Поделиться
"РГ" собрала несколько самых мудрых и ярких цитат генерала о политике, врагах и союзниках.
Несмотря на сложные отношения с коммунистами внутри Франции, СССР для первого президента V Республики стал одним из важнейших политических партнеров. Сюда де Голль приезжал еще в 1944 году. Посетил с продолжительным визитом несколько советских городов в 1966 году, расширив культурные, политические и экономические связи двух стран. В отличие от многих других западных лидеров, генерал рассматривал Советский Союз не в качестве некой "коммунистической империи", а скорее как старую "извечную Россию", мнение о которой у него сложилось еще в годы Первой мировой войны, когда он оказался в плену вместе с Михаилом Тухачевским:
"Русские люди никогда не будут счастливы, зная, что где-то творится несправедливость".
Во время Второй мировой войны к де Голлю пришло осознание, что именно ему предстоит стать лидером нации. В этот статус он вкладывал нечто большее, чем обладание политической властью: своей целью он видел возвращение Франции свободы и былого величия. Еще больше утвердился в своих убеждениях генерал во время кризиса IV Республики. Потому его взгляды на политику и на работу со своими приближенными не были лишены доли скепсиса:
"Чтоб стать хозяином, политик сначала изображает слугу".
"Политика - слишком серьезное дело, чтобы доверять ее политикам".
"Десять заповедей лишь потому так лаконичны, ясны и понятны, что были написаны без помощи советников и экспертов".
Шарль де Голль родился в патриотичной семье, для которой гордость за Францию не была пустыми словами. Говоря о себе и о своих братьях и сестре, он называл эту гордость и тревогу за судьбу родины их второй натурой. Впоследствии ключевым выражением в лексиконе де Голля стало "величие Франции", добиваться которого он не уставал ни во времена Сопротивления, ни в период послевоенного кризиса, ни на посту президента V Республики. Разумеется, роль сильного лидера в истории Франции генерал оценивал высоко:
"Когда я хочу узнать, что думает Франция, я спрашиваю себя".
"В политике приходится предавать свою страну или своих избирателей. Я предпочитаю второе".
Отношение к военным союзникам у де Голля было столь же сложным и противоречивым, сколько и сами эти союзы. Военное партнерство с Америкой и Великобританией в начале 40-х обернулось чуть ли не враждой на политическом уровне к 60-м. Даже в военные годы Черчиль у де Голля абсолютного доверия не вызывал, хотя и оказался первым, кто на международном уровне признал Сопротивление единственной легитимной властью во Франции. Отношения обострились после вмешательства в ситуацию в Европе Рузвельта. А уже в период президентства генерала политическая борьба с НАТО за самостоятельность и международный вес Франции стала одной из главных его задач. С едкой ироней отзывался де Голль о своих союзниках, ставших в дальнейшем противниками:
"Когда я прав, я обычно злюсь. А Черчилль злится, когда он не прав. Так и получалось, что мы очень часто злились друг на друга".
"Можете быть уверены, что американцы совершат все глупости, которые смогут придумать, плюс еще несколько таких, какие и вообразить невозможно".
"Соединенные Штаты вносят в великие дела элементарные чувства и сложную политику".