Поделиться
Он какой-то отдельный, ни на кого не похожий. И жизнь у него отдельная, ни с чьей не сравнимая. И актер он... Ни с кем не сравнить. Даже с датой рождения - проблемы: во всех энциклопедиях написано, что родился
26 марта 1938 года, а в паспорте, говорят, - 1 апреля...
Для такого гиганта нормы в жизни нет. Все - исключения да своеобразия.
Человек, ставший символом русского актера, родился на Украине, в селе под названием Чемер. И первое место работы - музыкально-драматический театр имени Щорса в Запорожье. Я был в этом театре лет через двадцать после того, как из него ушел Петренко, и меня поразило: как долго я искал театр. Оказывается, мало кто из местных жителей знал, где он находится.
В какой момент у актера школа превращается в мастерство? Наверное, когда он находит настоящего режиссера. Таким для Петренко стал Игорь Петрович Владимиров, знаменитый главный режиссер ленинградского театра имени Ленсовета.
Знаете, что я вам скажу? Мало, недопустимо мало вспоминаем мы этого театрального гения. В самый что ни на есть застойный застой, Владимиров создал невероятно живой, какой-то внутренне очень свободный театр. А какая была труппа! Фрейндлих, Равикович, Солоницын, Боярский, Дьячков, Луппиан, Мигицко... И вот Петренко - среди них.
Я помню его в спектакле "Укрощение строптивой", где он играл как бы в паре с еще одним театральным гением Анатолием Равиковичем. Петренко был такой длинный, несуразный, уморительно неловкой человек. Поразительный комический актер, совершенно не похожий на своего персонажа из фильма Германа "Двадцать дней без войны".
Он сыграл в этой картине через два года после окончания съемок Климовым "Агонии".Тоже ведь судьба, которую надо выдержать: когда твоя первая серьезная роль в кино становится невероятно мощной, но ее много лет никто не видит: фильм плавно лег на полку.
В фильме Германа многие из нас увидели Петренко впервые, и каждый сказал себе и другим: все понятно, появился невероятный актер. Недавно пересматривал и все никак не мог понять: как это так за несколько минут он рассказывает не просто случай из военной жизни - судьбу! Как он может играть подлинную трагедию, ни разу не впав в сентиментальность? Как у него получается? Загадка.
Мне посчастливилось видеть, как Петренко репетировал в спектакле Иосифа Райхельгауза "А чегой-то ты во фраке?" Партнеры у него были - дай бог всем: Людмила Гурченко и Эммануил Виторган. Петренко репетировал, как и положено артисту, но при этом существовал немного отдельно от своих партнеров, словно занятый своими мыслями. Пел с ними с удовольствием. В диалогах участвовал, как положено, текст знал и подавал точно. Но вдруг отошел в сторону и начал жонглировать тросточкой. Делал это так ловко, что репетиция остановилась...
Отдельный человек... В наших бесконечных сериалах, где режиссеры, кажется, используют только фактуру актерскую, не позабыть бы нам, что актер - это не просто произноситель текста. Это отдельный, ни на кого не похожий творец. Почему люди во все времена так любят именно артистов? Потому что артист показывает, каким может быть человек. Если это, конечно, артист, а не произноситель текста.
Когда Петренко поет - а делает он это в последнее время все чаще нам на радость - он играет. Нет, голос у него поразительный, музыкальность - все есть. Но он не может быть просто певцом. Когда он выходит на сцену, всегда превращается в другого человека. Будь это сцена драматического театра или концертного зала. Если человек - творец, он это свое творческое начало спрятать всяко не сможет, даже если и будет пытаться.
Однажды Алексей Васильевич пришел ко мне в программу "Ночной полет". Принес с собой домашний квас, чем сразу, понятно, выделился из всех, кто приходил. Разное на программу приносили, конечно, но чтобы закупоренный квас...
Начал открывать - и это было целое действо: надо было надеть маску, перчатки... Это уже был не народный артист Петренко, но человек, создавший и открывающий квас. Образ такой. Роль, которая в данный момент абсолютно слилась с человеком.
Петренко может быть любым: и смешным, и трагическим, и страшным... Он не надевает маски других людей, он становится другим. Он играет Петра ("Как царь Петр арапа женил" Митты), и он играет Сталина ("Пиры Валтасара" Кары) - казалось бы, два царя, два тирана... И два абсолютно разных человека!
Петренко не играет профессию - пусть это даже профессия царя. Как всякий крупный артист, он исследует человека - исследует для того, чтобы стать им. Не прикинуться, не притвориться, а стать.
Он очень много сыграл - и в театре, и в кино. А все равно у зрителя ощущение, что сыграл мало. А все почему? А все потому, что Петренко много не бывает. Потому что Петренко - это такой знак качества, простите ассоциацию из советских времен. Потому что плохо Петренко не делает ничего: поет ли он, играет ли в кино или на сцене, или даже просто дает интервью (чего, увы, делать категорически не любит) - всегда получается отлично.
... Я не знаю, умеет ли Петренко играть на трубе, но он представляется мне таким одиноким трубачом, который несет свою музыку людям. Трубит так, как никто, кроме него, не умеет. И надеется, что мы услышим.