Поделиться
И название книги какое-то несерьезное - "Жетончики". И оформлял ее сын автора, а не издательский художник. Но в этой рукодельности, "домодельности", возможно, заключена главная прелесть этой книги. Она - живая. Она с душой. С женской душой.
Впрочем, не будем так уж преуменьшать степень известности Елены Наумовой. Победитель российских и международных поэтических конкурсов, номинант премий имени Юрия Казакова и "Ясная Поляна", дважды финалист премии имени Бунина, лауреат премии имени Заболоцкого. О ее книге прозы "Серая кошка на белом облаке" (2008) я писал в "Российской газете".
О самой себе поэт пишет так:
"Было Богу угодно, не мне, / Чтоб на резвом летала коне. / Белогривом да с красной попоной / По траве изумрудно-зелёной. / Это Бог захотел, а не я, / Чтоб однажды не стало коня / Белогривого с красной попоной / И травы изумрудно-зелёной. / Это Бог повелел-порешил, / Чтоб искала я что было сил / По дорогам, по солнцу, по звёздам, / По холмам каменистым, по гнёздам, / По болотам, по тёмным лесам, / По кровавой войне, по слезам... / По воде, по беде без огня / Моего золотого коня. / Приходите, незваные гости! / Я нашла его белые кости..."
Дерзко! Конечно. Но для поэта всё возможно. Потому что неизбежно.
О стихах Елены Наумовой лучше всего писать ее стихами. Вот дивное (детское, но и грустное!) стихотворение "Слоны":
"...Их выведут по одному / На яркую арену. / И долго будет стар и млад / В ладоши бить - за то, что в лад, / Подобные друг другу, / Они бредут по кругу. / Всех будет очень веселить / Тот факт, что можно поселить / Таких огромных в клетку / И выставить отметку. / Их выведут под шум и смех/ Под занавес. Большой успех -/ Таких вот великанов / Представить, как баранов. / На то и цирк, блестящ и лих, / Чтоб хохотом давиться, / И чтоб не думать, что у них / (Слонов печальных и слоних) / В большой душе творится".
Думаете - это о слонах? Вовсе нет.
Лев Аннинский:
Выбиться из карусели
"...И напарываемся мы в счастливой судьбе, словно на кровавое
лезвие. Что лучше - не выберешь. И то, и другое пропущено
сквозь душу. Не примирено, но нещадно столкнуто, намертво
сцеплено одно с другим.
А как такое вообще-то возможно в нормальной душе?
Невозможно.
В душе поэта - возможно. Невыносимо. И неизбежно.
Тоска - вот роковой финал того забвенья, которое вроде бы
лечит, а на самом деле зачёркивает смысл жизни. А смысл дол-
жен быть - даже если исторический календарь полон химери-
ческого абсурда... Делёжка: кто первый, кто последний.
Грызня: кто правый, кто левый. Выбиться из этой карусели
можно, но только во вселенскую тоску."