Поделиться
Нелегальный рынок табака в России в десятки раз меньше, чем алкоголя. Не слишком ли рано говорить о какой-то серьезной угрозе?
Игорь Моисеев: Сегодня сигареты - самый популярный в мире товар для контрабанды и подделок. По оценке Интерпола, его ежегодный объем достигает 700 млрд сигарет или около 50 млрд долларов дохода. Долгое время Россия действительно была исключением, но все меняется. Наши ставки акцизов взяли ориентир на Европу и быстро растут. За последние пять лет мы увеличили акцизы на 426 %. При этом полностью исчезли границы с партнерами по Таможенному союзу, у которых другие налоги и ниже цены.
По моим оценкам, только из Белоруссии через Брянскую и Смоленскую области к нам попадут в этом году не один и не два миллиарда сигарет. Арифметика простая. Производство Республики Беларусь составит в этом году около 33 млрд штук. Внутреннее потребление не превышает 18 млрд. сигарет. В итоге остается 15 млрд., добрая половина которых нелегально уйдет в Россию. Причем это все дешевые марки преимущественно одной из фабрик в Западной Белоруссии.
Продать такой объем - конечно, это уже само по себе концепт. За это надо получить деньги как-то, вложиться в логистику. Речь уже не идет о бабушках на рынках. Все аккуратно в сетевых точках продаж. Есть разложенные красивым образом витрины. Причем белорусские сигареты практически не выделяются: тот же самый русский язык на упаковке, что, кстати, сильно затрудняет поиск контрабанды.
Насколько выгодно продавать белорусский табак в России?
Игорь Моисеев: Если мы говорим про продукцию упомянутой фабрики, то я оцениваю рентабельность владельца мелкой торговой точки в 30% от закупочной цены, что в полтора-два раза прибыльнее продажи российских сигарет. Но самое главное, что оборачиваемость выше и наверняка не надо вкладывать собственные средства в товар. К тому же качество белорусских сигарет, как и всех белорусских товаров, очень хорошее. Табачные фабрики страны - это хорошо модернизированные предприятия с очень высоким уровнем производства.
В Евросоюзе цены еще выше. Почему вы думаете, что именно в Россию уходит так много продукции?
Игорь Моисеев: Несомненно, дыры в границе с ЕС есть, и цены там пока выше, но и ловят чаще, и продавать сложнее. И наказание несоизмеримо строже. А у нас границы открыты, цены на белорусский продукт существенно ниже. Штрафы минимальны. В Брянской области, где расположена наша фабрика, мы смогли довести до решения суда два факта незаконной торговли. Люди заплатили по 4000 рублей штрафа. Но уже сегодня зафиксированы рецидивы. А все потому, что штрафы по сравнению с рентабельностью бизнеса смешные.
Вам не кажется, что для масштабной интервенции у Белоруссии просто не хватит мощностей?
Игорь Моисеев: Без дополнительных инвестиций, конечно, не хватит. Фабрики работают по скользящему графику, без остановок. Но никто не мешает модернизироваться. Мы же понимаем, что увеличить объем можно. Бетон белорусский отличный. Модули белорусские тоже. 12 месяцев - и будет стоять отдельная площадка. Возможно, даже рядом, поскольку упомянутая белорусская фабрика государственная, аргументы найдут для расширения производства и увеличения числа занятых в этом сегменте промышленности. Единственное, что им может помешать, - это гармонизация акцизов с Россией.
Пока Белоруссия настаивала на двухступенчатой системе взимания акцизов - для дешевых и более дорогих сигарет, где только верхняя ступень будет выровнена с Россией.
Игорь Моисеев: При такой системе сохраняется большая разница ставок между нижним и верхним ценовыми диапазонами, то есть на дорогие, преимущественно международные марки, мы акциз повысим, а дешевые белорусские, извините, будут облагаться более льготным налогом. Это верный способ увеличить перетекание недорогой продукции в Россию. В Брянской области львиную долю нелегального рынка как раз занимают дешевые белорусские "Магнат", NZ, "Премьер", "Прима". Я вижу четкое желание адаптировать на российском рынке продукцию Белоруссии и не понимаю, зачем России на это соглашаться.
Например, из политических соображений.
Игорь Моисеев: Из политических и экономических соображений создание равных условий для ведения бизнеса - залог успеха Таможенного союза. Поэтому первое, что нужно сделать, это выровнять налоги. И потом, российские табачные компании фактически являются фискальными агентами государства. Согласитесь, странно, если государство, имея абсолютно законопослушных и прозрачных агентов, вдруг не желает, чтобы эти агенты работали и приносили деньги в бюджет. Правительство уже вынуждено было снизить план поступления табачных акцизов в этом году на 40 млрд. рублей. Было 272, стало 232 млрд. рублей, а год еще не закончен. Я очень надеюсь, что разница в акцизах между Россией, Белоруссией и Казахстаном будет ликвидирована в ближайшее время.
Второе - ужесточить ответственность за продажу нелегальных сигарет. Она должна быть точно такой же, как за изготовление денег. Потому что производить сигареты и печатать деньги - это, по сути, сегодня одно и то же. Государство берет с каждой пачки 17 с небольшим рублей и готовится к тому, чтобы с каждой пачки брать 25 рублей и больше. Поэтому и ответственность должна быть жесткой и надолго.
А какие сейчас действуют меры наказания?
Игорь Моисеев: Сейчас есть штрафы в 100 евро. И то, они настолько запоздалые, что пока идет разбирательство, точка не закрывается и продолжает "лопатить" немалый объем. А заработанные деньги идут на финансирование другой преступной деятельности. Это могут быть и наркотики, и оружие или производство собственных контрафактных сигарет. При этом доступность сигарет для населения увеличивается. Можно сколько угодно говорить об эффективности нового антитабачного закона, но он работает только в легальном поле. Для нелегального рынка правило одно: продавай всем, в том числе детям, зарабатывай больше.
Вашу продукцию подделывают?
Игорь Моисеев: Раньше такого не было. В этом году было уже два прецедента: в Курске и Воронеже. Возбуждены уголовные дела, и наше предприятие уже признано потерпевшим. Только что получили сообщение от МВД, что накрыли очередное производство под Ярославлем. Не знаю, была ли там наша продукция. Очевидно, что сейчас из-за высоких цен производить контрафакт стало намного интереснее.
Подделывать сигареты намного сложнее, чем алкоголь. Может, проще возить контрабанду?
Игорь Моисеев: Очень спорный вопрос. Профессиональные кадры для этого есть. Технологический прогресс, консолидация производства в России и за рубежом привели к сокращению большого количества персонала и даже закрытию целых фабрик. Например, недавно закрыли фабрику в Москве, а до этого - ряд на Украине. В оборудовании тоже недостатка нет. Можно легко купить поддержанные станки типа Mark 9 и HLP-1, то есть это машины со средней скоростью до 5 тысяч сигарет в минуту. А Mark 9, я извиняюсь, как автомат Калашникова. Его включил - он заработал.
Как с этим бороться?
Игорь Моисеев: Ну, ответ очевиден. Нам нужно контролировать потоки сырья и контролировать покупку и продажу оборудования. Например, законодательно закрепить возможность покупки и ввоза оборудования только за профильными компаниями. Аналогично и по сырью, т.е. прямые адресные поставки с обязательным отражением в каком-либо виде, что это сырье или оборудование с таким-то номером въехало и встало.
А сейчас куда оно девается?
Игорь Моисеев: Как правило, когда накрывают контрафактные производства, оказывается, что оборудование находится в аренде. Когда дело доходит до суда, то собственник легко может доказать, что он не знал о преступных действиях арендатора.
Что опаснее для развития нелегального рынка в России: контрабанда или контрафакт?
Игорь Моисеев: Сегодня преобладает контрабанда. Однако в условиях резкого роста акцизов рано или поздно, несомненно, начнет доминировать контрафактное производство. Свободного оборудования много. Mark 9, опять же как автоматы Калашникова, производится в нескольких странах, в том числе в Китае. С учетом рентабельности бизнеса можно даже не заморачиваться на праймери (цех обработки табака. - Ред.). Можно возить готовый резаный табак и платить за это дополнительно 30% пошлины. Кстати, статистика поставок сырья в Россию за первые 6 месяцев говорит о том, что табака завезли на 16% больше, чем за аналогичный период прошлого года. При этом объем легального рынка в 2013 году снизится примерно на 7%. Вопрос: кому и зачем оно понадобилось?
Может, просто впрок завезли?
Игорь Моисеев: Ни один нормальный производитель не покупает сырье впрок в надежде, что потребление снова начнет расти. Поэтому ответ очевиден. Есть огромная территория страны. Огромное количество потенциальных производственных объектов с нужным количеством электричества, с нужным количеством пара. Хотя, если везется резаный табак, ему и пар не нужен - только электричество.
Как это может повлиять на легальный бизнес, в частности, на вашу фабрику?
Игорь Моисеев: С распадом СССР мы смогли выдержать конкуренцию с транснациональными табачными компаниями. По сложности это как на Луну слетать. Но выжить в конкуренции с дешевым нелегальным рынком, который не платит налогов, игнорирует законы, - это уже слишком. Откровенно говоря, настроение если не паническое, то четкое и мотивированное желание менять сам по себе бизнес и делать основной упор на развитие Other tobacco products (с англ.: другая табачная продукция. - Ред.), то есть сигары, сигариллы, кальянный, трубочный и самокруточный табак. Тем более что здесь у нас большой опыт - аж с 1915 года. В советское время мы производили сигары. Причем пик был как раз перед победой кубинской революции. Тогда фабрика произвела около 8 миллионов штук ручных сигар. Поэтому когда я читаю лекции нашему отделу продаж, я всегда показываю историческую цифру в 8 млн штук. Сегодня объем этого рынка, если говорить про формат сигар "Корона" от 15 мм в диаметре, не превышает 5 млн штук.
Откуда тогда завозилось сырье?
Игорь Моисеев: В советские времена было сырье кубинское, индонезийское, болгарское, обязательно индийское. Чисто из российского сырья никогда ничего не делалось. По нашим оценкам, мы сейчас занимаем 35% легального рынка кальянного табака. Чуть больше - 10% трубочных табаков и самокруток. В сегменте сигар и сигарилл наша доля от 5 до 10%. Три недели назад мы завершили сделку по покупке табачного бизнеса еще одного российского производителя - "Манчестер Энтерпрайзиз". Поэтому сегодня наша фабрика - фактически единственный легальный полноформатный производитель ОТР.
А все остальное - импорт?
Игорь Моисеев: Все остальное - это немного импорта и, скажем так, организованная и неорганизованная контрабанда. Например, везут кубинские сигары для какого-то конкретного ресторана или даже для личного потребления. Поэтому здесь мы чувствуем себя более комфортно и понимаем, как работать. Конечно, если Россия снизит акцизы на сигары до хотя бы среднеевропейского уровня, будет легче. Наш акциз на сигары почти в 4,9 раза выше по абсолютной величине, чем в Англии, которая славится самым высоким уровнем акцизов в Европе, а также в 23 раза выше акциза на сигары в Германии и в 36 раз превышает акциз на сигары в Латвии. Конечно, это не способствует полной легализации рынка и защите отечественных производителей. Как результат, в акцизах следующего года я оцениваю потери бюджета РФ от контрабанды ОТР в 5,5 млрд. рублей.
Следуя вашей логике, при таком высоком акцизе должно быть много подделок.
Игорь Моисеев: В структуре OTP достаточно тяжело изготовить контрафакт. Все-таки это продукция "высокой кухни", что требуюет дополнительной работы и с блендингом, и с подготовкой отдельных компонентов, и с различными видами ферментации. Кроме того, это не массовый рынок. Покупатели очень хорошо разбираются в продукции и, как правило, покупают где-то в одном месте.
Насколько фокус на OTP сможет компенсировать сокращение сигаретного производства?
Игорь Моисеев: Легальный объем OTP, по моим оценкам, примерно100-120 млн долларов в год. Добившись 30-40-45% доли в этом сегменте, мы сможем безболезненно уходить с сигаретного рынка, где проблема контрафакта и контрабанды будет только расти. Хотя, конечно, до последнего в надежде на решительные действия правительства. Насколько я знаю, у него есть намерение разобраться с ситуацией и с алкоголем, и с сигаретами.