Ход с международным контролем весьма удачный. Во-первых, он уводит дискуссию от заведомо бесплодного спора о том, кто применил химоружие, ведь приверженцы противоположных точек зрения вообще не доверяют аргументам оппонентов. Во-вторых, дает ответ на упреки в адрес Москвы в том, что она отвергает все шаги Запада, ничего не предлагая взамен. В-третьих, намечает решение, против которого нечего возразить. Сирия одна из немногих стран, не подписавших Конвенцию о запрещении химического оружия, и в случае осуществления такого плана опасный арсенал будет выведен из даже гипотетического употребления. В-третьих, воплотить предложенное в жизнь можно только кооперативно - согласованно должны работать Россия, США, ООН, какие-то пользующиеся уважением из-за своего нейтралитета страны (приходят в голову Швеция или Швейцария), сирийское правительство. Наконец, для Москвы и Вашингтона это возможность прорвать душную паутину взаимного отчуждения, которая опутывает отношения двух держав.
Россия и Америка имеют неплохую историю сотрудничества по блокированию программ в области оружия массового уничтожения в третьих странах. Еще в годы холодной войны советская разведка, несмотря на противостояние, проинформировала американских коллег о ядерной программе ЮАР, затем Запад и СССР совместным давлением принудили Преторию свернуть разработки. После распада Советского Союза Россия при содействии США организовала сначала политико-дипломатически, а потом и технически вывоз ядерных арсеналов из Украины, Белоруссии и Казахстана на российскую территорию. В 2002 году российские и американские специалисты, как писала "Вашингтон пост", "в ходе яркой, похожей на боевую операции" вывезли в Россию оружейный плутоний из Югославии, где он оставался со времен намерений Иосипа Броз Тито обрести ядерное оружие. Если бы сейчас удалось договориться о совместных действиях по нейтрализации сирийского химического потенциала, это стало бы серьезным подтверждением того, что Москва и Вашингтон остаются ответственными лидерами в сфере обращения с оружием массового уничтожения, сохранившимся со времени холодной войны.
Американские комментаторы уже заметили, что "язык без костей" Джона Керри может дать повод не воевать. Именно госсекретарь первый сказал, что полный отказ от химического оружия мог бы спасти Башара Асада от удара (назвав, правда, совершенно нереальный недельный срок). Госдепартамент уточнил - это, мол, был риторический прием, нельзя же всерьез верить в то, что такое случится. И все же, если это не специально придуманная Москвой и Вашингтоном "распасовка", то Керри поймали на слове. Белый дом обещал изучить российское предложение, заметив, что сирийскому президенту веры нет ни в чем. А Барак Обама пообещал отложить окончательное решение, чтобы дождаться результатов российской идеи.
Одно высказывание из Вашингтона дает надежду - не надо забывать о контексте, только, мол, угроза со стороны США заставляет Сирию хоть как-то отвечать. Это лазейка для сохранения лица, ведь после многочисленных заявлений президента и других официальных лиц о неизбежности возмездия за совершенное преступление надо как-то объяснять, почему оно не последовало. Если представить ситуацию как результат именно американского давления, можно объявить о победе и без начала боевых действий. В выигрыше оказались бы все. Для России это крупная дипломатическая победа, предотвратившая войну. Для Сирии жест доброй воли и шанс избежать нападения.
Но дальше начинаются трудности. В Америке хватает тех, кто считает, что издержки от бездействия и откладывания акции выше, чем от втягивания даже в ненужные боевые действия. Наиболее емко это выразил известный консервативный политик Ньют Гингрич в комментарии для Си-эн-эн: "Самой могущественной стране мире не пристало три или четыре недели спорить о том, чтобы осуществить ограниченное, символическое, тактическое применение силы". Обама уже обратился в Конгресс, который, несмотря на отсутствие консенсуса, скорее всего вот-вот поддержит удар по Сирии именно из соображений поддержания национального престижа - сверхдержаве нельзя грозить и не выполнять угрозы. Поэтому внезапно отойти назад Обаме будет сложно внутри страны, а не вовне.
Совершенно не заинтересована в успехе идеи Лаврова сирийская оппозиция. Ей только-только засветила перспектива получить под предлогом решения проблемы химоружия серьезную военную помощь из-за рубежа, которая изменила бы баланс сил. Так что повстанцам, прежде всего наиболее радикальным группам, есть прямой смысл активно мешать реализации российского плана.
Сирийская драма близится к развязке. Вероятнее всего, идея о международном контроле над химическим оружием последняя возможность избежать войны с последствиями, которых не может предсказать никто.