Космодром Байконур ожидают большие перемены

На моем письменном столе - индийский кувшин. В его узком горлышке - саксаул. Вернее, его веточка. Я привез ее когда-то с космодрома Байконур. Командировки журналистов на космодром в годы первых пилотируемых полетов были строго избирательными. Каждый улетающий испытывал особую внутреннюю торжественность, ибо хорошо понимал: вершится великое дело.

Иногда вдохновенный настрой подавлялся неудачами. Иногда - трагедиями. Трагедии переживала вся страна. Весь народ. Ничто, однако, не могло ослабить инерции космических устремлений, которую задавали гении отечественного ракетостроения и науки. Имена Королева, Келдыша, Челомея, Пилюгина, Янгеля и других после рассекречивания стали земными Стожарами.

Ничто не могло разомкнуть и прочнейшую цепь, которая связывала тысячи заводов, НИИ, предприятий, производственных и научных коллективов, работавших на потребности ракетно-космического щита страны. На пилотируемую космонавтику, на весь спектр космических исследований. Все было единым, отлаженным и нерасторжимым. Силы, способной порушить подобный порядок в природе, казалось, не будет никогда.

Но она нашлась и известна всем.

Светлый штрих молвы прошлого - в мимолетное утешение.

В Кремль через ликующую Москву везут героев-космонавтов. Журналист ТАСС с карманами, набитыми двухкопеечными монетами, аврально собранными коллективом многотысячного агентства, бросками передвигается через приплясывающие толпы людей. С каждого из найденного телефона-автомата журналист сообщает в агентство о передвижении торжественного кортежа. ТАСС тут же передает информационные "молнии" на радио и в корреспондентские пункты иностранных агентств. Мобильных телефонов тогда еще не было - у технологий сегодняшнего дня было другое название: энтузиазм.

С годами космонавтика стала привычной. А профессия космонавта - рабочей. Естественный ход дел. Неестественность в другом: мужество и самоотверженность, присущие космонавтам давней и нынешней поры, остались неизменными. Но их влияние на души и сердца людей опустилось до несправедливо низкой отметки. Обыденность всегда бездуховна, а безразличие - бесплодно.

Тревожные факты.

Первый член отряда космонавтов, подготовленный к работе в космосе, покинул отряд. Отряд, в который стремились когда-то попасть тысячи. А среди мальчишек советской поры - миллионы.

Я не утверждаю, что этот человек не мужественен и не самоотвержен. Возможно, именно эти качества он с удвоенной силой проявит на новом, не менее важном для страны месте. Я говорю о том, что первый член еще недавно уникального в истории человечества отряда покинул его, не слетав в космос.

Мощнейшие российские предприятия, изготавливающие сверхсложные могучие ракеты - "Протон", "Ангару", "Союз", "Рокот" и другие, стали замирать перед непреодолимыми препятствиями: отсутствием ничтожно малых, но не производящихся нигде деталей. Каких-нибудь прокладок, например. Когда-то их исправно штамповали в небольшом цехе в Узбекистане. Или в Молдавии. После того как республики двинулись в исторически мутное путешествие, им стало не до прокладок. Ну а Россия?

Администраторы отрасли не сориентировались. Столь мелкие заботы оскорбляли их высокие умы. Умы запамятовали, что сила мелочей в том, что их много.

Минуло двадцать лет. Движение лишь обозначилось. Я не знаю, какие меры в подобных государственно значимых делах предпринимать. Но знаю о тех, которые приветствуются людьми. И служат делу. А именно: не справился один раз - дайте шанс исправиться. Не использовал шанса - в дверь. Политкорректность и права человека никогда не должны быть защитным скафандром для чиновника, работающего в космической сфере, - он не в космосе. Он на земле. Даже не слишком высокий чин системы - в "Мерседесе". Служебная неисполнительность, на которую и грозно, и сдержанно, и с хрупкой надеждой на исправление указывал президент страны, отравляет и срывает самые значительные общественные устремления - в космической сфере тем более.

Мои "прокладки" - ничтожно малый символический пример. А масштабы, которые им характеризуются, - огромны.

Примеров не занимать.

Акватория Тихого океана окрещена мировыми СМИ кладбищем российских спутников. Возразить нечем. Расстыковка ведомственных и корпоративных интересов - норма. Снятие военного контроля за качеством космических изделий - безответственность, граничащая с бытовой глупостью. Перевернутые вверх ногами датчики угловых скоростей на "Протоне М" - крест на безупречной репутации ракетно-космической отрасли. Профессионализм превращается в вульгарную самодеятельность. Между тем повсеместная потеря профессионализма опасней стихии. Опасней диктатуры. Могильщик, разучившийся копать могилы и роняющий в них гробы, - предвестник краха любого государства. Историю не оспорить. Это ее законы, а не наши.

Кометный хвост огненного крушения "Протона М" в нынешнем августе осветил не только Байконур, равный по территории государству Сингапур. Не только миллиарды телеэкранов во всем мире. Очередная катастрофа обозначила суть проблемы - системность кризиса отрасли. Неэффективность управленческой политики. Поручение правительства, данное Роскосмосу, - привести структуру в соответствие с законом о космической деятельности России - выполнено не было. Словно не было и самого поручения. Точку невозврата последняя авария "Протона" приблизила на расстояние вытянутой руки. Включили красный свет: дальше так продолжаться не может. И не должно. Реформа не когда-нибудь, а сейчас.

И реформа началась.

Предлагается много толкового. Принципиально нового. Современного. Но больше всего - неопределенного.

К непосредственному содержанию реформы я вернусь несколько позже. А сейчас хотел бы остановиться на тех проблемах, которыми Роскосмос в последнее время занимался в тесном сотрудничестве с космическим ведомством Казахстана, то есть вопросах космодрома Байконур - основной площадки своей практической деятельности.

Созданный не одним поколением советских инженеров и военных строителей Байконур с его уникальной технической многоцелевой оснащенностью позволяет России и сейчас, благодаря аренде, до завершения строительства дальневосточного ракетного стартового стола "Восточный", прочно удерживать лидирующие позиции на глобальном рынке пусковых услуг. Но Байконуру принадлежит и куда более важная роль. Роль в историческом процессе дальнейшего становления и упрочения Евразийского союза. Нового документа - всеобъемлющего Международного договора об интеграции в области космических исследований между Россией и Казахстаном, ждут президенты наших стран. Основные положения интеграционного процесса ими уже одобрены.

Специалисты Роскосмоса и Казкосмоса готовят документы.

Время реформ в Москве - время забот в Астане

Я встретился с председателем Национального космического агентства Казахстана Талгатом Мусабаевым. Судьба одарила этого человека необычайной биографией. А биография - высоким жизненным успехом. Три полета в космос. Почти год на космической орбите. Десятки часов в открытом космосе. Герой России, Народный Герой Казахстана. Личность легендарная. Но в дела погружен конкретные, от легенд далекие, государственные.

Общая часть нашей беседы: историческая предопределенность к тесному сотрудничеству между Россией и Казахстаном в космической сфере - космонавты взлетали и продолжают влетать с казахстанской земли. Приземляться тоже. Мне не раз доводилось быть свидетелем этих прекрасных зрелищ.

Деловая часть: новый этап российско-казахстанской кооперации и интеграции. В стратегических документах национально-экономического развития Казахстана заложена космическая составляющая. Ее реализация требует, как минимум, трех предпосылок. А именно: "космической" администрации. В любой стране мира это делается с наибольшим энтузиазмом.

Ее создали.

Второе: наземной космической инфраструктуры. Есть: Байконур.

Третье: наличие средств доставки полезных грузов в космос. То есть ракетоносителя. Его у Казахстана нет. И никогда не было. А у России был - и не один. И есть.

В 2006 году Казахстан предпринял попытку разработать ракетно-космический комплекс на базе ракеты "Ангара". Проект назвали "Байтарек". Красивое слово было извлечено филологами из древних казахских легенд. Его и сохранили для обозначения нового проекта, ибо первый потерпел неудачу. Новый проект потребовал куда более серьезных усилий, так как был на порядок более реалистичным. Кроме того, он напрямую вписывался в рамки работы по всему комплексу Байконур, которая ведется российско-казахстанской межправительственной комиссией. (Российскую сторону в комиссии представляет первый заместитель председателя правительства РФ И. Шувалов, казахстанскую - заместитель премьер-министра РК К. Калимбетов.) Работа по комплексу Байконур и по проекту "Байтарек" в самой полной мере отвечает сущности кооперации и интеграции, по пути которых уже давно движется чуть ли не весь мир.

Смысл проекта "Байтарек": в планах России (так называемых государственных) ни в настоящем, ни в самой отдаленной перспективе не значится использование ракеты "Зенит", как и ее пускового байконурского комплекса. Остановились на ней. Ракета на три четверти российская. Держатель части научно-технической документации - Украина. Согласовали. Идея задействовать "Зенит" в трехсторонних интересах понравилась всем. Предложенный Роскосмосом и Казкосмосом поэтапный механизм перевода проекта "Байтарек" на ракетоноситель "Зенит" одобрен. Момент синергии, как говорят физики, желающие подчеркнуть превосходство над ботаниками, наступил.

Решение принципиальное: вывод из аренды объектов технического и стартового комплексов "Зенит" не позднее 1 января 2015 года и прием их Казахстаном. До конца текущего, 2013 года разработать и подготовить к подписанию проект Межправительственного документа. Документа по созданию космически-ракетного комплекса "Байтарек" на РН "Зенит". Это - уже конкретное поручение Роскосмосу и Казкосмосу Межгосударственной комиссией.

Тот самый саксаул. Фото:Из личного архива

Чуть больше двух месяцев назад в Евпатории состоялась историческая встреча трех руководителей национальных космических агентств - России, Казахстана и Украины. Соответственно, В. Поповкина, Т. Мусабаева и Ю. Алексеева. Цель встречи - также обсуждение проекта "Байтарек". Я держу в руках копию протокола этой встречи. На мгновение кажется, что документ - весточка из золотого для советской космонавтики времени - восьмидесятых годов прошлого столетия. Но нет - 9 июля 2013 год. А слова прежние: "...необходимость участия (взаимодействия) всех заинтересованных предприятий и организаций... в процессе эксплуатации КРК "Зенит"... на всех этапах, начиная от производства РН "Зенит" до оказания пусковых услуг..."

Надежды пробуждаются.

Приоритет: экологическая безопасность. Ракета "Зенит" работает на самом чистом топливе - водороде и керосине (на выходе - вода). В отличие от "Протона" с его гептилом, сеющем ужас в случае аварии во всех прикосмодромных районах. Второго семипалатинского полигона казахстанцы не желают. Говорят: "Удачный запуск "Протона" - удачное эхо в народе. Неудачный - эхо другое".

Теперь о работе по комплексу Байконур. Ее масштаб огромен. Поручения межправительственной комиссии Роскосмосу и Казкосмосу подготовить те или иные документы - их тысячи - ни в сроки, указанные в поручении, ни при их истечении, выполнены не были. А те, что выполнены - нуждаются в доработке. Притом что работы все же ведутся, сформулирую главный тезис задачи: разработка Дорожной карты по современному использованию комплекса Байконур и подготовке нового межгосударственного договора о дальнейшем сотрудничестве по использованию комплекса. Нового - взамен самых разнообразных прежних, которых "наработали", уже десятки. Нового - на тех же принципах, о которых я говорил в связи с проектном "Байтарек". То есть кооперации и интеграции. И еще раз для ясности повторяю: новое в договоре - подтверждение сроков аренды космодрома Байконур Россией до 2030 года сохраняется. Но с исключением из прежнего договора КРК "Зенит". Самодостаточного астероида в космосе Байконура.

Суть работ по Байконуру, как и проекту "Байтарек", была доложена президентам В.В. Путину и Н.А. Назарбаеву. По словам Талгата Мусабаева, тема эта обсуждалась президентами, как минимум, трижды. Одобрение было получено.

Байконур во всем масштабе

Космодром Байконур постоянно нуждается в серьезных нагрузках. Нуждается в регулярных запусках, технологическом оздоровлении, освобождении от несвойственных социальных функций - это ведь не просто уникальный объект, а вполне житейский, разросшийся город с большим населением. Наконец, космодрому необходимы серьезные меры безопасности, учитывая характер происходящих на его площадях процессов.

Он, Байконур, повторю, лучший. Лучший на планете. Но у всего лучшего только два пути: или дальнейшее улучшение и развитие или "синдром Колизея" - угасание.

-Угасание нам не нужно, - заявляет Мусабаев. - Кончатся прежние и новые сроки аренды. Но развитие космонавтики не кончится. Весь мир, - в который раз повторяет он, - переходит на принципы кооперации. Мы - часть мира. Оказаться на его обочине - грех перед потомками... Отсюда все наши усилия вместе с Россией. В кооперации с Россией, с ее помощью не допустить потери самого современного чуда света - Байконура. Ясна моя позиция?

- Как день, - соглашаюсь я.

Положения Дорожной карты, как и документа комиссии Шувалова - Келимбетова, содержат вполне определенные сроки готовности нового Межгосударственного договора. Это - конец 2013 года. То есть через 2,5 месяца. Начавшаяся реформа Роскосмоса изрядно нервирует ответственных за нее лиц и в Москве, и в Астане - времени катастрофически мало. Но, может быть, на положение дел стоит взглянуть с большим оптимизмом?

Реформа

Реформа Роскосмоса - это принципиальный отказ от анахронизма, когда заказчик и подрядчик находились под одной административной крышей. Теперь из Роскосмоса предполагается вывести более 30 предприятий и образовать единую, объединенную ракетно-космическую корпорацию. Роскосмос при этом становится главным органом, формулирующим космическую политику государства. (В некотором смысле такова структура НАСА.) Но сохраняет за собой стартовые комплексы Байконура, Восточного и Плесецка.

По логике вещей, именно полномочия, которые планируется дать Роскосмосу, как раз и способны придать мощный импульс несколько забюрократизированным процессам в подготовке важнейших для космической деятельности документов. Ведь это не просто технологический прогресс в отношениях России и Казахстана. Не только ракетно-космическое сотрудничество. Это лучший символ возрождения давних братских традиций, укрепление основ и жизненной энергии Евразийского союза, за который с таким убеждением и постоянством выступают президенты наших стран. Это, в конечном счете, и совершенно новый уровень деятельности проблемного сегодня Роскосмоса.

* * *

В заключение личное мнение: быть когда-то в космосе первыми и проиграть первенство - историческое преступление. Но стратегический запас пепла уже явно заканчивается. Головы посыпать будет скоро нечем. Так что пришла пора энергичной и ответственной работы.

...Веточка саксаула с Байконура - по-прежнему на моем столе. Она выросла в суровом мире горячих песков и вероломных ветров. Саксаул напрасно считают уродливым растением. На самом деле это прекрасное и мужественное растение, потому что в драматической форме его веток, их узлов видны жесткие мгновения битвы за существование. Чем не пример нам всем?