Поделиться
Поклонники вашего творчества делятся на две части - одни не принимают ленты "Брат", "Брат-2", "Война" и считают, что зря вы больше не снимаете таких фильмов, как "Замок", "Про уродов и людей". Другие думают ровно наоборот. Почему именно мейнстриму, а не авторскому кино вы теперь отдаете предпочтение?
В вашем вопросе уже находится ответ. На экраны попадают только те фильмы, которые смотрит большинство зрителей. А другие фильмы живут фестивальной судьбой, где предпочитают элитарное кино. Мне интересно снимать и активное, и авторское кино. Так не бывает, чтобы все нравилось всем. Как говорит мой учитель Александр Митта - пусть лучше ругают, чем не замечают. Главное - кино должно быть ярким.
Оппоненты вашего фильма "Брат" говорят о ксенофобии, неполиткорректности, даже обвиняют вас в провокационной игре с низменными чувствами толпы...
Я ничего не пытаюсь опровергать и никогда не буду этого делать. Мое дело - снимать кино. Дело критиков - критиковать. Мне кажется, что я делаю то, что мне интересно. Специальных раздражителей не придумываю. А если так получается, значит, я куда-то попал.
А вам интересны аргументы ваших оппонентов?
Специально, чтобы подразнить своих оппонентов, я не снимаю. Любое кино имеет поклонников и противников. Я уже много лет утверждаю, что все люди разные. И снимать интересно про разных людей. Мне интересно снимать про разные цивилизации, разные принципы сознания. Естественно, что будут столкновения. На фестивале мне очень понравился фильм Валерия Тодоровского "Любовник". Какие уж тут могут быть споры? Кино европейского уровня - хорошо сделанное, талантливое. Но и в этом случае находятся люди, которые ругают этот фильм.
Перед тем как писать сценарий, вы проводите исследования - что творится в обществе, в политике? В Голливуде ведь используют подобные анализы.
Никогда. Главное - услышать что-то от живых людей, а не аналитические труды читать. Перед запуском фильма "Война" я встречался с ребятами, которые сидели в ямах, были в плену, видели расстрелы. Мне было важно понять и не ошибиться в психологии, в деталях быта. В сценарий "Войны" я очень многое включил из рассказов ребят. Война - это мощный выброс адреналина, они в мирной жизни болеют. Про них, людей "потерянного поколения", писали Хемингуэй, Ремарк. И мои два "Брата" и "Война" именно об этих ребятах. Сколько народа вернулось с войны, пострадавших психически... У них сознание уже совсем другое. Они не могут найти себя в мирной жизни, не знают, как перестроиться. Многие же, обвиняя в неполиткорректности, упустили из виду, что герой "Брата" Данила Багров вернулся с войны. В "Войне" герой тоже делает попытку приткнуться к мирной жизни. Но места для него там нет.
Некоторые воспринимают "Войну" не более как военный приключенческий фильм и сравнивают с аналогами в мировом кинематографе.
Я снял кино, какое снял. Я не иду в русле какого-то направления и никому не подражаю. И никакому Спилбергу отвечать не собирался и никогда не буду. Мне это неинтересно.
В вашем фильме очень четко читается мысль, что на войне маленькие люди бессильны против большой политики, против чьих-то больших интересов. Очень показательны параллельно смонтированные эпизоды в Москве и Лондоне, где герои мечутся по коридорам власти, банков в попытках собрать деньги для выкупа из плена друзей. И то, что герой, преданный спасенным англичанином, рассказывает о своей жизни в тюрьме... Но вас обвиняют в неполиткорректности не по отношению к главным героям, а в основном по эпизодам в Чечне...
На войне очень много перекосов, что с той, что с другой стороны.
Во время съемок я одновременно - по обе стороны - встречался со столькими хорошими людьми и видел дерьма не меньше. Специально ничего и никого не приукрашивал и не принижал. Действительность еще страшнее.
Что наиболее ярко запомнилось во время съемок?
Как из Ханкалы мы летели во Владикавказ на вертолете над боевой зоной. Это было серьезно. Скорость примерно 300 километров в час, а высота - 10 метров над "зеленкой". И вертолет все время отбрасывал противотепловые ракеты. Болтанка страшная. Никто не знает - долетим или нет. Условия съемок были экстремальными. Актерам пришлось много выдержать.
Почему вы, выбирая главного героя, остановились на Алексее Чадове?
Потому, что он не артист по своей сути. Он уже прожил какую-то жизнь. В свои 19 лет он успел многое испытать и понять в жизни. Он, как и я когда-то, из двора. И все это есть в глазах. Он сильный, он личность. Я не ошибся в нем.
Ваше трио с продюсером Сергеем Сельяновым и оператором Сергеем Астаховым сложилось давно. В чем секрет такого продуктивного сотрудничества?
Мы все занимаемся своим делом. Например, у Сельянова, кроме работы со мной, куча всяких проектов, о которых я и знать не знаю. В нашем деле не бывает лидеров. Сергей продюсирует, я снимаю кино, Астахов весь в съемочной технике. Снимает кино и ответственность за результат несет режиссер. Мы все друзья еще со времен ВГИКа. Сельянов для меня создал такие идеальные условия, что могу сделать то, что хочу. Он никогда не душит. А я всегда к его мнению прислушиваюсь. И если я чувствую, что Сергей прав, всегда сделаю, как он советует. Так же и с Астаховым. Мы - партнеры и в этом смысле до сих пор снимаем любительское кино. Без всяких подписанных договоров. Мы доверяем друг другу. Это правильно. Так и надо жить. Случится, не дай бог, беда - все друг другу помогут. Это называется дружбой, и вопросов, кто у нас лидер, кто главнее, у нас не возникает.
На "Кинотавре" вы смотрели фильмы? Что понравилось, а что категорически не восприняли?
Я не хочу говорить о фильмах, которые не понравились. Это будет некорректно по отношению к коллегам. Мне вообще в этом году понравился отбор - фильмы все разные. Я рад, что наше кино идет вверх. И наши мастера вновь работают интересно. Например, Игорь Масленников снял отличное кино "Письма к Эльзе". В 70 лет снять такую энергичную картину! Вне конкурса я посмотрел фильм Али Хамраева "Бо Ба Бу". Какое кино! Гениально!
Что для вас самое интересное в жизни сейчас? О чем будет следующий фильм?
Пока не окончил сценарий, говорить не буду. А вдруг не получится... А самое интересное в жизни сама жизнь. Люди живут, и больше этого ничего не происходит. Мы должны жить, во что-то верить и делать свое дело. А потом всех нас ждет одно - кому-то дорога в рай, кому-то в ад. Вот и вся история.
А вы верите в рай и в ад?
Конечно. Я верю в загробную жизнь. Я верю, что жизнь не заканчивается смертью. Это самое главное