Об этом на круглом столе в выездной редакции "РГ" на 15-м международном научно-промышленном форуме "Великие реки" / ICEF - 2013 заявил Президент Российского геологического общества (РОСГЕО) Виктор Орлов.
- Если судить по официальным источникам, то предмета для беспокойства вроде бы нет. Ежегодно на протяжении семи последних лет в Росстате публикуются данные о приросте запасов основных полезных ископаемых в России, которые превышают добычу. Коэффициент превышения по разным ископаемым составляет 1,2-1,3. Например, по нефти в прошлом году приращение запасов составило 700 с лишним миллионов тонн, добыто - 518 миллионов. Казалось бы, очень хороший результат. Но если посмотреть на структуру прироста, то оказывается, что всего пять процентов от приращенных запасов приходится на вновь открытые месторождения. Все остальное - ранее открытые объекты, запасы которых переоцениваются, - пояснил Виктор Орлов.
По словам ученого, в последние годы в России ежегодно открываются 50-55 новых объектов, но они все мелкие и средние, крупные попадаются довольно редко. Открыть их, по сути, можно только на шельфе и в Восточной Сибири, но работы там очень дорогостоящие. Стоимость одной буровой скважины в пять, а то и в десять раз выше, чем на суше, особенно если сравнивать с Поволжьем.
- На шельфе большие перспективы, запасы там оцениваются в 100 миллиардов тонн условного топлива. Но дело в том, что за прошлый год на Северном и Дальневосточном шельфе, где наибольшие перспективы, мы не пробурили ни одной поисковой скважины. Тогда как наши соседи - Норвегия, Дания, Великобритания - пробурили на Северном шельфе 146 скважин.
Отчасти это связано с ограничениями, которые поставило государство. Все объекты на шельфе имеют федеральное значение, следовательно, ограничен доступ к объектам со стороны иностранных компаний и частного бизнеса. В результате Россия отстает по объемам геологоразведки от многих развитых стран, в мире в среднем на тонну добытого сырья приращивается почти две тонны запасов. Связано это и с недостатком выделяемых средств, хотя здесь отставание небольшое.
- За прошлый год в общее геологическое изучение недр страны вложено восемь с небольшим миллиардов долларов. В мировом масштабе - это приличные деньги, может быть чуть-чуть побольше вкладывают Канада, США в связи с тем, что они ведут активные работы по сланцевому газу, - развил свою мысль Орлов. - Но у нас большие проблемы с эффективностью работ, хромает качество изучения территории на раннем этапе. Чтобы изучать нашу территорию равномерно, мы должны в год делать съемку 300-400 тысяч квадратных километров площади. Государственной программой развития геологоразведки предусмотрено всего 90 тысяч километров. Чтобы подтягивать объемы прироста запасов, мы должны бурить на нефть и газ не 1,2 миллиона метров скважин в год, а примерно 3,5. Тогда будет все в порядке.
Частично эти проблемы может решить государственное ОАО "Росгеология", которое полноценно заработает летом этого года. Компания создана на базе 38 государственных геологических предприятий для решения главного вопроса - повышения качества работ на раннем этапе геологоразведки. Сегодня, по словам эксперта, если на аукцион государством выставляются 200 участков, то востребованы из них всего 25-30 процентов, остальные бизнес не берет, потому что не верит данным по оценке запасов недр, которые приводятся.
В свою очередь повышение качества работ упирается в кадровый вопрос, подготовку специалистов для отрасли, сейчас их крайне не хватает. По словам первого вице-президента РОСГЕО Евгения Фаррахова, производственные работы в обществе сейчас осуществляет "золотой фонд геологического сообщества" - проверенные кадры, люди с большим опытом, тогда как приток молодых специалистов недостаточен.
- Кадровая проблема - наша главная боль, она была обозначена и на VII съезде геологов России, прошедшем в октябре прошлого года. Лихие 1990-е вымыли из отрасли самый работоспособный пласт людей в возрасте от 30 до 50 лет. Сегодня у нас либо выпускники вузов и техникумов, которые кое-что знают, но мало умеют. Либо люди, которые все знают, но, к сожалению, не все могут в силу возраста, - посетовал заслуженный геолог России.
Анализ показывает, что только порядка 50 процентов выпускников-геологов идут работать по специальности. На подготовку специалистов тратятся большие деньги, а отдача от этих инвестиций - слабая.
- Люди идут в профессию по разным причинам: кто-то за заработком, кто-то за запахом тайги. Но мало кто представляет, что геология - это ежедневный труд, порой - каторжный, - пояснил Фаррахов. - И студентам, и школьникам я рассказываю о сути профессии на показательном примере. Сейчас популярен экстремальный туризм, люди ходят по тем же маршрутам, что и геологи, так же сплавляются по рекам, а в чем же разница? Геолог чем дальше идет, тем у него становится тяжелее рюкзак, он отбирает образцы, работает. У туриста - все наоборот.
Выходом из ситуации становится целевой набор, которым РОСГЕО занимается на протяжении нескольких лет. Создано детско-юношеское геологическое движение, в котором ребята, начиная с 7-8 классов, ходят геологическими маршрутами, и хорошо представляют, что их ждет в будущей профессии.
- Из них после выпуска из вуза по специальности работают 90-95 процентов, они становятся крупными руководителями, ведущими специалистами отрасли. Раз в два года проводим слет юных геологов, проводим олимпиады, отбираем по одной команде от региона, и затем выбираем лучших. В этом году со 2 по 10 августа пройдет IX Всероссийская олимпиада юных геологов в Казани. В ней примут участие также ребята из республик бывшего СССР. Именно за участниками таких олимпиад - будущее российской геологии, - резюмировал Фаррахов.