Сергей Донской: За добычу редких животных вводится уголовное наказание

Сергей Ефимович, что же такое надо натворить, чтобы получить уголовную статью?

Сергей Донской: По поручению президента России мы подготовили законопроект, предусматривающий внесение изменений в Уголовный кодекс. В него была добавлена статья, которая предполагает наказание за незаконную добычу и оборот редких видов животных, занесенных в Красную книгу Российской Федерации. В ближайшее время правительством будет утвержден перечень таких животных. Сейчас над этим работаем.

Теперь предельное наказание для браконьеров - это до трех лет лишения свободы со штрафом в размере до 1 миллиона рублей. Для должностных лиц с использованием служебного положения - до 5 лет со штрафом до 2 миллионов рублей. И в случае, когда речь идет об организованной преступной группе, то это от 5 до 7 лет со штрафом до 2 миллионов рублей.

Увеличить инфографику

Нужно очень четко понимать, что с момента вступления закона в силу уголовная ответственность наступит не только при незаконной добыче редких и исчезающих видов животных, птиц и рыб, но и в случае их приобретения, хранения, пересылки.

Даже приобретение наказывается? Если я у вас купила шкуру, например, для оформления ресторана, я тоже преступник?

Сергей Донской: Да. Если у вас обнаружат шкуру амурского тигра, то вы и будете нести ответственность.

Ведь как раньше происходило? Один браконьер убивает зверя, бросает его в условленном месте и уезжает. А другой, уже без оружия, едет по наводке, берет тушу и транспортирует. И на все вопросы егерей он говорит "я зверя не убивал, я его просто нашел". Теперь будет по-другому: увидел - не трогай, сообщи охотинспектору или егерю. Как только взял, погрузил в машину - всё. Незаконная добыча и уголовная ответственность.

Сурово.

Сергей Донской: Да, возможно. Но посмотрите, что происходит на Дальнем Востоке! Мешками таскают лапы медведей, дериваты тигров. Все это идет в оборот, например, используется в нетрадиционной китайской медицине. По оценкам специалистов, в год браконьеры добывают от 30 до 50 уникальных амурских тигров. Таким образом, браконьерство и незаконная торговля по-прежнему имеют значительные размеры и влияют на выживание в дикой природе редких и исчезающих видов. Чтобы остановить это, нужны достаточно серьезные меры. Если сейчас не сделать риск этого нелегального бизнеса высоким и экономически не выгодным, то браконьерство может стать главной причиной полного исчезновения ряда краснокнижных животных. Хочу отметить, что китайские коллеги нас в этом вопросе поддерживают. Сейчас мы договариваемся с ними о заключении межправительственного соглашения, нацеленного на снижение спроса на подобную продукцию.

Кстати, в том же Китае за добычу амурского тигра предусмотрена смертная казнь.

А за незаконную добычу охотничьих животных какое наказание?

Сергей Донской: Штраф, то есть административная ответственность, составляет сейчас до 5 тысяч рублей для охотника. А вот последующий за ним обязательный иск за незаконную добычу будет уже значительно более высоким и может доходить до двухсот тысяч рублей.

Штрафы и уголовная ответственность - это не единственные способы, которыми мы будем бороться браконьерами. В начале июля уже на уровне Совета Федерации были одобрены наши поправки в охотничье законодательство. Эти изменения должны положить начало возрождению системы охотнадзора, действующей до 2002 года.

Что это значит? Что с принятием закона формальная обязанность охотпользователей по охране охотничьих угодий будет наполнена смыслом и содержательностью. У инспекторов появится возможность проверки всего комплекса разрешительных документов для осуществления охоты, то есть не только разрешения на добычу охотничьих ресурсов и путевки, но и охотничьего билета и разрешения на хранение/ношение оружия в случае его использования на охоте и другие. Также они получают право остановки и осмотра транспортных средств и вещей охотника, в том числе орудий охоты. Но следует иметь в виду, что остановку и осмотр транспортных средств инспектор может проводить только при наличии достаточных на то оснований и не нарушая их целостность (то есть без вскрытия).

На сегодняшний день в отрасли на огромной территории охотничьих угодий Российской Федерации работают всего три с половиной тысячи государственных охотинспекторов. В общей сложности на одного инспектора приходится 450 тысяч гектаров - на самолете не облетишь. О какой эффективной охране может идти речь в такой ситуации? При работе над проектированием бюджета на 2014 год и 2015-2016 года Минприроды России выступило с предложением увеличить объем субвенций на охотнадзор. По нашим расчетам, в каждом муниципальном районе, в котором есть охотничьи угодья, должно работать не менее трех госохотинспекторов.

В то же время в России существует свыше 6000 охотничьих хозяйств, в которых сейчас работает порядка 40 000 егерей. После того как они выдержат специальный экзамен, эти люди могут стать кандидатами в производственные охотинспекторы и, таким образом, кадровая проблема будет во многом решена. Подчеркну, что у производственного и государственного охотинспектора разные полномочия. Естественно, у госохотинспектора они шире, так как это должностное лицо. Он может досмотреть или даже изъять вещи или документы, составить протокол и т.д. У производственного охотинспектора прав намного меньше.

Хорошо, обнаружил охотпользователь или охотинспектор браконьера, составил протокол, а тот говорит: не буду ничего подписывать. Как быть?

Сергей Донской: Лес и поле - не место для дискуссий и разборок между инспекторами и охотниками. Для этого есть суд и презумпция невиновности. Отношения и споры, связанные с охотой, пора переводить в цивилизованное русло. Если охотник откажется показать документы производственному охотинспектору, то это не значит, что его тут же лишат права охоты. Этот вопрос будет рассматриваться в суде. И вина охотника или превышение полномочий инспектора будут предметом доказывания. Кроме того, в наш век цифровых технологий у всех есть право использовать фото- и видеоприборы. Это право будет и у производственных охотинспекторов при осмотре, но оно есть и у охотника, если он считает, что его права нарушают.

С госохотинспектором несколько иная ситуация. За отказ предъявить документы опять же меру административного наказания будет устанавливать суд. А вот за нарушение других норм правил охоты государственный охотинспектор может на месте составить постановление о наложении штрафа, как в случае с ДПС. Если охотник не согласен, то он также сможет обжаловать это решение в суде.

Оружие они могут применять?

Сергей Донской: Для государственных охотинспекторов определен перечень служебного оружия, которым они могут пользоваться, и есть правила его применения. А вот производственные егеря имеют право ношения только личного оружия и могут его применять в рамках действующего законодательства, для защиты своего здоровья и жизни.

Какой интерес охотпользователям заниматься охраной зверья, тем более что это небезопасное занятие?

Сергей Донской: Интерес самый прямой, экономический. Это же их хлеб. Более того, для охотпользователей это был основной вопрос. Потому что до последнего времени можно было кормить или разводить животных, но эффективно их охранять возможности не было. Производственные инспекторы или егеря могли только позвонить и поставить в известность государственные службы о факте нарушения. Но из-за мизерного количества государственных охотинспекторов и огромных расстояний быстро доехать до места происшествия невозможно... За это время браконьер просто успевал сбежать. Благодаря принятию поправок в этой до сих пор нежизнеспособной, системе должны произойти радикальные изменения.

Минприроды в последнее время предприняло целый ряд шагов для сохранения животного мира, для борьбы с браконьерством. Это и поправки в законодательство, это ваш новый приказ об увеличении исчисления ущерба за несанкционированный отстрел. С чем это связано?

Сергей Донской: Международная торговля редкими и исчезающими видами животных существует не первый год. По оценкам экспертов, это второй по обороту рынок нелегальной торговли после наркотиков, емкость которого составляет десятки миллиардов долларов. Параллельно с ним растут и масштабы браконьерства. Естественно, мы не можем эту ситуацию игнорировать и делать вид, что ее нет.

В прошлом году была инициатива президента о том, чтобы появился закон о краснокнижных животных, направленный на ужесточение наказаний за браконьерство. Нынешние изменения в законодательстве - это только "первая ласточка", усиливать контроль за этой сферой мы будем и дальше.

В начале интервью Вы упоминали тигров. Какие еще животные и птицы наиболее популярны среди браконьеров?

Сергей Донской: Леопард, снежный барс, белый медведь. Шкуры этих животных продаются иногда даже в Интернете! Разумеется, с владельцами таких магазинов проводилась соответствующая работа. Но чтобы одолеть всю систему, принимаемых мер было явно недостаточно. Помимо перечисленных видов, в сферу интересов браконьеров входят зубр и алтайский горный баран. А из птиц - сокол, балабан, сапсан, кречет, орел, беркут. Некоторые виды животных уже никогда не смогут восстановиться самостоятельно. Потому заботу о них должно брать на себя государство, как это происходит в случае, например, с переднеазиатским леопардом. Мы сегодня принимаем все меры, чтобы ускорить рост популяции этого животного на территории нашей страны. Минприроды России совместно с WWF и Российской академией наук построило на территории Сочинского национального парка Центр разведения и реабилитации переднеазиатского леопарда. Там были созданы специальные условия, позволяющие детенышам научиться выживать в условиях дикой природы. Аналогов подобной программы в мире не существует, и этот опыт можно с полным правом назвать уникальным. И, кстати, на днях из Центра пришла прекрасная новость - у пары леопардов, наконец, родились первые котята!

Сейчас я говорил о краснокнижных животных. Но есть в "черном" перечне и обычные охотничьи животные, которых отстреливают в огромном количестве и потом продают: сайгак, кабарга, лось, олень, медведь, соболь. В общем, список достаточно обширный.

Если говорить о законной охоте, какие охотничьи животные имеют самую высокую востребованность на внутреннем и внешнем рынке?

Сергей Донской: Наиболее распространена любительская и спортивная охота на оленя и кабана. Они многочисленны и недороги. А у иностранцев наибольшим интересом пользуются животные, которых много водится на территории России. Среди них, разумеется, медведь, сибирская косуля, горные копытные (бараны, туры и козероги), тетерев и глухарь.

Мы сейчас говорим об охоте как о спорте. А промышленная добыча диких животных у нас ведется? Мы торгуем диким мясом?

Сергей Донской: У нас торговля дичью, за редкими исключениями, не развита. В то же время российский соболь традиционно остается важной составляющей отечественного пушного экспорта.

Насколько я знаю, немцы "подсели" на ямальскую оленину.

Сергей Донской: Абсолютно верно, но только это мясо домашних оленей. Повторюсь, что несмотря на огромный потенциал, тема экспорта мяса диких животных в России еще совсем не развита. Но мы работаем над созданием экономической основы для развития этого направления.

Может сейчас это прозвучит несколько фантастично, но возможности и потенциал наших охотничьих земель позволят в будущем сформировать в России новую хозяйственную отрасль. К примеру, в некоторых штатах Америки охотничьи хозяйства поглотили сельское хозяйство. И по конкурентоспособности отчасти даже его вытеснили. Разумеется, там все происходило при сильной государственной поддержке, потому что этим решалось сразу несколько задач. Появление новой отрасли с хорошими экономическими показателями, создание дополнительных рабочих мест, экономия на производственных издержках, так как себестоимость дикого животного всегда меньше, чем домашнего. Кроме того, это мясо абсолютно диетическое, без всяких генетических добавок.

На территории Российской Федерации у этой темы тоже есть очень большой потенциал для развития. Численность охотников сегодня - 2,5-3 миллиона человек, а в перспективе это количество может увеличиться до 15-20 миллионов. Между тем одно стандартное охотничье хозяйство, работающее по интенсивной системе, - это 30-50 человек. Там, где сельское хозяйство умирает и где идет заращивание сельхозплощадей, интенсивная модель охотничьего хозяйства, предусматривающая, в том числе, и вольерное разведение животных, будет великолепно жить. Рабочая сила для обслуживания хозяйств придет из тех колхозов, которые ранее работали на этих территориях, но оказались невостребованными.

Сергей Ефимович, а вы охотник?

Сергей Донской: Сейчас уже нет, но раньше я охотился на птицу.

Часто мы слышим о ситуациях, когда в Красную книгу попадают новые виды животных, птиц или рыб. А бывает наоборот, когда из Красной книги кто-то исключается?

Сергей Донской: Конечно, федеральная Красная книга - не раз и навсегда утвержденный перечень, с 1997 года он регулярно меняется. Например, в связи с восстановлением численности из нее в разное время были исключены речная минога, популяция озерного лосося реки Шуя, бурятская популяция монгольского сурка (табаргана) и некоторые виды рыб. Последние изменения в Красную книгу были внесены в 2011 году, когда из перечня был исключен один из видов сельди Балтийского моря - "атлантическая финта". Принятые меры охраны, причем не только в России, но и в соседних странах, позволили восстановить этот вид рыб и даже возвратить его в хозяйственное использование. Сейчас Минприроды России работает над актуализацией тома "Животные" Красной книги - какие-то виды оттуда уйдут, а какие-то, к сожалению, появятся.

Вопрос не совсем по теме, но очень актуальный. Вы недавно вышли с инициативой изъятия полномочий по управлению лесами у субъектов РФ, которые плохо выполняют их, в частности, по борьбе с лесными пожарами. Все настолько плохо?

Сергей Донской: На самом деле есть ряд субъектов, результаты работы которых нас совершенно не устраивают. Не только борьба с лесными пожарами, но и борьба с вредителями в некоторых регионах ведется крайне неэффективно. По итогам текущего пожарного сезона Минприроды России совместно с Рослесхозом обязательно проведут полномасштабную оценку эффективности исполнения полномочий в сфере лесного хозяйства. Дальше, уже на уровне Правительства, будет рассматриваться вопрос о возможности изъятия "лесных" полномочий у ряда субъектов, в которых ситуация традиционно не улучшается. С другой стороны, я уверен, что эта мера сможет стимулировать регионы, попавшие по итогам проверки в список аутсайдеров, более ответственно и качественно подходить к решению поставленных задач.

А претенденты кто? Якутия, например? Там в прошлом году была безобразнейшая ситуация с тушением лесных пожаров. При этом местные власти до последнего скрывали реальное положение.

Сергей Донской: Вэтом году ситуация с лесными пожарами складывается лучше, чем в прошлые годы - их в разы меньше. Но очевидно, что отдельные субъекты никаких выводов из прошлогодней ситуации так до сих пор не сделали. И сейчас нам приходится в этом им активно помогать.

Все-таки какие это регионы?

Сергей Донской: Я бы сейчас не стал конкретизировать, давайте дождемся официальных итогов сезона. Сейчас у них еще есть время исправиться.

Что они потеряют с изъятием полномочий?

Сергей Донской: Практически все. Ресурсную базу, а, следовательно, и все доходы от леса.

Анализ показал, что до середины июня, когда не было грозовой активности, сто процентов всех пожаров - человеческий фактор! Иногда виновниками были люди из отрасли - делали профвыжигания, сельхозпалы.

То есть они просто недостаточно профессиональны?

Сергей Донской: Да. Или руководство региона просто смотрит сквозь пальцы на эту ситуацию, не управляя ею. Не работает одним словом.

Федеральная власть придет в область N, забирая назад эти полномочия, поставит своего представителя, но с кем он там будет работать? Там ведь останутся те же самые люди, которые сейчас сквозь пальцы смотрят. Где вы новых возьмете?

Сергей Донской: Наши специалисты приезжали в субъекты и вынуждены были налаживать там систему управления. Действительно люди там остались те же самые, но проблема чаще всего в том, что абсолютно не отстроена система управления. Часто ее просто нет. Там, где ее создать так и не смогут, эту задачу возьмет на себя федеральный центр.

Мы все помним лето 2010 год, когда Москва и Подмосковье задыхались от дыма горящих торфяников. Сейчас тоже стоит жаркая погода, но дыма нет. Что это значит? Подмосковные власти решили проблему, обводнили торфяники или нам пока просто везет? То будет дальше?

Сергей Донской: Торфяных пожаров, надеемся, не будет, хотя зарекаться от этого сложно. 2010 год - в первую очередь, это была халатность. Именно в отношении к лесному хозяйству, ко всей организации процесса тушения. В этом году руководство области относится к этой проблеме гораздо серьезнее. Но нельзя сказать, что все проблемы полностью решены и вероятность возникновения пожаров там полностью исключена.

Охотничье хозяйство России сегодня - это:

• - 7% видов млекопитающих и 8% видов птиц мировой фауны;
• - 226 видов охотничьих ресурсов;
• - 188 видов млекопитающих и птиц занесены в Красную книгу;
• - 1709 млн га охотничьих угодий;
• - 2,6 млн охотников;
• - 6050 охотхозяйств;
• - 4457 охотпользователей;
• - 5,8 млн охотничьего оружия.

Охота является традиционным занятием более чем для 50 коренных малочисленных народов в 20 регионах страны. Стоимость охотничьих ресурсов оценивается в 87 млрд рублей, продукция и услуги охотничьего хозяйства - более 16 млрд рублей. В отрасли на постоянных и временных работах заняты более 80 тысяч человек. Средняя зарплата - 11727 рублей.