Именно этим занялся Андрей Плахов в статье "Площади поражения", опубликованной в "Коммерсанте". По видимости, она касается достаточно общих вопросов морально-этического свойства и их интерпретации в киносообществе. Хотя автор и не удерживается от прямой провокации политического свойства, пытаясь приравнять Facebook к СМИ, т.е переброску мнениями между коллегами, друзьями и знакомыми, понимающими друг друга с полуслова, - к информации, адресованной всему обществу.
Но главными объектами массированной бомбардировки становятся два человека. Первый из них позволил себе публичный демарш по поводу уровня конкурсных фильмов Московского фестиваля, демонстративно выйдя из состава жюри ФИПРЕССИ. Поскольку в тексте Плахова не называется его фамилия, не стану раскрывать секрет Полишинеля и я. Давая отповедь коллеге, ее автор пускается в пространные рассуждения об особых трудностях организации ММКФ, ибо Москва - "тяжелый, депрессивный город", не в пример Гонконгу или Карловым Варам, где "прекрасные отели и приемы". Вообще-то в Москве тоже есть прекрасные отели, и что мешает ММКФ при его-то бюджете селить в них участников фестиваля - эту сторону медали автор текста благоразумно обходит. Но самое забавное в отповеди: ее автор состоит в штате ММКФ и возглавляет ту самую отборочную комиссию, которую, в сущности, и критикуют, причем не только бунтарь из жюри ФИПРЕССИ, но и большинство писавших о фестивале журналистов. Но бросаться на экстренную защиту чести мундира - хороший тон определенного толка деятелей, по любому поводу срывающих стоп-кран. На пресс-конференциях ММКФ тот же Плахов резко обрывал любого, кто пытался задать нерегламентированный вопрос о качестве конкурса. И вот теперь пытается пригвоздить непокорного коллегу к позорному столбу - уже со страниц большой газеты. То есть устроить еретику публичную порку. Пусть все города и веси страны знают, какой ядовитости гад проник было в благолепный ФИПРЕССИ и в Московский фестиваль - этот "форпост свободы репрезентации идей перед наступлением квазисоветской идеологии".
Второй объект бомбардировки со страниц уважаемого органа - ваш покорный слуга. Он тоже не назван по имени, хотя названа газета, где он пишет. И тоже всем должно быть ясно, что он и есть носитель квазисоветской идеологии, тоскующий по цензуре навешиватель политических ярлыков, личный враг Ларса фон Триера и непрофессионал, для которого идеальным фильмом всех времен являются "Пираты Карибского моря".
В азарте бомбометания автор теряет логику и рассудок. Если "Российская газета" напоминает о том, что в призыве к гуманизму киноискусства был определенный резон, была позиция "старого" ММКФ, его "особенная стать", то, разумеется, это нужно немедленно отождествить с запретом на Годара и Бергмана. Хотя как раз гуманистическое содержание фильмов и того и другого не может быть оспорено. И именно гуманистических порывов сейчас остро не хватает в современном кино - их нужно собирать по крупицам, чем и занимался Московский фестиваль. Неплохое было дело. А главное, так считаю не только я, но по-видимому, и публика, для которой каждый фестиваль становился событием. Не только потому, что он предлагал запретный плод. Он предлагал хорошее кино, через него можно было понять, чем живут люди планеты.
Но эти рассуждения Плахов понимает как призыв к "утешительному" кино. Я ничего не имею против и такого кино, но я против передергивания в полемике. Еще недавно тот же автор в той же газете выражал глубокое удовлетворение по поводу того, что "несмотря на все усилия наших культурных институций повернуть кино на светлый путь, оно остается верным твердо взятому курсу на насилие и жестокость". Мне этот курс представляется не только неконструктивным, но и опасным для общества, и судя по реакции публики на такие фильмы, не мне одному. К счастью, фильм "Майор", которому была адресована эта характеристика, при ближайшем рассмотрении оказался не о насилии, а о человеческом достоинстве. Но именно с такого рода ориентирами, задаваемой некоторыми критиками, я и спорил. Думаю, именно они и стали одним из поводов для самой идеи этического кодекса, разработкой которого заняты в Союзе кинематографистов - кто-то должен был повернуть руль корабля, летящего на рифы. Ведь наше кино давно потеряло своего зрителя и глазах публики уже как бы не существует. Есть здесь повод для профессионального разговора? Куда там! И слышать не хотят: все несогласные ностальгируют по совку. Так, вероятно, проще для понимания.
Подтасовок и передержек в отповеди множество. Начиная с якобы рекомендованной "РГ" методой представлять на ММКФ ТОЛЬКО утешительные фильмы (автор старательно не замечает вполне позитивных отзывов "РГ" и на фильмы прямо противоположные по вектору - хотя прекрасно о них знает). И заканчивая пресловутыми "Пиратами Карибского моря", на которые мы тоже давали позитивный отклик, высоко оценив музыкальную составляющую и профессиональное мастерство картины, но нигде не признавались в особо пылкой к ней любви. И уж если искать для себя лично фильм номер один всех времен и народов - я бы выбрал "Восемь с половиной". Впрочем, пропустите и это мимо ушей: как можно вывести из статьи Плахова, ваш покорный слуга принадлежит к породе догматиков, не понимающих природы искусства.
Подытожим. Когда у человека нет аргументов, он прибегает ко лжи. Когда твердость позиции ему заменяют амбиции - он любую полемику превращает в чтение морали, причем преподанной непременно в позе владельца истины в самой последней, заоблачной инстанции. Во всех этих случаях запущенные бомбы рикошетят обратно: ты слишком злишься, Юпитер, чтобы быть правым.