В каком направлении ("правильном" или "неправильном", на чей-то взгляд) дальше двинется Грузия - об этом сейчас много оживленных разговоров. Не меньше, чем полемики о результатах правления Михаила Саакашвили. Грузинская оппозиция числит за ним развязанную и позорно проигранную войну против Южной Осетии, преследование политических противников, удушение независимой прессы, диктаторские методы правления... Сторонники уходящего президента (формально он остается на посту до назначенной на 17 ноября инаугурации нового главы Грузии) ставят ему в заслугу экономическую стабилизацию, снижение уровня преступности, сокращение армии чиновников, реформу МВД... Но и те, кто доволен уходом Саакашвили, и те, кто этому не рад, одинаково признают: за годы, прошедшие после "революции роз", команда революционеров полностью дискредитировала себя. Молодые демократы, сменившие погрязшую в коррупции старую бюрократию, сами оказались отнюдь не ангелами. А главное - не сумели исполнить клятвенно взятые на себя обязательства, важнейшим из которых было объединить страну. В итоге подверглись дискредитации не только революция и те, кто ее творил, оказалась дискредитирована вся система власти.
Многие в Грузии сейчас опасаются, что пришедшие к власти победители повторят опыт побежденных: расправа с предшественниками, распределение ключевых ролей в политике и бизнесе между соратниками, друзьями. Избранный президентом от коалиции "Грузинская мечта" Георгий Маргвелашвили заверил, что новое руководство не намерено устраивать политические преследования. По его словам, политические преследования противоречат концепции и принципам современного европейского государства, а Грузия выбрала путь именно европейской интеграции. К тому же, как он заметил, "президент не имеет никаких прокурорских полномочий".
Если не политические преследования, то замена людей, занимавших в эпоху Саакашвили ключевые посты, точно произойдет. Собственно, уже началась. На днях отправлены в отставку губернаторы пяти областей. Ожидается, что возникшие вакансии заполнят активисты и сторонники "Грузинской мечты". Но важнее всего - кто возглавит правительство. Нынешний премьер Бидзина Иванишвили пообещал в ноябре оставить свой пост и вообще уйти из политики. Тот, кто сменит его, станет, по сути, первым лицом в государстве. Согласно новой Конституции именно председатель правительства обладает наибольшим объемом полномочий, а президент является, скорее, декоративной фигурой. Когда в Грузии меняли Конституцию, кто-то предполагал, что Саакашвили хочет продлить себе правление, став премьером. "Оформление диктатуры Саакашвили", "новый тип диктаторского правления" - такие характеристики давала грузинская оппозиция конституционным нововведениям. Лейбористская партия даже требовала внести поправку в Основной закон, запрещающую экс-президенту в течение пяти лет после ухода с поста занимать премьерскую должность.
Как бы то ни было, Грузия стала парламентской республикой. Но не стоит представлять дело так, будто все негативное, что было в режиме Саакашвили, - это издержки, имманентно присущие президентской форме правления. Правка грузинской Конституции носила явно конъюнктурный характер. Хотя не случилось бы ничего страшного, если бы Основной закон здесь вообще не меняли. Конституционный строй, каким бы он ни был, сам по себе не гарантирует стабильности. Все решают договоренности внутри элиты. Именно такими договоренностями будет определяться курс новой власти в Грузии. В чем-то этот курс будет отличаться от прежнего. Но его базовые основы останутся неизменны. Еще 9 апреля 1989 года, испытав на себе безжалостную мощь машины подавления, Грузия эмоционально откололась от советской империи, перестала быть "братской республикой" и устремилась к независимости. На этой идеологии (Грузия независима, едина и неделима), вскоре ставшей фундаментом грузинской государственности, осуществляли свое правление Гамсахурдия, Шеварднадзе. Ею оперировал Саакашвили. Ею же будет оперировать и новая власть, которая не отречется ни от идеи независимости, ни от стремления Грузии в Евросоюз и НАТО.
Эти фундаментальные основы грузинской политики Москва должна принять как данность, строя свои дальнейшие отношения с Тбилиси. Российские лидеры не раз открыто и прямо заявляли, что режим Саакашвили для Москвы неприемлем. И все это время Москва не воздерживалась от поддержки сил, стремящихся путем выборов добиться ухода Саакашвили. Теперь эти силы победили. Став премьером, Бидзина Иванишвили заявил, что конфронтация завела Москву и Тбилиси в тупик и что выход из этого тупика он видит в восстановлении двусторонних отношений "без предварительных условий". Новоизбранный президент Георгий Маргвелашвили того же мнения. По его словам, Грузия "сделает все для смягчения напряженности в отношениях с Россией". Полного взаимопонимания Москва и Тбилиси едва ли достигнут: устремленность Грузии в Евросоюз и НАТО, ее позиция по Абхазии и Южной Осетии не могут стать предметом компромисса. Смягчить напряженность - это реально. Потому что обострять ее дальше некуда. "Грузинская мечта", можно сказать, осуществилась. За ее кандидата проголосовало более 62 процентов избирателей. Но мечта этих людей превратить Грузию в европейскую, развитую, демократическую страну пока остается недосягаемой.