Поделиться
Не повредят ли новые требования ЦБ банковскому сектору?
Трудно предположить, что ЦБ делает что-то с целью повредить, безусловно, все свои меры он принимает с добрыми намерениями. И даже когда мы сначала возражаем против некоторых, с нашей точки зрения, избыточных действий регулятора, в долгосрочной перспективе мы видим, что свой позитив от них есть. Весь вопрос - в соблюдении баланса позитива и негатива. То, что мы сдерживаем потребкредитование - это хорошо и логично с точки зрения необеспеченных кредитов. Нужно создавать большие резервы, чтобы не накапливался значительный объем сабпрайма. С другой стороны, при повышении резервов мы сужаем для банков возможности кредитования, а для людей, соответственно, возможности заимствования. С точки зрения обеспечения стабильности это, безусловно, плюс, но с точки зрения перспектив развития рынка - минус. В принципе сказать, что это такая уж большая нагрузка, нельзя, банки адаптируются и минимизируют последствия. В первую очередь, конечно, за счет того, что кредиты станут чуть-чуть дороже. Потому что резервирование - это всегда отвлечение средств. Если говорить о других способах борьбы, очевидно, что сроки кредитования надо максимально удлинять. Потому что чем больше по времени они распределены, тем меньше затраты на обслуживание.
Все чаще говорят о том, что лимит "качественного" заемщика практически исчерпан. Что делать в этой ситуации?
Чем выше процентная ставка, тем уже лимит хороших заемщиков. Если вы будете кредитовать кого-то под 1000%, найти заемщика вам будет очень тяжело - хотя, может быть, и найдете. Когда вы кредитуете под 15%, это уже не тысяча, но рентабельность бизнеса в 20-25% тоже обеспечить трудно. 15% только кредит съест, а у бизнеса есть еще масса других затрат. Это нельзя сравнить с кредитами под 2-3%. Так что я считаю, закономерно, что лимит очень ограничен - исчерпан нельзя сказать, потому что это процесс динамичный. Но то, что сама процентная ставка на это влияет не лучшим образом, это факт.
В этом году бурный рост потребкредитования будет продолжаться или все-таки меры ЦБ его сдержат?
Прошлогодней динамики трудно ожидать, хотя и в 2012 году мы не ожидали 40% роста - для кого-то это, что называется, подарок судьбы, для кого-то просто удивление, что такое возможно. Но меры ЦБ настолько целенаправленны на то, чтобы сдержать этот рост, что, конечно, они свой эффект дадут. Еще есть зависимость и от доходов населения - эта составляющая явно стагнирует. И это можно оценивать двояко. С одной стороны, если доходы не растут, то вроде люди должны проявлять сдержанность, поскольку обслуживать-то кредиты становится труднее, с другой - если доходы не растут, то это не означает, что не растут потребности. К сожалению, простая линейная зависимость не всегда присутствует. Как люди среагируют, зависит от каждого индивидуума и от психологического настроя общества. Если оно настроено позитивно и верит в завтрашний день, оно хочет и будет обустраивать свою жизнь сегодня, не откладывая это на завтра. На самом деле это здорово, что потребкредитование растет, значит, люди верят и надеются на то, что их жизнь улучшится. Но это - палка о двух концах: потребности не всегда сопоставимы с возможностями. Если человек не ест, это плохо, он может умереть, но также плохо и когда он переедает, от этого возникает масса негативных последствий для здоровья. Как удерживать этот баланс - это во многом вопрос ювелирного подхода регуляторов и всех финансово-экономических ведомств. Не зря ведь речь идет о резервах именно под необеспеченные кредиты. Как только появляется акцент на слове "необеспеченный", невольно ты становишься союзником ЦБ. Другой вопрос, что регулятору, если он стремится сократить необеспеченное кредитование, надо стимулировать развитие других, более обеспеченных кредитов - в частности, ипотеки. Но пока системного подхода в этом вопросе не просматривается.
Какова будет ситуация с корпоративным кредитованием? Насколько это сегодня интересно для банков?
Как раз этот сегмент говорит о том, что хороших заемщиков стало мало. Компаниям нужно оборудование, внедрять новые технологии, инвестировать в производство, но для этого нужен спрос и комфортные условия для развития бизнеса. Реальность свидетельствует о другом: 90% одежды и обуви - экспорт, 30% продуктов - экспорт, только по стройматериалам экспорт не более 15% - наверное, потому, что бетонные плиты тяжело доставлять самолетом из-за рубежа. Создание собственного производства невозможно без кредитования, а оно, в свою очередь, невозможно без соответствующих благоприятных условий для развития кредитного рынка. Это касается в первую очередь малых и средних предприятий. Но их количество, к сожалению, стало уменьшаться, в нашей стране великолепно себя чувствует только крупный бизнес. Топ-20 заемщиков имеют более 60% всего объема корпоративных займов. Для остального рынка возможности кредитования не самые комфортные. И ставки для него неподъемные, и условия ведения бизнеса таковы, что невозможно гарантировать, что сможешь вернуть кредит.
Нет запроса со стороны бизнеса?
Спрос, конечно, есть, но весьма ограниченный. В том-то и дело, что это обоюдная проблема. На этом уровне ставок и требований, которые предъявляются и к банкам, и к заемщикам, возможности последних и их количество весьма ограничены.
По сути, у нас есть только залоговое кредитование, а если предприятию нечего оставить в залог, то оно вряд ли получит кредит в банке. Могли бы решить эту проблему страховые продукты?
Страхование - это наше очень уязвимое место, но, к счастью, должен отметить, что государство начало движение в этом направлении. В частности, создано Российское агентство по страхованию экспортных кредитов (ЭКСАР) - государство наделило эту "дочку" ВЭБа серьезными средствами. Создание такой структуры расширяет возможности экспорта за счет заемных средств. Банки получают возможность страховать свои кредиты, направленные на экспортные поставки. Это очень важное направление деятельности. Точно так же, как в 2008 году государство сделало серьезные вливания в ипотеку. Масштаб этих мер пока не соизмерим с масштабом проблем, но тренд очень важный.
Как Вы оцениваете ситуацию с ликвидностью в банковском секторе, а также его готовность к внедрению стандартов Базель II и Базель III?
ЦБ очень серьезно стал рефинансировать банки, более чем вдвое увеличился объем резервов - с 2,9% доли средств ЦБ в пассивах банков за год увеличилась до 5,4%. Это более 1 трлн рублей. Правда, в основном, это касается крупных банков. С другой стороны, темпы роста экономики так сильно замедлились, что без этих ресурсов не было бы возможно развитие кредитования банками, в том числе с госучастием.
А депозиты?
Конечно, они являются важным источником фондирования, но их не хватает. Конкурентная среда, к счастью, такова, что пока крупные банки с госучастием предлагали низкие ставки по депозитам, остальной рынок стал перетягивать вклады на себя, несмотря на сдерживание со стороны ЦБ. Потом и "госбанки" стали поднимать ставки. Крупные банки тоже пошли в ритейл, потому что этот рынок показывал самую высокую доходность, и потребность в ресурсах повысилась. Парадокс в том, что в прошлом году мы получили очередной рекорд по доходам, но от этого процентные ставки не снизились. Что касается Базеля, во-первых, этапы вступления стандартов Базеля III растянуты до 2019 года. Его основные требования связаны с оценкой капитала и субординированных кредитов. Стандарты требуют, чтобы они учитывались в капитале только в том случае, если это становится акционерным капиталом. Логично, потому что качество капиталов первого и второго уровня существенно различается. В новой трактовке, даже если ты берешь субординированный заём на срок 10 или 20 лет, все равно ответственность остается на капитале первого уровня. Поэтому если уж ты хочешь его использовать как базу для расчета своего портфеля, тем более если портфель долгосрочный, то тогда пускай он станет долгосрочным капиталом. Мы очень довольны некоторой отсрочкой до 2019 года. Основная суть требований Базеля II касается введения оценки рисков на основе внутрибанковских рейтингов. Стандарт основан на оценке ссуд за счет длительной оценки своих заемщиков. Но у нас нет адекватных долгосрочных периодов оценки своих клиентов, и это нам создает некоторые сложности. В АРБ есть специально созданный комитет по Базелю, который анализирует этот комплекс, в том числе помогая малым и средним банкам решать вопросы вхождения в Базель. Мы стараемся выработать стандарты, причем в этом нам очень помогает ЦБ.
Насколько, на Ваш взгляд, в российских банках сегодня развит риск-менеджмент?
Ситуация в этом направлении очень изменилась после кризиса 2008 года. Большинство банков серьезно пересмотрели свою политику по управлению рисками. Многие даже перестраховались - рекордно высокий уровень доходности банков в 2010 году мы объясняли в значительной степени тем, что сформированные с избытком резервы были потом включены в доходную часть. В 2011 году объяснять высокую доходность резервами уже было нельзя, в 2012-м - тем более. Но тем не менее это демонстрирует, что банки перестраховались настолько, что даже создали базу для последующих лет. Банки стали очень серьезно относиться к портфелю заемщиков. С одной стороны, мы ворчим, бодаемся с ЦБ, но, конечно, понимаем, что общий тренд усиливает систему. Однако здесь есть и такой аспект - ты становишься сильнее, если ты выжил. Если ты сумел сильный шок пережить, это здорово, но если у тебя есть жизненный ресурс. А если его у тебя нет? Тут возникает вопрос - нечего тогда тебе на финансовом рынке делать. Конечно, хорошо, что качество риск-менеджмента повысилось существенно, но и перебарщивать здесь нельзя. Это как любое лекарство. Можно повысить тонус, а можно и умереть.
Как Вы считаете, каким должно быть количество банков?
Я - категорический противник количественного подхода. Оценивать здесь надо с точки зрения удовлетворенности спроса. Когда у банка за 20% ставки - при наличии высокого уровня доходности - это говорит о том, что явно недостаточно конкуренции, которая только и может уменьшить процентную ставку. Нельзя действовать, исходя из принципа: "давайте уберем их всех и оставим пять крупнейших банков". Ибо они тогда образуют олигополию или монополию, как в тарифной политике, и начнут навязывать такие ставки, что мало не покажется. В США 15 тыс. банков, в Германии свыше 10 тыс., в Великобритании тоже несколько тысяч финансовых институтов - аналогов наших кредитных организаций, хотя крупных банков там всего шесть. Банков должно быть столько, сколько нужно. Нельзя лепить ярлыки, что маленькие банки - это обязательно мошенники, потому что их легче купить и проводить через них деньги, прокручивать сомнительные операции. То же самое можно делать и через крупные банки, в еще более крупных объемах. Просто там есть больше возможностей "крышевания" и откупа. Должен быть разный уровень надзора. И поскольку крупные банки несут на себе системные риски, к ним должны быть более высокие требования. А те, кто не соответствует определенным масштабам, не должны работать на транснациональном уровне. Нужно ограничить поле их деятельности и называть, например, локальными банками. Хочешь выйти на федеральный или транснациональный уровень - увеличь пропорционально капитал. То есть надо идти не по пути административного запрета, а по пути экономических стимулов.
Гарегин Ашотович Тосунян - президент Ассоциации российских банков с 2002 года, председатель Совета Московского банковского союза (МБС), председатель Всероссийского Совета региональных банковских объединений, заведующий Кафедрой банковского права и финансово-правовых дисциплин Академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ.
В 1971 г. поступил на физический факультет МГУ им. М.В. Ломоносова.
В 1986 г. защитил диссертацию на соискание ученой степени кандидата физико-математических наук.
В 1989 г. окончил факультет правоведения Всесоюзного юридического заочного института в г. Москве.
В 1990 г. oрганизовал и возглавил "Технобанк".
В 1991 г. участвовал в создании Ассоциации российских банков и был избран вице-президентом АРБ. С 1994 г. - первый вице-президент АРБ, с 2002 г. - президент АРБ.
В 1992 г. окончил экономическое отделение Академии народного хозяйства (АНХ) при правительстве РФ; защитил диссертацию на соискание ученой степени кандидата юридических наук.
В 1995 г. защитил диссертацию на соискание ученой степени доктора юридических наук по банковскому законодательству России; разработал первую в России вузовскую программу курса "Банковское право".
В 1999 г. работал в Аппарате Правительства РФ советником Председателя Правительства РФ по кредитно-финансовым вопросам.
В 2008 г. указом Президента РФ присвоено звание "Заслуженный деятель науки Российской Федерации".
В 2011 г. избран членом-корреспондентом Российской академии наук.
Дмитрий Медведев, премьер-министр РФ:
- Серьезной проблемой, о которой говорят практически все, остается разрыв между ценой кредита, которая приемлема для заемщика, и той ценой, которую предлагает кредитор, то есть банк. Для повышения конкурентоспособности ключевых отраслей государство, конечно, берет на себя часть кредитного риска путем предоставления гарантий либо субсидирует процентные ставки, делая, таким образом, кредит более доступным для заемщиков. Но вместе с тем мы тоже это знаем с вами, компании сталкиваются с нехваткой длинных денег, и это тоже такая притча во языцех.
Темпы прироста активов банковского сектора в 2012 году составили около 19% - это примерно 50 трлн рублей. По состоянию на 1 января 2013 года совокупная прибыль кредитных организаций увеличилась на 20% - на 1 трлн рублей. Прирост кредитов достиг 19% - 4,4 трлн рублей. При этом наблюдается дисбаланс между кредитованием нефинансовых организаций, где этот показатель составил более 12% (примерно вдвое ниже, чем в 2011 году), и кредитованием физических лиц: прирост - на 39,4%
В рамках основных направлений деятельности правительства поставлена цель добиться увеличения активов банковского сектора на определенную величину - до 104 трлн рублей. В феврале правительством утверждена государственная программа развития финансовых и страховых рынков и создания международного финансового центра
Банк России планирует в 2013 году ввести систему отчетности банков по показателям левереджа (соотношение базового капитала и общего объема активов) и ликвидности в соответствии с требованиями Базеля III. Обязательными нормативами эти показатели станут после 2017 года и 2019 года соответственно. При этом системно значимые банки должны будут гораздо раньше остальных банков начать соблюдать эти нормы и публично раскрывать соответствующие показатели