Сто лет спустя Третьяковская галерея, в состав которой входит Музей-мастерская Анны Семеновны Голубкиной, расширила рамки привычной экспозиции, представив 35 работ в залах 46-48 (Лаврушинский, 10). Среди них - недавно отреставрированная ранняя работа 1898 года "Старость", впервые показанная на Весеннем Салоне в Париже и получившая там медаль; два варианта - в гипсе и мраморе - знаменитой вазы "Туман", в которой из косной материи появляются живые лики... Наконец, ее портреты философов и писателей Серебряного века, в том числе Андрея Белого, Алексея Ремизова... Те самые, о которых Максимилиан Волошин заметил: "В них мало обычного, всем бросающегося в глаза сходства. Художница непосредственно подходит к человеческому типу, минуя случайности личности. И это дает ее портретам яркую индивидуальность".
Когда-то Василий Васильевич Розанов, впервые увидев скульптуры Голубкиной на выставке, спросил, потрясенный, у Дягилева об авторе: "Кто она?". На что получил ответ: "Крестьянка... Огородница! Теперь уехала в Париж и учится, кажется, у Родена". Эта "огородница", поступившая в 25 лет в классы изящных искусств художника-архитектора А.О. Гунста, до Родена успела учиться и в Московском училище живописи, ваяния и зодчества, и в Академии художеств. А в самом Париже - еще в знаменитой частной академии итальянца Филиппа Коларосси. Но именно Родену она напишет, выйдя из тюрьмы за участие в революционных событиях 1905 года: "Вы... лучший из художников, дали мне возможность быть свободной". Она училась у всех, но не подражала никому.
"Здесь господствуют... сухая проза, суровая обыденность, тяжелая, точная, ремесленная работа, - писал Борис Виппер о мастерской скульптора. - У кого нет терпения, кто не может выдержать длительный физический труд, тот не годится для скульптуры". Анна Семеновну, семья которой зарабатывала огородничеством, и в которой после смерти кормильца только старший сын из семи детей имел возможность учиться в Реальном училище, физическим трудом было не испугать. Но важнее было то, что, как написал однажды Максимилиан Волошин, она умела выявлять "горение духа, тлеющего в мертвом веществе".
Ее творчество, которое называли "портретом времени", связано тесно с Серебряным веком. Ее произведения в Третьяковской галерее показываются рядом с полотнами художников "Мира искусства" и "Голубой розы" - Кузнецова, Сапунова, Сарьяна, Борисова-Мусатова... Сегодня, впрочем, все чаще упоминают еще об одном истоке ее творчества, связанном с традициями народной культуры старообрядчества. Это семейство пользовалось уважением в Зарайске и, как считают исследователи, было связано со старообрядцами. Мотивы духовно-религиозной поэзии старообрядцев находят и в творчестве Анны Голубкиной. Так знаменитый барельеф "Пловец" Голубкиной над подъездом Московского Художественного театра, который критики сравнивали с "Буревестником" Горького, имеют еще два варианта авторского названия. В частности, "Море житейское". Но это был как раз образ, характерный для религиозных стихов старообрядцев. Для них образ борьбы со стихией становился метафорой духовного противостояния человеческим страстям. Похоже, лишь понимая, из какой среды вышла Голубкина, можно понять мощь не только ее художественного дара, но и ее характера. Аскетичного, страстного, вольнолюбивого...
Анна Голубкина о работе над портретом:
"Вы, наверное, видели великолепные фигуры талантливых ораторов и лекторов. В другой обстановке и в другом настроении вы их не узнаете. Глазам не поверите, те ли это люди. Ясно, что работая такого человека, вы должны найти другие пропорции и отношения. Это пропорции его духа, и вы их найдете у него же. Для этого необходимо твердое знание, которое дает вам смелость не подчиниться правильности неверным по сущности духа пропорций и отношений".