В Тарусе открыли памятник Белле Ахмадулиной
Тонкая, как струна, вся устремленная ввысь, откинутые за спину руки (так она читала стихи со сцены), и, если посмотреть сбоку, руки кажутся крыльями... Конечно, полет, порыв, попытка духом вырваться из плена тела...
"Это поразительно, что Мессереру удалось воплотить не материальный облик, а самое главное - душу Беллы. Я счастлив, что еще живу и могу увидеть это изумляющее чудо", - сказал на открытии знаменитый старейший скульптор Николай Никогосян. Сам Мессерер признался: "Она мне всегда казалась свечой горящей".
Борис Мессерер: Белла мне всегда казалась свечой горящей. Фото: Алексей Зуев
Этот памятник, как замечали многие выступавшие, "признание в великой любви", "зримая легенда поэзии"...
Три года назад "свеча" угасла, и все это время Борис Асафович сопротивлялся неизбежности - силой своей всепоглощающей любви, мощью своего художественного таланта стремился воскресить Беллу: написал ставшую бестселлером книгу о ней, собрал свою персональную выставку, кульминация которой - многообразие ликов Беллы и звучание ее живого голоса.
"После ухода Беллы Борис стал таким неприкаянным, что мы испугались за него и решили, что идея памятника может в какой-то степени стать ему спасением от одиночества", - рассказывает Ольга Серебреникова. Она и ее супруг Михаил Добриян, директор Тарусского подразделения Института космических исследований, близкие друзья семьи Ахмадулиной - Мессерера, стали главными подвижниками, благодаря которым идея воплотилась в жизнь.
Мессерер сначала сомневался, ведь он - театральный художник, в скульптуре никогда не работал. Правда, экспозицию другого памятника - Марине Цветаевой - разрабатывал пять лет назад именно он, и Белла тогда его вдохновляла. Могла ли она, весьма равнодушная к славе, представить, что ей самой предстоит встать почти рядом со своим кумиром на том же крутом берегу Оки? Более живописного места для этой спонтанно возникающей литературной аллеи природа, если бы и захотела, создать бы не смогла. Чуть дальше на этой же набережной стоит памятник Паустовскому.
Известно: все важное в жизни происходит совсем не случайно. Провинциальный городок Таруса по праву становится уникальным музеем поэзии и искусства. Дивная русская красота и древность (первое упоминание Тарусы в летописях - 1246 г.!) влекли сюда столько великих, что всех имен и не перечислишь: Цветаева, Поленов, Паустовский, Рихтер, Заболоцкий, Борисов-Мусатов, Тарковский... Здесь рождалось столько бессмертных строк и полотен, что исчезнуть такая концентрация духа, ну, никак не может - атмосфера в Тарусе особенная.
Между прочим, здесь начинается печально известный "101-й километр" от Москвы, сюда в советское время ссылали диссидентов. Этот "101-й километр" не раз мелькает и в поэзии Беллы, хотя на политические темы она стихов не писала. Чутко сознававшая трагедию окружающей действительности, она, да, именно воспевала "блаженство мира".
Когда в 1974 году ярко вспыхнуло их взаимное чувство с Мессерером, кончились ее жизненные метания. Незаурядный художник, ставший ангелом-хранителем великого поэта, помог Белле так сосредоточиться на творчестве, что она уже непрерывно пребывала "с вечностью накоротке". В тот год встречи Мессерер впервые привез Ахмадулину в Тарусу. И с тех пор каждое лето они проводили в Тарусе. Снимали жилье, своего у них здесь не было.
Руководители Тарусы говорили на открытии: "Ахмадулина одарила нас своим присутствием. Если раньше она приезжала только временно, то теперь становится постоянным жителем Тарусы". Президент Музея изобразительных искусств им. А.С. Пушкина, академик Ирина Антонова сказала: "Сегодня значимое событие в культурной жизни России. Это праздник величия искусства, праздник любви".
Когда стало спадать полотнище, покрывавшее памятник, и зазвучал голос Беллы, председатель Союза писателей Москвы Евгений Сидоров сказал то, о чем, наверное, многие из сотен собравшихся (приехали почитатели таланта поэта из Москвы, Санкт-Петербурга, Казани и, конечно, из разных концов Калужской области) думали: "Настоящее искусство бессмертно, сегодня Белла вернулась".
Теперь странно вспомнить, что не все жители Тарусы (и в частности, редакция местной газеты "Октябрь") сразу поняли, как нужен их городу дар Мессерера, даже говорили: "А что Ахмадулина для нашего города сделала?"
Однако же, в конце концов, когда Зураб Церетели безвозмездно отлил памятник в бронзе и московский фонд "Толерантность" собрал средства на установку, многие десятки местных граждан с радостью выходили на воскресники по благоустройству набережной. И даже, когда вдруг не хватило спонсорских денег, жители Тарусы "скидывались" - кто по 100 рублей, кто по тысяче.
На открытии был и такой волнующий момент: на импровизированную сцену вышли молодожены, приурочившие к этому дню свою свадьбу. Это, наверное, станет теперь традицией.
Грустно признать: наша некогда "самая читающая в мире публика" сегодня стихов почти не читает. Сегодня у большинства другие ценности, не поэзия нужна, а деньги, деньги, деньги. И может статься, что в недалеком будущем книги вообще исчезнут из домашних библиотек (зачем, мол, собирать пыль), вся литература переселится в Интернет, и на мониторе стихи потеряют былую силу своей магии, забудутся звонкие имена.
И тогда какой-то будущий ребенок, проходя мимо этого необычного памятника, спросит у взрослых: "А кто это?". И может статься, что, услышав имя, он захочет пойти в библиотеку, попросит ставшую антикварной книгу Ахмадулиной и тоже сможет приобщиться к "блаженству мира".
Вот зачем нужны памятники поэтам.