - такого человека уже не будет. А вот копившиеся годами проблемы останутся, а некоторые примут очень острый характер.
Криминал: караул, грабят!
Например, уличная преступность.
Мы жили в одном из самых престижных отелей Каракаса. Что, впрочем, не помешало именно там, на подземной автостоянке, ограбить делегацию известной российской авиастроительной компании. Приставили пистолеты к вискам: жизнь или кошелек. А несколькими днями позже рядом с нашим отелем точно по той же схеме обчистили приехавших из России телевизионщиков. Сопровождавший группу гид из местных пытался воззвать к бандитской совести: это же журналисты из России. "Да хоть с луны, какая нам разница". Переводчика белорусской дипмиссии элементарно застрелили, когда он отказался расстаться с ноутбуком. Машину из российского посольства вооруженные молодцы пытались остановить среди бела дня и тоже в центре, но шофер дал по газам, да и машина была бронированной.
Как раз в дни нашего пребывания власти опубликовали официальную статистику криминальных убийств за прошлый год: 21 тысяча на 26 млн человек населения. Рост тяжких преступлений за последний год - 14%.
Нигде в мире мы не видели, чтобы окна даже многоэтажных домов были сплошь обнесены металлическими решетками, а сами дома окружены высокими заборами с колючей проволокой поверху и проводами, по которым пропущен электроток. Речь, заметьте, идет не о каком-то элитном жилье, а практически обо всех зданиях Каракаса. Если так пойдет и дальше, то, боимся, скоро никто из местных жителей просто не станет выходить на улицы.
Когда с помощью крутых аборигенов мы попали на экскурсию в один из барриос (так здесь величают фавеллы, то есть самострой бедняков на склонах гор), то уже в половине шестого вечера наши провожатые стали проявлять явные признаки волнения: "С наступлением темноты тут такое начнется!"
По их словам основные битвы разворачиваются за контроль над наркотиками. Любую "дурь" в этих кварталах можно купить свободно и без особого риска нарваться на полицейских. "Они в деле", - пояснили наши экскурсоводы.
Борьба с преступностью формально ведется, при Чавесе последовательно объявляли аж девять разных программ, нацеленных на то, чтобы победить криминал. Но, скорее, это была все же видимость борьбы. Обитатели барриос - а их несколько миллионов - как раз считаются самой надежной социальной базой режима. К тому же Чавес каждый день сам преподавал им наглядные уроки ненависти к богатым. Чего же тогда удивляться тому, что грабят.
Мифы
Один из наших авторитетных собеседников из властных структур доказывал, что именно Чавес сделал высокими цены на нефть. Когда он в 1999 году стал президентом, то за баррель давали девять долларов. Лидеру Боливарианской революции такая цена показалась явно несправедливой, он вступил в переговоры с ОПЕК, наладил дружеские контакты с главами государств-экспортеров нефти, и вот теперь мы видим итог этой деятельности: баррель стоит больше ста долларов. Так что и мы с вами, согласно этой логике, должны благодарить Команданте.
Другой миф рождался прямо на наших глазах. Избрание главой католической церкви аргентинца здесь также приписали Чавесу: дескать, это его авторитет подвинул иерархов к такому решению, да и Всевышний, встретив Команданте на небесах, пошел ему навстречу.
Кстати, мы сначала удивились тому, что в храмах Каракаса не было ни малейших признаков празднования по поводу избрания на Ватиканский престол первого латиноамериканца. Пока нам не объяснили: здесь один идол, и имя ему Уго Чавес. К тому же какой может быть праздник в дни всенародного траура?
Еще один миф оказался чистой правдой: бензин в Венесуэле, действительно, стоит дешевле воды. Два цента за литр. Если считать по "черному" курсу, как здесь все и делают, то бак можно заправить меньше чем за четверть доллара. Разумеется, сей факт противоречит всем законам рыночной экономики, но пусть попробует теперь кто-нибудь даже заикнуться о повышении цен на топливо - интересно, сколько такой человек проживет на белом свете?
Выборы: победителю не позавидуешь
Назначенный Чавесом в преемники Николас Мадуро изо всех сил старается соответствовать тому стереотипу, к которому привыкла толпа. Он также пылко выступает на митингах, носит такую же майку в цвет триколора национального флага, клянется ни на шаг не отступать от заветов Вождя, поносит американский империализм и обещает новые блага бедным. Он дважды женат, нынешняя супруга кандидата в президенты от патриотического блока сейчас занимает пост главного прокурора страны.
В переводе с испанского Мадуро означает "зрелый". И формально он и вправду созрел для того, чтобы возглавить государство: был крупным лидером профсоюзного движения, спикером парламента, министром иностранных дел, вице-президентом. Рослый, брутальный, черноусый, он с первых дней избирательной кампании стал грубо наезжать на конкурента, называя его "агентом сионистских кругов" и намекая на нетрадиционную сексуальную ориентацию Энрике Каприлеса.
Но не очевидно, что в Латинской Америке такие аргументы "прокатят". Претендент от оппозиции придерживается прямо противоположной стратегии: он выдержан, корректен, приглашает Мадуро участвовать в теледебатах, а его резкостей предпочитает не замечать.
Каприлес - выходец из семьи медиамагната. В 40 лет не женат и бездетен, что и дает основания для сплетен. Но сам кандидат в ответ говорит, что целиком занят политикой, а на все остальное у него нет времени. Возможно, это так и есть: он уже в 26 лет был главой Национальной ассамблеи, затем избирался мэром, и дважды - губернатором столичной провинции Миранда. Проиграв осенью прошлого года президентские выборы Чавесу, он безоговорочно признал свое поражение, первым поздравил соперника с победой, выбив тем самым у части своих чересчур горячих сторонников желание силовым путем "поправить ситуацию". То есть повел себя в высшей степени ответственно. Встречаясь с нашим послом, Каприлес каждый раз выражает через него благодарность России за то, что в годы войны наши солдаты спасли от гибели его бабушку - узницу Варшавского гетто.
Оппозиция заявляет, что она вовсе не собирается свертывать те социальные программы, которые были начаты прежде, однако в случае победы обязательно пересмотрит их. В ее планах - не раздавать блага бедным, а вовлекать все население в экономические проекты, создавать рабочие места, дать максимальную свободу предпринимательству.
Кто же из них победит на выборах 14 апреля? У Мадуро есть целый ряд очевидных преимуществ: он - официально назначенный преемник, у него в руках административный ресурс, он, как и.о. президента, бесконечно присутствует на телеэкранах и на страницах газет. Каприлес опирается на свой электорат и считает, что теперь наступил его час: идола больше нет, зато порожденные им проблемы у всех на виду. Мадуро апеллирует к бедным, Каприлес призывает к национальному единству.
Но кто бы ни победил, а новому президенту все равно придется прибегать к таким непопулярным мерам, как очередная девальвация национальной валюты, повышение цен, ревизия ряда уже запущенных социальных проектов. Это наверняка не понравится привыкшим к дармовщине венесуэльцам. Трудно придется наследнику Уго Чавеса.
И как бы там ни было, а та страница в истории страны, которая повествует о подвигах Команданте, уже перевернута. И хотя местные каналы до сих пор усердно уверяют жителей Венесуэлы, что "Чавес жив", им придется привыкать к существованию в новой реальности. Но вот вопрос: уйдут ли вместе с ним в могилу идеи, которые воспевал Чавес, которыми жили миллионы его сограждан и еще миллионы латиноамериканцев в соседних странах? Можно ли благими намерениями победить бедность, не породив при этом новых глубинных проблем? Существует ли некий другой путь развития помимо рынка и социализма? Ведь, не смотря на свои уверения в социалистическом выборе, Уго Чавес, конечно, никогда не был идейным сторонником ни марксизма, ни ленинизма, ни троцкизма (хотя и уверял всех в перманентном характере Боливарианской революции). Если что-то и вело его вперед, то это были сугубо личные представления о справедливом государственном устройстве, о том, какой должна быть местная демократия, как поступать с доходами от нефти и каких лидеров выбирать себе в друзья. Помимо этого он обладал необыкновенной харизмой, был настоящим народным вождем - со всеми плюсами и минусами этой "должности". Все что сделано в Венесуэле хорошего и плохого связано исключительно с этим человеком. А что будет после?
Можно сколь угодно клясться в верности наследию Чавеса, но без него и страна, и регион, и весь остальной мир станут уже другими. Какими? Поживем - увидим.